Тем временем в первой половине января в столичных кинотеатрах состоялось несколько премьер: 3-го — боевик Вениамина Дормана «Золотая речка» (продолжение фильма «Пропавшая экспедиция») с участием Александра Кайдановского, Евгении Симоновой, Бориса Сморчкова и др.; советско-американская сказка Джорджа Кьюкора «Синяя птица» с участием Элизабет Тейлор, Джейн Фонды, Маргариты Тереховой, Георгия Вицина и др.; 7-го — мелодрама Владимира Шамшурина «Безотцовщина» с участием Льва Прыгунова, Елены Драпеко и др.; 10-го — «Розыгрыш» Владимира Меньшова с участием Дмитрия Харатьяна, Евгении Ханаевой, Олега Табакова и др.; военная драма Леонида Головни «Матерь человеческая» с Тамарой Семиной в главной роли.
Кино по ТВ: «Веселое сновидение, или Смех и слезы» (премьера т/ф), «Дядя Федор, пес и кот» (премьера м/ф), «Эта веселая планета» (1-го), «По секрету всему свету» (премьера т/ф), «Мелодии Верийского квартала» (2-го), «12 стульев»» (премьера т/ф 2, 8—9-го), «Путь к причалу» (5-го), «Судьба барабанщика» (премьера т/ф 5—7-го), «Мастер» (премьера т/ф), «Пятьдесят на пятьдесят» (с субтитрами, 6-го), «Даурия» (6—7-го), «Остров сокровищ» (7-го), «Золушка», «Броненосец «Потемкин», «Человек с ордером на квартиру» (9-го), «Гуттаперчевый мальчик», «Серебряные трубы» (10-го), «Приключения на далеком Севере» (Италия-Югославия, премьера т/ф 11—13-го), «Детство Горького» (12-го), «Карнавальная ночь» (13-го), «Сомбреро», «Насреддин в Бухаре» (14-го), «Разрешите взлет!» (15-го) и др.
Из других передач назову следующие: «Человек и закон» (6-го; выпуск был посвящен судебному процессу над жителем Еревана Сагоманяном, который на спекуляции цветами в месяц зарабатывал 120 тысяч рублей. Он коллекционировал уникальные картины, изделия из золота, фарфора и фаянса, которые после конфискации уместились в 5 залах городской картинной галереи), «В мире бизнеса» (7-го; в передаче разоблачались конкурсы красоты, проводимые на Западе), «С песней по жизни» (13-го; участники: Галина Улетова, Виктор Ланцов, Геннадий Суханов, Альберт Асадуллин, почетный гость — София Ротару), «Голубой огонек» (15-го, повтор от 1 января).
Но одну из передач хочется выделить особо. Во вторник, 11 января, по 1-й программе свет увидела 45-минутная передача «Мелодии и ритмы планеты» (21.30–22.15). Надеюсь, мало кому из тех, кто помнит те времена, надо объяснять, что это была за передача, которая чуть позже несколько изменит свое название — станет «Мелодиями и ритмами зарубежной эстрады». Едва на экранах возникала ее заставка — вращающийся вокруг своей оси скрипичный ключ, — как миллионы людей буквально прилипали к экранам своих телевизоров, невзирая на поздний час показа (позже передачу сдвинут на 23.00). На скучноватом советском ТВ «Мелодиям и ритмам» суждено будет совершить революцию. Именно в ней сидящий на голодном пайке отечественный меломан получит возможность воочию увидеть своих кумиров с «загнивающего Запада», поскольку до этого он их только слышал. Причем создатели передачи втюхивали западных исполнителей «на десерт» — в самый конец передачи. А перед ними в течение получаса показывали в общем-то мало кому интересных (в силу частого показа в других программах) артистов из соцлагеря типа Хелены Вондрачковой или Ганса Дитера Байера. И только последние 15 минут передачи были отданы на откуп западным исполнителям. Ради этих минут подавляющая часть телезрителей и высиживала у экранов. Именно в «Мелодиях и ритмах» впервые были увидены живьем те, кто пел строчки, известные каждому советскому человеку: «водки найду» («Смоки»), «мани, мани, мани» («АББА»), «Распутин — секс-машин» («Бони М») и многие другие.
Из театральных премьер назову следующие: 7-го в Большом театре — «Каменный гость»; 9-го в Театре имени Ермоловой — «Юнона и Павлин» с участием А. Жаркова, Л. Галлис, Э. Кирилловой и др.; в филиале Малого театра — «Над светлой водой» с участием Д. Павлова, К. Мякишева, Г. Деминой и др.
Эстрадные представления: 1—9-го — во Дворце спорта в Лужниках состоялись концерты с участием Иосифа Кобзона, Валентины Толкуновой, Ивана Суржикова, Бориса Владимирова и Вадима Тонкова, ВИА «Поющие сердца» и др.; 7—9-го — в ГТЭ шел спектакль «Зависит от нас» с участием Аркадия Райкина и артистов Ленинградского театра миниатюр; 9-го — в ГЦКЗ выступали: Алла Пугачева, Лев Лещенко, ВИА «Голубые гитары» и др.; 11 —18-го — в ГТЭ выступал Валерий Ободзинский в сопровождении ВИА «Верные друзья»; 14—16-го — в «Октябре» состоялись концерты с участием Аллы Абдаловой, Галины Улетовой, Светланы Резановой, ВИА «Москвички» и др.
Утром в понедельник, 17 января, Леонид Брежнев поездом отправился в Тулу, чтобы вручить этому городу Звезду «Города-героя» (указ о награждении города появился 7 декабря 1976 года). Эта поездка ознаменовалась знаменательным событием: именно в поезде появилась идея о мемуарах Брежнева. О том, как развивались события, вспоминает тогдашний генеральный директор ТАСС Леонид Замятин:
«Неожиданно меня приглашают в вагон к Брежневу. А там уже сидит Черненко, помощник генерального секретаря Саша Бовин и личный секретарь Леонида Ильича Галина Дорошина.
— Вот, — обиженно говорит Леонид Ильич, — сколько прошу о Малой земле написать, о солдатиках погибших, и все впустую. Может, ты возьмешься?
Черненко, конечно, тут как тут.
— Правильно, Леонид Ильич, народ заждался ваших воспоминаний.
Стою ошарашенный.
— Так я же не умею книги писать. Вот Бовин — тот мастер на все руки. К тому же он ваши рассказы слышал.
Санька на меня аж волком посмотрел.
— Да какой я писатель! Я могу статью, речь вашу, Леонид Ильич, а книгу — нет, не справлюсь.
Генеральный только огорченно махнул рукой. Ну, думаю, слава богу, пронесло…»
Замятин ошибался — не пронесло. Однако о том, как развивались события дальше, я расскажу чуть позже, а пока продолжим знакомство с январскими событиями.
Вместе с Брежневым в Тулу отправилась и большая группа столичных артистов, которая должна была участвовать в праздничном концерте. Среди них был и Евгений Петросян, который попал в эту делегацию благодаря пожеланию… Брежнева, являвшегося большим поклонником творчества этого артиста. А сообщил Петросяну об этом замминистра культуры Кухарский. Но артист этой новости не сильно обрадовался, поскольку Кухарский стал уговаривать его выйти на сцену в роли конферансье. «Но позвольте, я уже больше года не конферирую, — попытался напомнить чиновнику артист. — Я не могу выступать в этом жанре». — «Это ваше личное дело, — холодно отреагировал Кухарский. — А концерт должны вести именно вы». — «Но у меня нет конферансных текстов, за это время я отчасти потерял квалификацию», — продолжал отбрыкиваться Петросян. Тогда Кухарский привел убойный по тем временам аргумент: «Вы что, против советской власти?» Петросян понял, что дальнейшие возражения бесполезны. Но в итоге все равно выкрутился: по совету одного коллеги попросил разрешить ему вести концерт с каким-нибудь диктором телевидения и весь конферанс взвалил на него. Сам же выступал только с номерами. Но этот концерт состоится чуть позже, а пока продолжим знакомство с другими событиями.
17 января в Ленинграде покончил с собой народный артист СССР, 36-летний солист балетной труппы Театра оперы и балета имени Кирова Юрий Соловьев. Поскольку до сегодняшнего дня истинной подоплеки этого самоубийства никто не знает, можно опираться только на слухи. А они в те дни ходили по городу один круче другого. Так, коллеги покойного утверждали, что Соловьев покончил с собой из-за ревности, а «вражьи голоса» утверждали, что он угорел в бане. Была еще одна версия, которая больше всего походила на правду: Соловьев застрелился на даче из охотничьего ружья, поскольку так и не смог простить себе предательства, которое он совершил 15 лет назад по отношению к своему коллеге — Рудольфу Нуриеву. А произошло вот что.
В июне 1961 года Театр Кирова гастролировал в Париже, и сотрудники КГБ, которые долгое время пытались уличить Нуриева в гомосексуализме, специально подселили к нему в номер Соловьева (оба артиста хорошо знали друг друга еще по совместной учебе в хореографическом училище при интернате). И не ошиблись: Нуриев тут же бросился соблазнять коллегу. А тот, испугавшись домогательств, стуканул на него чекистам. Над Нуриевым дамокловым мечом повисла 121-я статья — мужеложество. И тогда он попросил политического убежища во Франции. Говорят, все эти годы Соловьев никак не мог простить себе того поступка, и именно эти душевные муки заставили его взяться за ружье в январе 77-го. Много лет спустя младший брат покойного Игорь так описал события тех дней:
