В. Ободзинский умер 26 апреля 1997 года в Москве. По слонам А. Есениной, накануне он вдруг впервые признался ей в любви. Видимо, уже что-то чувствовал. Во время отпевания в храме священник сказал:

— Умереть так, как он, мечтает каждый священнослужитель — он умер под Пасху. А это значит, что с него сняты все грехи.

Панихида состоялась в ЦДРИ, причем дирекция Дома предоставила помещение бесплатно. Москонцерт выделил на похороны 5 миллионов рублей. Проститься с Ободзинским пришло около трехсот человек, в том числе и коллеги покойного — певцы. Среди них: И. Кобзон, Л. Лещенко, А. Асадулин… Похоронили певца на Кунцевском кладбище.

Из интервью В. Ободзинского за 1993 год: «У меня нет друзей. Я в них не верю. Я не люблю ЦДРИ и знаю по опыту, что, когда человеку плохо, никто ему не приходит на помощь. Я не верю в дружбу. Человек говорит за глаза, что вы мерзавец, потом вы входите в комнату, и он с вамк целуется. Позвольте мне не верить в такую дружбу…

Люди приходили ко мне и говорили: «Валерий Владимирович, я женился, любил под вашу песню, но у нас не сложилась жизнь… И сейчас я слушаю эту песню, она для меня как сладкий мед…»

Н. Варлей родилась 22 июня 1947 года в румынском городе Констанца. Как гласит семейное предание, Варлей — фамилия валлийская. Предки нашей героини попали в Россию из Англии. Это случилось в XIX веке: некий музыкант приехал к нам с туманного Альбиона и привез с собой конюшню, в которой были два жокея — братья Варлей. Затем они женились на русских девушках и окончательно обрусели.

Детство Варлей прошло в холодном Мурманске (ее отец был капитаном дальнего плавания). С малых лет Наташа была чрезвычайно одаренной: в четырехлетнем возрасте начала писать стихи, затем училась в музыкальной школе, рисовала. Когда выучилась читать, стала запоем проглатывать одну книгу за другой. Но в то же время она была очень болезненным ребенком: у нее обнаружили ревмокардит сердца и запретили заниматься в школе физкультурой.

В конце 50-х годов семья Варлей поселилась в Москве. В один из дней мама повела Наташу в цирк. Они пришли раньше положенного времени, а тут внезапно начался сильный дождь. Мама с Наташей спрятались в кассе, и первое, что девочка там увидела, было объявление о наборе детей 11–13 лет в детскую цирковую студию. Буквально на следующий день, тайком от родителей, девочка отправилась по указанному адресу. Как это ни странно, но, обмерив Наташу вдоль и поперек, проверив ее гибкость и растянутость, педагоги студии сочли возможным принять ее к себе. Рассказывает сама Н. Варлей:

«Нас, студийцев, часто занимали на представлениях в прологах. Помню, когда был хрущевский обмен денег в 1961 году, сочинили для нас танец под названием «Копейка рубль бережет». Мы с фанерными огромными копейками по бокам выбегали на арену и радостно выкрикивали: «Копейка!», а последняя десятая «копейка» кричала: «Гривенник!» И вот в очередной раз, выбегая в победном марше несокрушимой копейки, я застряла между фителями. «Копейки» рассчитались без меня, и гривенник помучился из девяти копеек. Все очень смеялись. Кстати, на представлениях я встречалась с Юрием Никулиным».

В 1965 году Варлей окончила Училище циркового и эстрадного искусства и пришла в труппу Московского цирка на Цветном бульваре. Работала эквилибристкой. Одно время выступала 15 одном номере со знаменитым клоуном Леонидом Енгибаровым: танцевала на трапеции с кастаньетами, сидя на стульчике, играла на концертино. И именно благодаря Енгибарову Наташа попала в кино. Произошло это при следующих обстоятельствах.

Енгибаров уже несколько лет снимался в фильмах и имел множество друзей в киношной среде. Одним из его приятелей был режиссер с Одесской киностудии Георгий Юнгвальд-Хилькевич. В один из дней 1966 года он пришел на очередное представление в цирк на Цветном бульваре и увидел там Наташу. Она ему настолько понравилась, что он тут же предложил ей сняться в его новом фильме «Формула радуги». И Варлей согласилась. Ей досталась маленькая роль медсестры.

К сожалению, картину на экран тогда так и не выпустили, найдя в ней какую-то крамолу. Однако, несмотря на эту неудачу, с ьемки в этом фильме сослужили Варлей хорошую службу: именно там на нее обратила внимание ассйстентка Леонида Гайки! который в те дни готовился к съемкам фильма «Кавказская и ленница». Варлей пригласили на пробы.

На роль студентки-комсомолки Нины в фильме претендовало без малого около пяти сотен актрис, среди которых были такие звезды советского Кино, как Наталья Фатеева, сестры Вертинские, Наталья Кустинская, Валентина Малявина, Вика Фетрова и др. Однако Гайдай, после долгих раздумий, решил остановиться на никому тогда не известной цирковой артистке, 19-летней Наталье Варлей. И, как оказалось, не ошибся.

Н. Варлей вспоминает: «Я с собой на съемки все время возила 290 килограммов цирковой аппаратуры в надежде на то, что где-нибудь в перерыве от работы буду репетировать. Мне очень не хотелось расставаться с цирком даже на короткое время. Но не удалось. Хотя в картине хватало трюков. В кадре, где я выпрыгиваю из окна дачи Саахова, я прыгаю со съемочного крана, с большой высоты — висела на тонкой веревке. Раскачивалась. Меня легко могло шарахнуть и о кран, и о стену…

Потом у меня была ситуация, когда отказали тормоза, — когда я еду в машине и троица преграждает мне дорогу. Я должна была резко затормозить машину у определенной линии перед кинокамерой. Репетируем — все получается. Начинаем снимать — в последний момент тормоза отказывают, и я чудом не сбила оператора, не грохнулась сама…

Или эпизод с купанием. У Гайдая была задумка, что Нина, прежде чем прыгнуть за Шуриком в воду, сначала скачет на коне, потом на ослике. Но после того, как я на глазах у съемочной группы свалилась с коня… И Гайдай решил: хватит рисковать. Вода тем более была ледяная, легко простудиться. Сначала хотели снять каскадера — ну, это уже ни в какие ворота не шло, на такую подмену я не могла согласиться. Тогда нашли девушку, похожую на меня по фигуре, она сказала, что она мастер спорта по плаванию. Она прыгнула и… стала тонуть — не умела плавать, оказывается, но очень хотелось сняться. И в конце концов мне разрешили самой прыгать со скалы. Между прочим, мне больше запомнилось не само купание, а как мы с Сашей Демьяненко сидим после купания и дрожим. Дрожим по-настоящему. Дело в том, что мы должны выглядеть на экране мокрыми. Но день был жаркий, и влага с нас мигом испарялась. Поэтому нас водой из речки поливали, а в ней градусов семь. После этой экзекуции мне налили спирта и заставили выпить, чтобы не заболела. Как добралась до турбазы, где мы жили, не помню…

Что касается моих отношений с троицей… Они мне очень помогали, но и сильно хулиганили. Я была молоденькая, застенчивая. Когда они меня в кадре несли в мешке, то так щипали и щекотали, что я от смеха просто плакала… в мешке. Мы долго с режиссером репетировали сцену, где я хохочу над Шуриком, который залез в спальный мешок не с той стороны. На репетиции я хохочу, начинают снимать — меня «перемыкает». И тогда Гайдай договорился с Моргуновым. Они встали за камерой и одновременно с командой «Мотор!» подняли майки и почесали животы. При виде огромного живота Моргунова и впалого Гайдая у меня началась истерика…»

Премьера «Кавказской пленницы» состоялась в Москве 1 апреля 1967 года. Успех картины был оглушительным. До конца года ее посмотрели 76,54 млн. зрителей, что позволило фильму уверенно занять первое место в прокате. К Варлей пришла всесоюзная слава. С этого момента ей буквально не давали прохода возбужденные почитатели ее таланта. Когда она с цирком приехала на гастроли в Горький, возле здания, где проходили представления, собралась внушительная толпа, которая желала получить автограф у молодой звезды. Эта толпа стояла у цирка три дня, с каждым днем увеличиваясь в размерах. В конце концов машу героиню пришлось срочно выводить из цирка через черный ход и уводить подальше от этого места.