«На столе было красное вино, которое очень сближает. На вечере собралась в основном актерская публика. Был там Андрей Смирнов, который снял «Белорусский вокзал», была актриса Микаэла Дроздовская. А в целом было достаточно неинтересно. Французские чиновники, скучающие в Москве, пригласили к себе скоморохов. Даже при всем уважении и почитании, которым они старались окружить актеров, все равно чувствовалось, что это люди из очень разных миров и к тому же говорящие на разных языках.
С Высоцким на вечере был связан один любопытный эпизод. Присутствовавшая там же чья-то дочка или женушка, которая выпила неприличную дозу спиртного, стала приставать к нему с воспоминаниями о том, что когда-то в ее отсутствие Высоцкий был у них дома в большом подпитии и разбил всю хрустальную посуду. И вот тогда меня впервые поразило то, что он ей ответил не просто резко, а так грубо, что если бы в тот момент она не была столь сильно пьяна, то после этого она могла бы надолго впасть в глубокую депрессию. Это кошмарное выяснение продолжалось до тех пор, пока ее не увели с вечера.
Затем мы поехали в мастерскую к Белле Ахмадулиной, и там он впервые пел. То есть как впервые? Впервые я слышала его пение. Должен был подъехать и Булат Окуджава, но так и не приехал, тем самым разорвав интересную цепочку, которая уже начала выстраиваться. Дело в том, что Максим ле Форестье мечтал познакомиться с Окуджавой (он пел в концерте его песню «А как первая любовь — она сердце жжет…»).
А потом Белла читала стихи. И пел Высоцкий, а пел он «Не помогла мне ни Верка, ни водка…». Максим с удивлением уставился на меня: «Вы с ним знакомы? Тебе песню посвятил?» А я: «Представь себе, что не мне, что мы не были знакомы до этой встречи».
Потом мы поехали домой к Высоцкому и просто до утра сидели и разговаривали. Конечно, больше разговаривали они. Там тоже интересный эпизод произошел. Даже не знаю, как его назвать. Как и все французы, Максим пытался научить нас, как правильно жить. И тут у нас произошло размежевание сил: я с Высоцким против Максима. Максим даже обиделся, когда его назвали наивным…»
Между тем Александр Митта практически завершил съемки «Арапа Петра Великого». С 8 января начался монтаж ленты, однако ряд эпизодов еще предстояло доснять. Так, 29 января возле Новодевичьего монастыря прошли съемки эпизода «каток с фейерверком». Сцена выглядела впечатляюще: в ночное небо взлетали десятки салютов, огромная массовка изображала ликующую толпу. Царь Петр (Алексей Петренко) в сопровождении свиты шел по берегу скованного льдом пруда. В этот миг ему навстречу вышли арап (Владимир Высоцкий) и его невеста (Ирина Мазуркевич), чтобы просить у императора благословения на свадьбу. Учитывая, что до этого царь сильно осерчал на Ганнибала, у последнего оставались сомнения относительно благосклонности императора. Но тот был в добром расположении духа. Обняв арапа, он молвил: «Молчи, а то опять поссоримся». Этому эпизоду суждено будет стать финалом фильма.
На том же «Мосфильме» продолжаются съемки другого фильма — «Два капитана». Фильм длинный — целых шесть серий, — и многие эпизоды в нем снимаются не в хронологическом порядке. Так, 30 января, в первой половине дня, были сняты сцены из 4-й серии (Саня Григорьев у Татариновых), а во второй половине дня актеру Борису Токареву нарисовали на лице грим, состарили его и сняли одну из финальных сцен: приход Сани к Николаю Антоновичу (Николай Гриценко). Григорьевым двигала одна цель: доказать своему оппоненту, что именно он виноват в гибели экспедиции в Арктику, которую возглавлял брат Николая Антоновича Иван Татаринов. И он это доказывает: приносит с собой копии документов, где черным по белому написано об этом. И слышит в ответ проклятие, которое срывается с губ уже стоящего одной ногой в могиле старика: «Ненавижу!»
30 января в «Комсомольской правде» были подведены итоги опроса читателей (свыше 3500 человек) на предмет самого популярного спортсмена прошедшего года. С большим перевесом победу одержал хоккеист национальной сборной и ЦСКА Валерий Харламов, за которого было подано 632 голоса. (По счастливому совпадению итоги конкурса совпали с еще одним радостным событием в жизни хоккеиста: на днях у него родился сын Александр.)
Остальные места распределились следующим образом: Александр Якушев (хоккей, 490 голосов), Александр Мальцев (хоккей, 380), Владислав Третьяк (хоккей, 375), Ирина Роднина — Александр Зайцев (фигурное катание, 333), Олег Блохин (футбол, 274), Людмила Турищева (гимнастика, 203), Людмила Пахомова — Александр Горшков (фигурное катание, 144), Владимир Петров (хоккей, 82), Валерий Васильев (хоккей, 75).
Было бы неверным утверждать, что кумирами советских школьников в те годы были только их знаменитые соотечественники. Многие отдавали предпочтение западным звездам, причем иногда самым неожиданным. Так, например, студентка из города Черновей Белгородской области Лена Белякова всей душой влюбилась… в популярного бразильского писателя Жоржи Амаду. Любовь возникла случайно. В 1974 году в Советском Союзе был показан фильм по книге Амаду «Генералы песчаных карьеров», который имел оглушительный успех у зрителей, особенно молодых. Но Лена пошла дальше всех своих сверстников: мало того, что она посмотрела картину 100 (!) раз, так она дала себе клятву, что после окончания школы поступит учиться на переводчицу и переведет книгу Амаду «Генералы песка» (по ней был поставлен фильм) на русский язык. А пока, в январе 1976 года, она написала письмо своему кумиру, подписав его просто: «Бразилия, великому бразильскому писателю Жоржи Амаду». Когда про это узнали подруги Лены, они хором назвали ее сумасшедшей. Знай они о том, что письмо не только дойдет до адресата, но что тот пришлет ответное, наверняка вели бы себя иначе. Впрочем, не будем забегать вперед.
Между тем многие любители эстрадной музыки в Советском Союзе пребывают в недоумении: что произошло с ансамблем «Самоцветы»? Включив 1 января свои телевизоры, чтобы посмотреть финальную «Песню года», зрители увидели горячо любимых ими солистов «Самоцветов» Ирину Шачневу и Валентина Дьяконова в составе совершенно другого коллектива — ВИА «Пламя». А спустя несколько дней уже в другой передаче они обнаружили, что в ансамбле «Самоцветы» играют сплошь новые музыканты. В наши дни столь странная метаморфоза разрешилась бы в считаные дни — об изменениях в жизни и деятельности популярных коллективов пишут практически во всех изданиях. Но в те годы с этим делом был полный «швах»: люди питались исключительно слухами, поскольку газеты были в тисках мощнейшей цензуры. И все же иногда отдельным изданиям удавалось донести до своих читателей пусть скупой, но голос правды.
В субботу, 31 января, в «Московском комсомольце», в рубрике «Звуковая дорожка», была помещена заметка под названием «Куда девались «Самоцветы». В нем цитировалось письмо рассерженного зрителя: мол, смотрел по ТВ концерт «Самоцветов», но никого, кроме Юрия Маликова, не узнал. Что случилось? Отвечая на этот вопрос, газета вкратце объяснила автору письма, а с ним и многомиллионной аудитории, что теперь на отечественной эстраде существуют два коллектива: «Пламя», состоящее из бывших участников «Самоцветов», и обновленные «Самоцветы». О том, что послужило поводом к такому клонированию, газета, естественно, не сообщала (ей бы никто это не позволил), но даже в таком виде эта информация считалась прорывом.
Во второй половине января в столичных кинотеатрах состоялось несколько премьер, причем все — фильмы зарубежного производства. Гвоздем показа стала индийская мелодрама «Зита и Гита» режиссера Рамеша Сиппи с участием: Дхармендры, Санджива Кумара, Хемы Малини и др. Учитывая, что индийское кино всегда было в почете у советских зрителей, народ валил толпами. В этих рядах оказался даже ваш покорный слуга, который в отличие от своей родной тети, являвшейся фанатом индийского кинематографа, всегда относился к нему скептически. Единственное, что мне нравилось, — песни. Кстати, в «Зите и Гите» они были хорошие. Чуть меньший ажиотаж сопутствовал румынской ленте Серджиу Николаеску «Комиссар полиции обвиняет» из серии фильмов про подвиги комиссара полиции Миклована. Кстати, в этом фильме непобедимый Миклован погибает.
