После урегулирования вопросов с местными и ухода их к себе в весь, началось то, ради чего прибыли в усадьбу. В ярмо, образец которого Золотым заранее передал в Курковку, впрягали по паре волов, которых привязали к дышлу своеобразных 'воловьих трейлеров' или как их уже успели прозвать остряки из попаданцев 'V трейлеры'. Представляющих из себя две пары лыж, скрепленных попарно брусьями, а лыжные пары соединили между собой одной жердью. Ширина их колебалась от двух с половиной до трех метров, а длина от трех с половиной до четырех. Пара волов без напряга всех своих воловьих сил вывозили 'V трейлер', сорвав его с невысоких и не больших чурбачков. Груз состоял их плиты от забора и стакана фундамента. Сверху на груз догружали по не большой копне сена. Хранящиеся в сараюшке пять рулона жести нержавейки по сто двадцать-сто пятнадцать метров длиной и шириной два метра, брать с собой не стали, по причине их приличного веса. Оставили на перевозку летом, по воде на судах. Начали расконсервацию хранилищ техники. С колесной техникой проблем не было. Жестко к капотам автомобилей или под переднею часть прицепов или полуприцепов или трейлера, крепился передок на лыжном ходу. От передка отходили либо дышло для волов, либо оглобли для лошадей. Вот и готов механизм для перевозки. С гусеничной техникой пришлось подумать. И если экскаватор загнали на трейлер, то для бульдозера пришлось изготовить специальную платформу на лыжах. На все лыжи передков, платформ, саней-розвальней и 'V трейлеры', не пожалев кричного дрянного железа, отковали и набили полозья, для улучшения скольжения. Слепцов перевернув груз в кузове МВДешного КАМАЗа, нашел и изъял оба комплекта БПЛА, с которыми и заперся в амбаре-мастерской Куркова. Взяв в помощь для разбора с инструкцией по обслуживания комплексов и обучения работы с ними, Крупнова, Семенович и Ивушкину. На четырех из пяти КАМАЗов, на освободившиеся после отсоединений полуприцепов платформы, настелили доски, взятые со стройки. На полученные таким образом подобия кузовов загрузили банки, склянки с соленьями и вареньями Ирины Викторовны, переложив их и укрыв сеном. Пустую стеклотару так же погрузили к заполненной. Один КАМАЗ использовали для загрузки оборудования мастерской и кузни Куркова. В полуприцеп, предварительно освободив его от поддонов с кирпичом, перегруженных автокраном на резервные 'V трейлеры', которые потом загнали под сооруженный навес, загрузили мебель и другое имущество семейства Курковых, в том числе и доставшуюся Ирине Викторовне от матери швейную машинку. В него же загрузили две микровольновноых печи новую и старую, но рабочую из сарая, из негоже поставили в кузов три черно-белых телевизора, радиоприемник, четыре транзисторных приемника, три магнитофона, один еще бобинный, магнитола, еще один радиоприемник родителей Курковой 1955 года выпуска. К ним присоединились и два цветных телевизора из дома Курковых. Пару своих ноутбуков супруги взяли с собой как 'ручную кладь'. Масса радиодеталей в разброс, оставшихся от умершего брата Ирины Викторовны, Геннадия, ранее проживавшего в их доме и увлекавшегося радиоделом, вот от него и остались детали. Их вместе с инструментами сложили в один ящик, да и вытащили в сарай, где они и пролежали вместе со старой радиоаппаратурой, так же вытащенной в этот сарай на хранение, до настоящего дня. В пятый КАМАЗ мастерскую, загрузили тридцать мешков картошки, забив всю будку, оставив у входа небольшое пространство, на которое установили печку на опилках. Оставшуюся картошку не полный десяток мешков, забросили в один из КАМАЗов, укутав её толстым слоем сена. Не оставили гнить и автомобили с фестивального луга. Еще по осени Курков со своей группой стащили их в одну кучу и поставили по мере сил на консервацию, отсоединили и сняли аккумуляторы, радио, магнитолы и радиостанцию с милицейского УАЗа, перенеся их к себе на усадьбу. Поставили транспорт на чурбачки, приспустив колеса. Укрыли их от постороннего взгляда срубленными кустами. На которые впоследствии набросали сена, соорудив над автомашинами своеобразные шалаши. Снимали радиоприборы с авто с согласия их невольного соседа Никиты Хомяка, принесшегося с ними работника мэрии Санкт-Петербурга и владельца домишки в деревне Келыма 21 века, в которой он, но уже 16 века, и стался жить в освободившимся после смерти предыдущих жильцов домике. Никита не возражал по снятию с автомобилей оборудования, даже с принадлежащего ему лично 'Доджа'. Сам забрал с него инструмент, стекла. Но с чужих авто ни чего не взял. По получению радио о выходе к ним Черного со товарищами, курковцы сняли с автобуса укрывавшие его ветки и сено, перетащили к себе в усадьбу, где и начались его подготовкой к дороге. Обшили борта, крышу, переднею и заднею части, листами фанеры, оставив только десяти сантиметровые щели, в верхней части окон, для освещения. Соорудили из этой же фанеры в задней части автобуса туалет. Взяв для этого старый унитаз из сарая Куркова, слив устроили по методу ОАО РЖД, по трубе на дорогу. В другом углу задней части поставили печку-буржуйку, топящуюся сухими опилками и торфом, большие запасы которых захватили с собой в дорогу. В дороге возможно и чайку вскипятить. Оба вагончика очистили и подремонтировали, поставили по печке на опилках для отопления. Добавили нары в два этажа. После вывода из хранилища автобуса на базе УРАЛа, в него поставили подобную печь, а туалет там был устроен ранее, согласно проекта. Заготовили еще два десятка печей на опилках, для установки в вагончики для перевозки грудных детей с их мамашами, которые и загрузили в один из КАМАЗов. Девять вагончиков, используя доски со стройки дома Куркова- младшего, построили сами, установив в них данные печи и оборудовав двух этажными нарами. В вагончик без тесноты входили пара десятком мамаш с грудничками. Вся техника и полуприцепы с прицепами после загрузки закрывали пошитыми из тряпья пленными сервками чехлами. Один 'V трейлеры' перестроили, приспособив его для перевозки коровы с бычком из усадьбы и другой живности - свиней, кур, находившихся в момент переноса у Курковых в хлеву. Все-таки для 16 века это были не возобновляемый ресурс генов. Таких пород в это время еще не было.
Используя запасы фанеры изготовили три закрытые пулеметные башни из двух слоев листов фанеры для установки в 'Тиграх' и УАЗе Батова, который так же забронировали по всему внешнему объему, используя два слоя фанеры из пары листов. В башни установили спарки из 'Утеса' и 'Печенега'.
Механики проверили состоянии автомобилей, двигателя, ходовки с тормозами. Все работало, но они рекомендовали и даже настаивали на ежедневной заводки двигателей техники минут на десять, для ежевечернего прогрева двигателей, особенно имеющихся четырех бронеавтомобилей. Сняли с водонапорной башне антенну, смотали дефицитный провод, уложили его в воз. Все дальняя связь не работает, только не дальше двух ста километров можно связываться, но этого должно хватить для связи с Яммским караванов.
И вот на утро пятого дня от прибытия Черного с обозом в Курковку из ворот усадьбы вытянулась длинная цепочка возов, большинство из которых ни кто из аборигенов ранее не видел. Курков принял от назначенного старшим десятником сына старосты, Федора и двух десятках новых боевых холопов, остающихся на охране и обороны покидаемой усадьбы, клятву лечь костьми, но не отдать в чужие руки боярское имущество. Часть из возов была покрыта старым полотном с лежащими на них клочками сена и пучками веток, торчащими из возов. Всего караван состоял из пятидесяти девяти возов. Из которых только четырнадцать были запряжены конями. По паре 'Советских тяжеловозов' влекли два вагончика-бытовки, две тройки были запряжены в оба автобуса. По паре коняшек, арендованных у местных пейзан до Старой Руссы, или приведенных Архипом из Новгорода везли девять домиков для грудничков. Два домика для грудничков заняли в обозе своими семьями две вдовы, из прокопьевской веси с семью детьми, увязавшиеся за Курковой. После ухода основной группы реконструкторов в Ливонию, Прокопий привел первую вдову с детьми, якобы в помощь по хозяйству боярыне, по женской работе. А по правде просто избавился от лишних ртов. А вскоре в помощь первой отправил и вторую с её тремя ребятишками. Вот эти две вдовушки и выполняли работы по дойке коровы, уходу за ней и другим скотом, уборкой дома, готовкой еды, стиркой, штопкой одежды для обитателей усадьбы. Да и другие женские услуги оказывали одиноким мужчинам тридцатилетние вдовушки. Остальные возы тащили волы, со скоростью около четырех километров в час. По выезду простились с вышедшим к ним Хомяком. Еще по приезду, он разрешил 'витязям' забрать его 'Додж'. С трудом ему навязали в счет оплаты две сотни талеров, по паре псковской выделки пил, топоров, килограмм разного размера гвоздей и с десяток скоб, две косы-литовки выкованных в кузне Ямма-на-Желче. В хозяйстве все это очень пригодится. Приглашали с собой, но он отказался. Тогда попросили по соседству заходить в усадьбу, приглядывать за ней. Наказав старшему десятнику Федору прислушиваться к советам соседа. Простились до следующего года. И вытянувшая по Нева нитка обоза пошла в сторону устья Тосны, от которого и начинался этот участок пути попаданцев на Урал.
