Слобода Ямм-на Желче. 22 ноября - 01 декабря по новому стилю 1552 года РХ. Продолжение.
После выхода группы Черного на Неву, оставшиеся не сидели без дела. Подготовка к путешествию активизировалась. В почти пожарном порядке доделывались заготовки саней, эрзац полевых кухонь, количестве четырех десятков, ставили на полозья. Подобие полевых кухонь изготовили в кузнях Ямма-на-Желче из меди, бронзы, железа, дерева и камня. Справедливости ради стоит указать, что луженные медные котлы большого размера заказывали и изготовили в Пскове, в слободе подобных мастеров не было. Зато все остальное было сработано умельцами из слободы. Еще в середине ноября в Псков ушло радио Свиридову, что бы он ждал 'витязей' с обозом на обусловленном месте в окрестностях города, став полевым лагерем, и проведя своеобразный карантин, вместе с новыми нанятыми охочими людьми в количестве четырех десятков и пятнадцатью 15-17 летними пацанами, запродавшимися в боевые холопы. С этими полутора десятками были заключены ряды от имении самого Свиридова. Дано было распоряжение обеспечить всех вновь привлеченных охочих людей и боевых холопов верховым конём и шестью санями с запряжкой из двух лошадей. На сани погрузить съестные припасы на весь отряд и овса для отрядных лошадей, из запаса не менее недели автономного пути. Наконец-то дошли руки и до окончательного документального оформления статуса двадцати ливонских дворян перешедших на службу попаданцам. Еще при исходе из Васкнарвы приняли решения по судьбе пленённых рыцарей: и братьев, и полубратьев, и светских. С пленными рыцарями поступили жестоко, но просто. Не стали отпускать за выкуп, увеличивая силы противника и снабжая его дополнительными источниками информации о себе. А выведя их во двор замка Васкнарва, предложили им принести вассальную присягу боярину Черному. Согласились все восемь семейных рыцарей - Ромуаль де Ведевизе, Герд Георг фон Анстерат, Дитрих Иоганн фон дер Реке, Вильгельм Циссе фон дем Рутенберг, Генрих Фриц фон Гален, Ремберг Конрад фон Фитингхоф, Герман Иоган фон Балк, Госвин Энгельберт фон Эссен. Пятеро не обремененных семьями кавалеров - Роберт Иоган фон Гилзен, барон Иохим Дитрих фон Корф, барон Андреас Герхард фон Розен, барон Конрад Мангольд фон дер Пален, Виллекин Дитрих фон Альтенбург. Семеро полубратьев - Вильгельм Энгельберт фон Тизенхаузен, Госвин Фриц фон Фюрстенберг, Герман Вильгельм фон Герике, Фридрих Ремберт фон Берг, Георг Иоганн фон Неттелройде, Готфрид Дитрих фон Грюнинген, Бальтазар Герхард фон Каценелнбоген. Ни один из рыцарей братьев Ливонского ордера сменить хозяина не захотел, в том числе и васкнарвский фогт Дитрих фон дер Штайнкуль, с казначеем Иохимом фон дер Ховэ. Согласившиеся тут же принесли присягу на верность боярину Черному и были уведены в замок. А остальных вывели с территории замка на берег озера, где их и убили кнехты, перешедшими на службу к 'витязям', для привязки перешедших кровью бывших господ к новым хозяевам. Тела отправились в воды озера на встречу со старожилами от 1242 года. Среди отказавшихся присягнуть и убитых за это оказался и оправившийся от ран хозяин замок Пуртсе старый барон Якоб фон Таубе.
Теперь настала пора оформить переход этих кавалеров документально. Решено было привлечь их всех на службу в качестве боярских детей. Распределив их по паре боярских детей на одного боярина - коннозаводчика, для укрепления защиты имения от набегов кочевников. Предполагая расселить новоявленных рыцарей- детей боярских с их сервами- крестьянами на наиболее опасных направлениях вероятного набега степняков и пусть прикрывают собой 'золотой' генный фонд разводимых коней. Заключение ряда прошло без эксцессов. А чего было бузит. Предлагал воинскую службу один дворянин другому. Да к этому прилагалось серебро за его службу, серебро для найма оруженосца, десяти боевых холопов и на приобретения им по паре лошадей, оружия, доспехов, одежды иного снаряжения. Выделялась земля, а с ней десять семей сервов. Отсыпалось чуток серебра на постройку замка. Выдавалась в замок мебель, посуда, постельные принадлежности и другие необходимые предметы. Разрешалось отобрать из числа полона пять человек прислуги для своего замка. Условия для Ливонии, да и для иных мест было очень хорошие. И какой идиот будет от них отказываться, ища от добра добра. После подписания ряда, вновь поверстанным боярским детям было приказано изучать русский язык, из числа полона подобрать и нанять в качестве боевых холопов по десятку крепких мужичков, найти их него же оруженосцев, а так же выбрать и забрать пять человек для прислуживания в будущем замке - острожке. Десяток сервских семей им передадут после прибытия на место постоянного проживания.
Так и пробегали дни в хлопотах и заботах по подготовке похода. Не забыть сделать это, нужно взять то, необходимо этих отправить туда, а вон тем поручить сделать данную работу. И так из-за дня в день на протяжении декады. Наконец 30 ноября 'инженерная разведка' доложила, что лед на озере окреп настолько, что свободно держит груженный воз. На днях из Самолвы в Псков сбегали сани и вернулись загруженные по самые не балуйся. И ни чего, ни разу не то что провалились, но лед под ними даже не треснул. Выход назначили на утро первого числа. Но как всегда, то одно, то другое, то третье. Это не взяли, то забыли, там не успели, здесь не то положили. Протянули до полудня. А там опять другие недостатки полезли. Этот день прошел как тренировка к выходу. Решили выходить с утра 2 декабря, возы не распаковывать. Животных выпрячь, напоить, накормить, определить в хлева и конюшни. Людям переночевать по-походному, в помещениях, на своих места. Организовали усиленный караул, выставили дополнительные посты и секреты. В том числе и за частоколом слободы, около возов обоза. А поутру всем быть готовым к выезду. Сняли антенну, смотали дефицитный провод, уложили его в воз. Саму вышку, выстроенную на крыше 'господского комплекса', рушит не стали, оставили как была, только без антенного провода.
Всего в обоз вошло тысяча семьсот десять сервских и крестьянских возов, сорок эрзац походных кухонь с одноконной запряжкой, шестнадцать 'детских домиков' с грудничками и их мамашами с одним волом в качестве двигателя, шестьдесят семь немного измененных 'V трейлера', положили платформу из тонких жердей, с фуражом и продуктами для людей, влекомых парой волов. Сотни саней с другим имуществом с запряженной парой лошадей. В том числе и санные орудийные лафеты для 'гуляй городов', с установленными на них четверть пудовыми 'единорогами', отлитыми из бронзы и специальной орудийной бронзы в количестве ста штук и влекомые парой лошадей. Все это 'великолепие' сопровождали два десятка саней одвуконь, груженных полупудовыми пудовыми 'единорогами' так же отлитыми из бронзы и бочонками с порохом, мешочками с картечь, гранатами и лежащими без какой либо упаковки ядрами, в основном калибра подходящего к четверть пудовым 'единорогам'. Еще дюжина четвертьпудовок, но отлитых как один из орудийной бронзы, поставленные на колесные лафеты, разделив на две шести орудийные батареи, придали авангарду и арьергарду, помимо сотен кованой конницы. Создав их этой дюжины 'единорогов' первые подразделения конной артиллерии. Пара коняшек в легкую перевозила триста пятьдесят килограмм самого 'единорога' и двести килограмм зарядного ящика. Более семи сотен конных воинов, триста прилично обученных номеров орудийной прислуги, из них тридцать шесть можно было отнести к конной артиллерии. И более тысячи двухсот пеших бойцов, вернее санно-пешего подобия средневековой мотопехоты. 2 декабря около 9 часов первые возы начали выходить на лед Желче. И когда передовые возы выехали на белую, блестящую глад замерзшего озера, последние возы еще даже не сдвинулись с места.
На льду Чудского и Псковского озер, между слободой Ямм-на-Желче и городом Псков. 2 декабря по новому стилю 1552 года РХ.
Растянувшаяся почти на 10 километров лента каравана чернела на сверкающем белизной льду Чудского озера, двигалась, с черепашьей для попаданцев, скоростью в 4 км/час или чуток более. Но быстрее каравану не давали двигаться волы, которых, ни какими силами нельзя было заставить разогнаться и увеличить скорость. Да и не было, большой необходимости ускорятся, лошадок требовалось поберечь. Тем более и при такой скорости обоз проходил за 10 часов не менее 42 километров, что вполне укладывалось в расчеты 'витязей'. А пока охрана обоза проходила тренировку. Особенно уделяла вниманию западной и северной стороне, откуда могли появиться войска ливонцев, как раз недавно осаждавшие Гдов. Но бог миловал, до Пскова весь обоз добрался поздно вечером благополучно, без потерь. В сам город заходить не стали, чему способствовала попавшая на пути обоза деревушка в пяток домов, расположенная в окрестностях Пскова.
