Другой кинорежиссер — Надежда Кошеверова — снимает на «Ленфильме» фильм-сказку «Как Иванушка-дурачок за чудом ходил». Съемки фильма начались в середине июня с павильонов, затем через месяц переместились на натуру — в живописные места у поселка Первомайское Ленинградской области. На главную роль — Иванушки-дурачка — Кошеверова пригласила своего любимого актера — Олега Даля, с которым уже встречалась на фильмах «Старая, старая сказка» и «Тень». Съемки фильма складываются вполне благополучно, и на начало августа снята практически большая часть материала. Как вдруг посыпались простои: 2–5 августа группа не смогла снять ни метра из-за испортившейся погоды.

Между тем на этих съемках Даль впервые за долгие годы сделал попытку бросить курить, и эта попытка поначалу ему удалась — он не притрагивался к сигаретам несколько дней. Но случившаяся на съемках трагедия заставила его вновь взяться за старое. А случилось вот что. Для съемок был найден очень интересный конь по имени Федька, которого Даль безумно полюбил. Он от него не отходил буквально ни на шаг, кормил его, ухаживал. Эта трогательная дружба умиляла всю группу, которая тоже, кстати, животное обожала. Но уберечь животное не удалось. Федьку перевозили в машине. На железнодорожном переезде внезапный гудок электровоза испугал коня, и тот выскочил из машины. Приземление оказалось неудачным, и животное сломало себе ноги. Несчастного Федьку пришлось пристрелить. Многие тогда впервые увидели, как Даль плачет.

Продолжается скандал вокруг статьи Аркадия Ваксберга «Баня», напечатанной в начале мая в «Литературной газете». Речь там шла о том, как руководители строительного треста № 5 Чувашского территориального управления строительства построили на государственные деньги баньку, в которой предавались утехам сами, а также привечали в ней «нужных» людей. Статья наделала большого шума по всей стране и даже за ее пределами — ее цитировали многие западные издания. Естественно, властям надо было как-то реагировать. Поскольку статья ставила своей целью прежде всего опротестовать результаты суда над организаторами «баньки» — как мы помним, главные застрельщики сурового наказания избежали, — власти в первую очередь откликнулись на это: результаты приговоров в этой части были опротестованы и отправлены на новое рассмотрение. Затем дошла очередь и до тех, кто «крышевал» эту «баньку». 12 июля приказом министра внутренних дел Чувашской АССР был освобожден от своей должности начальник Калининского РОВД города Чебоксары, на территории которого была банька. Но на этом процесс не закончился.

В пятницу, 6 августа, в прокуратуре РСФСР состоялось специальное заседание, посвященное этой же теме. Итог его был следующим: прокурору Чувашской АССР был объявлен выговор, а его заместитель Царев и прокурор Калининского района Чебоксар Николаев были освобождены от своих должностей. В итоге цели своей «Литературка» все-таки добилась. Так что как ни крути, но пресса даже в те застойные годы была одним из самых действенных орудий в борьбе с существовавшими недостатками.

Тем временем в Спорткомитете СССР прознали о том, что Анатолий Карпов встречался в Токио с Робертом Фишером и имел с ним разговор о проведении неофициального матча. Это чрезвычайно взбудоражило руководство комитета, В результате 11 августа его глава Сергей Павлов написал в ЦК КПСС секретную записку. Приведу лишь некоторые выдержки из нее:

«В настоящее время А. Карпов как спортсмен высказывает определенную заинтересованность в проведении матча, так как Р. Фишер, по его мнению, является единственным из выдающихся зарубежных шахматистов, с кем он еще не играл, а матч с Фишером может вызвать значительный интерес шахматной общественности.

Однако, по мнению Спорткомитета, ситуация, сложившаяся на сегодня в международном шахматном движении, показывает, что проведение подобного матча в 1976–1977 г. может вызвать больше негативных моментов, которые серьезно отразятся и на официальной системе выявления чемпиона мира по шахматам…

Как известно, в прошлом году Фишер уклонился от матча с Карповым на звание чемпиона мира. Есть основания полагать, что он откажется и от участия в официальных соревнованиях за звание чемпиона мира в наступившем цикле, подменив эти состязания упомянутым матчем с Карповым…

Фишер в тактическом плане избрал для себя очень выгодный момент. Он отчетливо представляет, что Карпов после провозглашения его чемпионом мира не занимался углубленной теоретической работой, и в оставшиеся два года ему невозможно будет успешно подготовиться и выступить в двух бескомпромиссных соревнованиях, каждое из которых должно продолжаться не менее трех месяцев. При этом, безусловно, Фишер учитывает и то, что при поражении он практически ничего не теряет, в то же время как проигрыш Карпова не только в какой-то мере развенчает его как чемпиона мира, но и нанесет ему психологическую травму, как это случилось с Б. Спасским…»

Стоит отметить, что ЦК согласится с доводами Павлова и поддержит его инициативу. Но шахматист на этом не успокоится, попробует вновь поднять эту проблему два месяца спустя. А пока расскажу о других интригах вокруг Карпова, которые плелись в те дни. К примеру, тренер Александр Никитин, который и сообщил в Москву о встрече Карпова с Фишером, стал инициатором идеи собрать на Карпова досье и согласовал этот вопрос в КГБ, а также с замминистра спорта Ивониным (в его ведении были международные шахматные дела). Однако сохранить в тайне эту инициативу не удалось — ленинградский переводчик Александрович, помогавший Никитину систематизировать тексты из иностранной печати, быстро смекнул, каким грязным делом занимается, и рассказал об этом Карпову, который жил в Ленинграде. Далее послушаем рассказ самого шахматиста:

«Я отправился в столицу, в спорткомитет, к министру спорта Павлову и рассказал ему о досье и о том, как Карпов «продает» свое звание американцам. Он был не в курсе дела и тут же позвонил в шахматную федерацию Никитину, который, как сейчас помню, вышел… за молоком. Наконец Никитина отыскали. Я еще сидел у Павлова и поэтому слышал их разговор по громкой связи. «Кому вы готовите досье на Карпова?» — спросил министр. Никитин растерялся и ответил: «Сергей Павлович, вас ввели в заблуждение». — «Пишите объяснение», — велел Павлов и бросил трубку. А на следующий день поступила докладная записка от Никитина на имя Павлова: «Будучи застигнутым врасплох вопросом министра, я не решился ответить прямо и в результате дезинформировал его о том, собираются ли материалы на Карпова».

Понятно, что после такого конфликта Никитина с министром не надо было прилагать особых усилий, чтобы его уволили. Впоследствии это представили как расправу Карпова над тренером Каспарова. Смешно, ведь о Гарри тогда мало кто знал, ему было всего 13 лет…»

Но вернемся в август 76-го. В те дни сборная СССР по хоккею готовится к предстоящему в сентябре Кубку Канады и проводит последние репетиционные матчи. После поражения в Катовице на высшем спортивном верху состоялся «разбор полетов», на котором старший тренер Борис Кулагин сумел отбиться от нападок и остался на своем посту. Более того: он предложил дать отдохнуть ведущим игрокам сборной и не брать их на Кубок Канады, сосредоточив все силы на будущем чемпионате мира в Вене (Кулагин говорил, что чемпионат в Польше был проигран во многом оттого, что лидеры сборной отдали слишком много сил успеху нашей команды на Олимпийских играх). Слова Кулагина были одобрительно встречены большинством специалистов, хотя были и иные мнения. Так, тренер рижского «Динамо» Виктор Тихонов настаивал на том, чтобы в Канаду наша сборная отправилась в сильнейшем составе, и тогда ей по силам взять первое место. Но это мнение было чуть ли не единственным: остальные настаивали на поездке экспериментальной команды, прочили ей 4-5-е места и назначили старшим тренером… того же Виктора Тихонова. Видимо, таким образом хотели проверить его «на вшивость»: мол, раз ты такой умный, поезжай и докажи, на что ты способен в деле. В поддержку Тихонову были направлены еще два тренера: Борис Майоров («Спартак», Москва) и Роберт Черенков («Кристалл», Саратов).