В восьмом кабинете Кулакова встретил приветливый пожилой мужчина. Представившись инструктором ЦК КПСС, он пригласил Кулакова присесть и начал свой инструктаж. Ещё Симаков предупреждал, что с Генкой будут проводить подобные беседы и рекомендовал не задавать вопросов, а если будут что-то его спрашивать, то отвечать, как можно коротко, что-нибудь типа «да» или «нет». Почти 40 минут инструктор говорил о том, что советскому человеку, находясь за границей, следует быть внимательным и осторожным. Не поддаваться ни каким соблазнам и провокациям, которые могут устраивать агенты иностранных разведок в отношении советских специалистов, работающих за рубежом. По окончании своей лекции инструктор спросил Кулакова всё ли ему понятно и, получив короткий утвердительный ответ от Генки, взял его «бегунок», расписался и поставил штамп со своей фамилией и должностью. Кулаков попрощался и вышел в коридор. Почти одновременно с Генкой из других кабинетов стали выходить люди, прошедшие собеседование. Офицер, стоящий в коридоре возле лестницы, внимательно проследил за тем, чтобы все прошли к выходу. На выходе Генка забрал свой паспорт у часового и про себя отметил, что в холле собралась новая партия людей.
«Сколько же людей в день проходит этот дурацкий инструктаж?», – подумал Генка. Получалось, человек 20 в час, в день, человек 140—160. Но не количество человек, получивших инструктаж удивило Генку, а количество инструкторов проводивших индивидуальную беседу со специалистами, отправляемыми на работу за рубеж. Генка никак не мог вникнуть, почему бы нельзя собрать человек 100, если это много, то человек 50, в одном зале и провести для всех лекцию на тему: «Как надо вести себя советскому гражданину за рубежом». Такую лекцию мог прочитать один инструктор и за три часа пропустить те же 150 человек. Зачем держать 20 инструкторов и каждому платить, как минимум зарплату превышающую зарплату рядового инженера в 1,5 – 2 раза?! На этот, сам себе заданный вопрос, Кулаков логического ответа не нашёл.
До собеседования в Министерстве Кулаков успел побывать в ВЦСПС и сдать свой профсоюзный билет. В Министерстве инструктаж был почти идентичным что и в ЦК КПСС. Правда, здесь он проводился не индивидуально. Вместе с Кулаковым пришло ещё три человека, но все направлялись в разные страны. Так в суете незаметно пролетел весь день.
Генкин «бегунок» требовал ещё несколько подписей. Во второй день Кулаков без труда собрал недостающие подписи и ближе к концу рабочего дня подъехал в трест, к своему куратору. Он отдал Никитину все свои справки, документы и «бегунок», взамен получил загранпаспорт и билет на самолёт. Кулаков глянул на дату и время вылета. Рейс был на завтра в 10 часов вечера. «Хорошо, – подумал Генка, – завтра есть время побродить по Москве, может и в „Берёзку“ загляну, чеки отоварю. А в принципе, мне ничего и не надо, – продолжал размышлять Генка, – но всё-таки поеду, посмотрю». С этими мыслями он вернулся в гостиницу, устроился поудобнее в кресле перед журнальным столиком в холле гостиницы и принялся рассматривать купленные газеты.
Утром Кулаков спросил администратора, где находятся магазины «Берёзка» и как к ним проехать. Очаровательная девушка протянула ему буклет, где были перечислены все филиалы магазина с их адресами и телефонами. Выяснив, какой находится ближе всего, Кулаков тут же отправился по адресу. Магазин, куда приехал Генка, торговал одеждой и обувью. Когда Кулаков подошёл к отделу, где висела верхняя одежда, неожиданно вспомнил, что с собой в Афганистан он не взял ничего из тёплой верхней одежды, да и с обувью дела обстояли не лучше. Всего-то пара летних туфель, которые были сейчас на нём, да кроссовки в чемодане. На дворе было лето и эта деталь в суматохе сборов, как-то выпала. Пришлось исправлять эти ошибки. Генка выбрал лёгкую, но тёплую куртку, на гагачьем пуху, финского производства, и тёплые зимние сапоги, тоже финские. От чеков, которые ему подарил Симаков, ничего не осталось. Ещё раз вспомнив Симакова добрым словом, мысленно поблагодарив его за такой подарок, Генка в другие филиалы магазина «Берёзка» не поехал, не было смысла. При входе в магазин, требовали предъявить чеки Внешпосылторга, а их у него уже не было. Вернувшись в гостиницу Кулаков упаковал купленные вещи в чемодан, а затем направился в центр Москвы, побродить по улицам и площадям.
Регистрацию и посадку на рейс объявили точно по расписанию. Без всяких задержек Кулаков прошёл таможенный и пограничный контроль. Удобно расположившись в кресле самолёта возле окна, Генка решил вздремнуть, пока самолёт наберёт высоту. Но заснуть мешали бесконечные объявления и стюардессы, постоянно предлагающие то какие-то сувениры, то напитки. В Ташкенте самолёт приземлился для дозаправки и через час опять был в воздухе. В семь часов утра по местному времени самолёт приземлился в аэропорту Кабула. Пройдя пограничный контроль, Кулакова встретил переводчик с контракта, куда направлялся Генка. Виталий Мищенко, как представился переводчик, помог заполнить таможенные декларации и вместе с Кулаковым получил его багаж и провёл через таможенников.
На площади возле входа в аэропорт загрузили весь багаж в микроавтобус и пожилой афганец, получив команду от переводчика, завёл машину и поехал в сторону Кабула. Микроавтобус остановился где-то на окраине города, возле похожих друг на друга нескольких двухэтажных домов.
– Здесь, Геннадий Петрович, проживают специалисты с нашего контракта. Вам тоже придётся жить здесь. Для вас приготовили двухкомнатную квартиру. Вы же не женаты? – вдруг спросил переводчик.
– Нет, я не женат, – ответил Кулаков.
– Поэтому для вас определили двухкомнатную квартиру на первом этаже вот в этом доме, – и Виталий рукой показал на ближайший дом, – если бы вы прилетели с женой, то вас бы поселили в трёхкомнатной квартире. Я думаю, что вы в обиде не будете. В квартире есть всё необходимое: мебель, постельные принадлежности, кухонная утварь. Пойдёмте, я вам всё покажу, – переводчик подхватил два Генкиных чемодана и направился к подъезду дома, – ваша квартира номер 2, сейчас я вам её открою, – Виталий открыл дверь и занёс чемоданы внутрь. Следом за ним вошёл и Кулаков.
Небольшая двухкомнатная квартира мало чем отличалась от таких же типовых квартир, которые привык видеть Кулаков. В маленькой спаленке стояла застеленная кровать, не двуспальная, но достаточно широкая, прикроватная тумбочка и трёхстворчатый платяной шкаф. В зале стоял диван и два простеньких кресла. Возле кресел маленький журнальный столик, а в углу стоял стол побольше, такой, какой обычно бывает в советской, общепитовской столовой. Ещё один такой же стол был на кухне. Газовая плита с двумя конфорками, холодильник, кухонные шкафы и полки, смотрелись вполне прилично в просторной кухне. Совмещённый санузел, находился между кухней и прихожей.
– Ну, что, вполне прилично, меня всё устраивает, – сказал Генка.
– Вот и хорошо. По всем бытовым вопросам, ну, там, газ кончился, света нет, холодильник сломался или что-то ещё, обращайтесь ко мне, и я решу эти хозяйственные проблемы. А сейчас, Геннадий Петрович, распаковывайтесь, отдыхайте, а после обеда я за вами заеду, и мы поедем в наш офис. Вам необходимо познакомиться с руководителем нашего контракта. Он вам всё объяснит и расскажет о дальнейшей вашей работе. Кстати, вы можете что-нибудь перекусить. В холодильнике есть кое-какие продукты, в том числе и свежий хлеб. Здесь в шкафу: чай, кофе, сахар, соль. Всё это куплено специально для вас на первые два-три дня, за счёт нашего контракта. Завтра или послезавтра вы получите подъёмные и аванс. Тогда сможете сами закупать для себя продукты. Продуктовые магазинчики находятся поблизости, я потом их вам покажу и подскажу, где и что лучше покупать. Ну, я поехал, а в два часа дня я за вами заеду. А пока обживайтесь! – и Виталий уехал, оставив Генку одного.
Ровно в два часа во входную дверь позвонили, это приехал переводчик. Кулаков был уже готов и, прихватив свой дипломат с необходимыми документами, пошёл вслед за Виталием к микроавтобусу. Тот же пожилой афганец сидел за рулём. Виталий что-то ему сказал, и они поехали через весь город в офис. Ехали довольно долго, около тридцати минут. Наконец остановились возле неприметного серого двухэтажного здания, без всяких вывесок.
