Мне хотелось встать и оказать моим подругам честь, которой они были достойны. Видимо, Матти догадался, чего мне хочется. Он отпустил меня и помог мне подняться. Рыжеволосая девочка тоже встала и высоко подняла голову. Она черпала силу от меня.

Главный демон отшатнулся от круга, внутри которого находились архиепископ и Беверли, и с головокружительной скоростью метнулся к нашему барьеру. Он с такой силой налетел на защитную стену, что земля содрогнулась и мы с Матти упали. Голубое свечение замерцало и чуть не погасло. Но прежде чем демон успел снова атаковать нас, я поднялась и снова дунула в рог.

В это мгновение я различила вдалеке четыре ярких светящихся точки. Они сияли с силой галогенных прожекторов. Две точки были золотистыми, а две — белыми. Матти их тоже увидел. Он не прервал своих молитв. Он только развел руки в стороны, чтобы стать проводником магической энергии для Бруно и Джона. Я почувствовала, как их энергия втекает внутрь Матти и очищается за счет его веры. Защитный барьер озарился слепящим белым светом с золотым верхним краем. Демон взвыл от боли.

К величайшему моему облегчению, я от боли не взвыла.

Я подула в рог изо всех сил. Беверли последовала моему примеру. Мне хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть Пили и Вики, но они заслуживали того, чтобы я стала свидетельницей их отваги. У меня на глазах разлом сместился и содрогнулся под действием звука, налетевшего на него с двух сторон. Демон заметался из стороны в сторону, он пытался разрушить то наш барьер, то круг, возведенный архиепископом. Упал еще один священник, и я попыталась не слышать его криков. Он погиб ужасной, но достойной смертью, он сделал то, что поклялся сделать.

Земля у нас под ногами начала трястись. У меня прерывалось дыхание. Я из последних сил выдыхала воздух в раковину, чтобы звук не прерывался. Наконец пришло настоящее сильное землетрясение. Мы с Мэтти повалились на колени, чтобы не рухнуть в бездну. Смерч, который сейчас представляла собой Вики, завис над провалом в ожидании нужного момента. А когда этот момент наступил, воронка торнадо бросилась вперед, увлекая с собой Пили.

Взрыв звука и света заставил меня потянуться за наушниками. Но они не могли меня защитить. Защитные барьеры взорвались, словно замки из песка. Даже большой наружный барьер напрягся, вспучился и в итоге пал. Казалось, весь мир сотрясся. Я пыталась что-то увидеть за пеленой слепящего света, но он был слишком ярок, он обжигал мою кожу, лицо, глаза.

Я не смогла этого вынести. У меня перед глазами все почернело.

В дверь позвонили. По крайней мере, мне так показалось. Трудно было понять — такой бедлам царил у меня в гостиной. Трудно было придумать более удачное утро для праздничного сборища. Разлом сильно повлиял на погоду — и пожалуй, это стало единственным положительным результатом минувшей катастрофы. Направление ветра изменилось радикально, и в Калифорнию пришло белое Рождество. Выпал снег. Скорее всего, к середине дня он мог растаять, но сейчас кроме шуток можно было слушать одноименную песенку Бинга Кросби.[25]

Я начала пробираться сквозь толпу гостей, но успела сделать всего пару шагов, как наткнулась на Молли и Мика Мерфи. Они взволнованно улыбались друг другу, и мне отчасти передалась их радость.

— Ну, в общем, мы поговорили. Мы его возьмем.

Это сообщение вызвало у меня улыбку.

— Правда? Вы уверены? Я совсем не хочу на вас давить. Но у бабушки есть, где жить, и у меня тоже. Вот я и подумала, что стоит хотя бы предложить вам этот дом.

Молли слегка прослезилась и помахала рукой.

— Все идеально. Правда. Я уже полюбила этот дом. Мне достаточно было просто послушать рассказы вашей бабушки. А девочки уже выбрали для себя комнаты наверху. Тут и двор есть, и школы хорошие в этом районе.

— И до океана недалеко, — добавил Мик. — Прежде мы об этом никогда не думали, но теперь… — Он устремил взгляд на Беверли, которая вместе с младшей сестренкой заглядывала под елку. Конечно, им было интересно, какие я им купила подарки. Да разве я могла не купить им подарки? — Думаю, ей придется пройти обучение на острове Безмятежности. Нас уже пригласили посетить несколько семинаров, чтобы мы узнали, что ей нужно для жизни.

Я кивнула и прикоснулась к руке Мика. В это мгновение снова зазвенел дверной звонок.

— Ладно, скоро мы обсудим детали. Насчет цены не волнуйтесь. Придумаем что-нибудь справедливое.

Я отошла от Мика и Молли и почувствовала, что у меня еще одна гора упала с плеч. Мерфи уже успели понравиться моей бабушке, и мы с ней обе сочли, что будет прекрасно, если в ее доме снова поселится семья.

Я жалела только об одном — что с нами нет Вики и что она не увидит этот снег. Она всегда гадала — каково это будет, если листья пальм покроются снежинками. Когда я осознала, что теперь она ушла по-настоящему, насовсем, я целый день провалялась в кровати, рыдая. Да, я была рада тому, что она наконец нашла дорогу к тому, что заслужила по праву. Но все равно я буду так по ней тосковать…

Мы с бабушкой еще не успели поговорить о жертве, принесенной Пили, но я знала: этот разговор бабушке очень нужен. Я просто не знала, я ли тот человек, который должен помочь бабушке пережить эту потерю. У меня по рассказам Доны сложилось такое впечатление, что Ань и Пили объединились для поддержки моей бабушки. Дона предложила мне несколько недель повременить с новостью о гибели Пили, чтобы посмотреть, уяснила ли моя бабушка данные ей уроки. Что это были за уроки, Дона и сама толком не знала, но у нее сложилось такое впечатление, что это были не просто житейские советы, а нечто метафизическое. Но как же трудно было смотреть на бабушку, знать, что ей больно, но не иметь возможности ей помочь.

Мое меланхолическое настроение улетучилось в тот же момент, как только я открыла дверь. На пороге стоял Бруно — с улыбкой и подарком. Царапины у него на лице почти зажили, и это было поразительно, если учесть, как ужасно он выглядел после того, как все мы общими усилиями закрыли разлом в пространстве. Я бросилась к Бруно и радостно поцеловала его в губы.

— Ты приехал! А я думала, ты сегодня утром улетишь в Нью-Йорк.

Бруно указал большим пальцем за плечо. Около тротуара его ожидало такси.

— Я заскочил по пути в аэропорт. Но я должен был завезти тебе подарок. Ты уверена, что не обидишься на меня за то, что я уеду?

— Что же это будет за Рождество у де Лука, если пятьдесят человек не соберутся в доме, рассчитанном на десятерых? Конечно, тебе нужно лететь. Пожалуйста, передай Матти привет и наилучшие пожелания. Как его рука?

— Врач говорит, что порвана вращательная манжета плечевого сустава. Ему предстоит операция, но доктор уверен, что все хорошо восстановится. Но ты сама его скоро сможешь обо всем расспросить.

Я вопросительно посмотрела на Бруно. Он улыбнулся.

— Его попросили возглавить здешнюю семинарию в звании епископа Маттео де Лука. Мама вне себя от счастья.

— Вот это да! Здорово. Я слышала, что архиепископа Фуэнтеса собираются сделать кардиналом, но назначение епископом в рабочем порядке — это ведь не так уж типично, верно?

Бруно кивнул.

— Это очень нетипично. Но в Ватикане предположили, что если и произойдет очередное демоническое событие, то, скорее всего, оно случится здесь — как остаточный подземный толчок после сильного землетрясения. К тому же до сих пор еще не найдены все пациенты тюремной больницы, которые могли быть одержимы бесами. Кроме того, пока у Матти будет заживать рука после операции, ему так или иначе придется заниматься бумажной, кабинетной работой.

Все сказанное Бруно было правдой. Я перевела взгляд на подарок, который он держал в руках.

— А твой подарок не у меня, — сказала я. — Я его отправила в Нью-Йорк, чтобы ты его получил дома у мамы. — Но тут я поняла, что ошибаюсь. — Погоди-ка, кое-что у меня есть для тебя. — Я сунула руку в карман и нашла предмет, который мне передала Алекс. — Подарок без упаковки, но я хочу, чтобы он был у тебя, потому что ты сказал, что тебе нужно подумать.