– «Melvins» были абердинскими парнями, которые постоянно ходили на концерты хардкор-команд в городе [Сиэтл], – объясняет гитарист «Mudhoney» Стив Тернер. – Мы их заметили, потому что больше они никуда не ходили, но выглядели они как все остальные: короткая стрижка, кеды «Конверс» или «Вэнс». У Мэтта были крашеные волосы. Главной хардкор-группой считалась «The Accused», но «Melvins» были быстрее и жестче. Потом все начали играть другую музыку… и они были в этом первыми. Они изменились под влиянием «Black Flag». «Black Flag» были просто суперзвездами.
«Black Flag» стали играть более медленную музыку – особенно на альбоме «My War» (1984), – «Melvins» тоже стали играть медленнее. Но затем довели эту тенденцию до предела: невероятно плотный, грязный грайнд пробивного альбома «Gluey Porch Treatments» (1987) стал источником возникновения нового музыкального направления – гранжа.
Величайшая поп-музыка всегда одноразовая. Послушал какое-то время и выкинул. Я понимаю музыкантов, им неприятно это слышать, но критики слишком долго щадили их чувства. У многих групп бывает всего лишь одна хорошая идея, а у большинства и одной-то нет. Остаток своей музыкальной карьеры они проводят, безуспешно пытаясь поймать то вдохновение, которое посетило их вначале. А как вы думаете, почему так много музыкантов начинают чрезмерно пить и употреблять наркотики через пару лет после начала карьеры? Потому что по-другому они уже чувствовать не могут.
Я люблю «Melvins» за то, что они громкие, прямые и первобытные. Вот и все. У них есть одна идея, и они от нее не отклоняются. Они просто хотят отрываться – и делают это, не заботясь о том, чтобы угодить чьим-то вкусам, добиться определенного уровня продаж или остаться в истории. Это настоящий гранж.
Когда они вместе, «Melvins» обладают даром замедлять время – кажется, что каждая нота длится вечность. Без сомнения, это очень хорошо, хотя бы потому, что жизнь уж слишком коротка.
На «Melvins» обратили внимание, поскольку их слушала «Nirvana», но и без этого они добились бы культового статуса. Такие целенаправленные группы всегда становятся культовыми. Даже самым яростным противникам приходится признавать оригинальность их цели. С помощью своего безжалостного грайндкора «Melvins» смогли объединить парней из Абердина, которые чувствовали себя отверженными в среде ровесников. Каждый хочет быть особенным, и если это значит, что ты слушаешь группу, которую понимают немногие, – тем лучше.
В 80-е годы, пока Люкин еще не ушел из группы, «Melvins» пугали и смущали хардкор-панк-команды, играя даже более тяжелые последовательности аккордов, чем «Flipper». Не выпендривались, будто на витрине музыкального магазина; это было скорее похоже на Джеймса Брауна или Теда Ньюджента – все играют одно и то же; вся музыка это один большой мощный рифф. Дэйл Кровер бил по барабанам так сильно, что на сцену он выходил в одних трусах и садовых перчатках.
– Это не было ни на что похоже, – объясняет ударник «Mud-honey» Дэн Питерс. – Они давали прекрасные концерты – Мэтт выкладывался на полную, Базз зажигал на все сто, а Дэйл сидел за своей залатанной ударной установкой – казалось, она держалась на честном слове. Они носили жилеты «Левис» с меховыми воротниками. Чем-то они меня зацепили. Когда Мэтт присоединился к «Mudhoney», я чуть не обосрался. Марк и Стив были тогда еще в «Green River», и я думал: «А, похрен», но в то же время я думал: «Зато я буду играть в одной группе с чуваком из „Melvins“!»[30]
– Первая репетиция с Мэттом была просто потрясающей, – продолжает Питерс. – Мне было двадцать, и я все еще не мог покупать пиво. Мэтт пришел со своим дружком. Мы им сказали: «Пойдемте в магазин и купим немного пива до репетиции». Мэтт ответил: «Неплохая идея, – схватил пол-ящика пива и сказал: – Себе я взял». Я ответил: «Ну, мне еще не положено по возрасту, но я возьму одну бутылочку».
В Америке возраст, когда разрешается водить машину и воевать за свою страну, наступает намного раньше, чем возраст, когда можно пить алкогольные напитки в общественных местах. Поддельные паспорта – это стиль жизни. Данное ограничение оказывает непосредственное влияние на рок-концерты – большинство выступлений проходит в барах, куда не допускаются лица, не достигшие 21 года. Именно поэтому появились концерты, не имевшие возрастных ограничений, в защиту которых выступали «Fugazi» и «Beat Happening».
– Когда я впервые увидел «Melvins», я был просто потрясен, – говорит Том Хэйзелмайер, глава звукозаписывающей компании «Amphetamine Reptile records». Лейбл из Миннеаполиса стал пристанищем сумасшедшего цирка в 1990-е годы: вокалисты втыкали себе в задницу огромные распятия, распевая о спасении и серийных убийствах; талант шоумена был не менее важен, чем умение играть. Среди наиболее известных групп, записывавшихся на «AmRep»: «Helmet»[31], «Cows»[32] и похотливые «Nashville Pussy».
Это было в Сиэтле, в 1984 году, – продолжает Том. – На концерте должны были выступать друзья из родного города – «Hǘsker Dǘ»[33]. Внезапно начинает играть первая команда, «Melvins». Что за черт! Они делали то же самое, что и сейчас, только на скорости, с которой играют хардкор-команды. Это было настоящим безумием.
«Melvins» сыграли важную роль в становлении «Nirvana». Их влияние можно проследить вплоть до более поздних импровизационных номеров «Nirvana» вроде «Endless Nameless» – трио просто брало рифф и играло его до бесконечности. Что более важно, именно благодаря «Melvins» Курт познакомился со своим будущим басистом, долговязым парнем из Абердина по имени Крист Новоселич.
– Одна из моих первых встреч с Кристом состоялась в хижине Боба Уитакера[34] на вашингтонском побережье, – вспоминает фотограф из Сиэтла Чарлз Питерсон. – Мы разожгли костер на пляже, Крист выпил добрую половину бутылки виски. С каждым глотком избавлялся от одной детали одежды. К концу вечера он бегал голым по пляжу туда и обратно. Мы же все были очень тепло одеты. Мне было очень холодно. А он орал «ааааа», бегал по пляжу и пел.
Я: Как бы ты описала Криста?
– Он все время дурачился, – отвечает Келли Кэнэри, экс-вокалистка женской хаотической группы «Dickless» из Сиэтла. – В то время он был просто крупным высоким парнем, который постоянно падал. Этакий Чеви Чейз от гранжа.
Крист Антони Новоселич родился 16 мая 1965 года в городе Комптон, штат Калифорния. Он стал первенцем в семье эмигрантов из Хорватии Криста и Марии.
В 1955 году Крист Новоселич-старший бежал из родной деревни Вели-Из[35], спасаясь от коммунистического режима маршала Тито. В компании еще трех людей 17-летний Новоселич прошагал 74 мили вверх по побережью Адриатического моря. Четыре дня спустя беглецы достигли итальянского Триеста, где их на три месяца посадили в тюрьму. Следующие шесть месяцев Новоселича держали в лагере для беженцев, после чего он устроился на работу на буксирное судно, ходившее по Рейну; шесть лет спустя он оказался в Америке. Пожив какое-то время на Восточном побережье, Крист-старший занялся ловлей рыбы и морепродуктов (тунец, макрель, лосось, кальмары). Вскоре он переехал в Гардену (штат Калифорния), где устроился водителем грузовика и развозил минеральную воду «Спарклетс». Год спустя к нему приехала Мария.
После рождения Криста у пары появилось еще два ребенка, Роберт и Диана. До 13 лет братья общались только друг с другом и вскоре начали устраивать акты вандализма. «Мы с Робертом были вроде как большими мальчиками, но часто попадали в передряги, – рассказывал Крист Майклу Азерраду. – Резали шины у автомобилей, всякое такое. Папа только порол нас, потому что других методов воспитания он не знал. Мы его боялись. Но он не издевался над нами. Просто было действие, и было противодействие».
