— Моя дорогая леди Мэри. Разрешите сказать вам «добро пожаловать». Единственное, о чем я сожалею в связи с этим чудесным событием, — что я был в отъезде и не смог присутствовать на празднестве. Стивену нужна была жена, настоящая леди, и вы подходите для этого… как нельзя лучше.

— Благодарю вас, — с признательностью сказала Мэри, улыбаясь. Она слышала о Бэссете от миссис Рэмзи и слегка побаивалась его; она представляла его себе чуть ли не образцом добродетели и совершенства. Экономка постоянно говорила, что мистер Бэссет должен знать о том-то и о том-то, что по такому-то вопросу с ним надо посоветоваться, что у мистера Бэссета может быть свое мнение, как и что сделать. Мэри отметила, что он очень вежлив и тактичен. — Полагаю, мне часто придется обращаться к вам за советом.

Он кивнул как будто самому себе на какую-то невысказанную мысль и спокойно посмотрел ей в глаза.

— Все, что в моих силах… стоит вам лишь сказать, миледи. Я служу Хантингдонам — надеюсь, верой и правдой — много лет. Полностью к вашим услугам.

Стивен с нежностью положил руку на его плечо, и тот, слегка приподняв брови, взглянул на него. Они, казалось, очень дружили, и было заметно, что с Бэссетом Стивен чувствовал себя спокойнее, чем с леди Хелен.

— Мой отец, Мэри, покойный лорд Сент-Джон, последние десять лет жизни был инвалидом, — сказал Стивен. — Если бы не Эван Бэссет управлял поместьем, пока я служил, то, боюсь, все пришло бы в запустение.

— Ну, это неверно, — отрывисто сказал управляющий, но было видно, что ему очень приятно слышать похвалу. На его загорелом лице появился легкий румянец. — Вернувшись со службы, ты бы прекрасно со всем справился, я уверен в этом. Но, конечно, твоя служба во флоте Его Величества помогла нам разгромить Бони[5]… — они стали вспоминать о прошедшей войне, о бегстве Наполеона, о ста днях.

Разговор перешел на темы военные, технические, и Мэри довольствовалась тем, что просто молча лежала. Вдруг в комнату вошли люди, и она опять почувствовала себя крайне неловко. Прежде всего потому, что появился Кристофер. С ним была довольно полная и отнюдь не блиставшая красотой темноволосая молодая женщина и сияющая леди Хелен в ярко-голубом платье, затмевавшим простенькое одеяние ее спутницы.

— А вот и наша леди Мэри, — вскричала леди Хелен. — Как я рада, дорогая, что вы встали на ноги после болезни! — добавила она, игнорируя тот факт, что Мэри лежала. Разговаривая, она увлекалась и часто не замечала, что происходит в действительности.

— Мэри, дорогая, позвольте представить вам моего сына Кристофера, виконта Кортли, и его жену Георгиану Демерест… О Боже, когда же я привыкну называть ее Георгианой Хантингдон. Мои дорогие, это жена Стивена!

Георгиана нервно, даже как-то судорожно улыбнулась Мэри и повернулась к своему мужу. Кристофер смотрел на Мэри понимающим, лукавым взглядом. Она сжалась, когда виконт склонился над ее рукой и прикоснулся к ее пальцам поцелуем чуть более долгим, чем предписывали хорошие манеры. Она немного резко отдернула руку и поймала взгляд Стивена, задумчиво и внимательно следившего за ее лицом. Покраснела ли она? Она не знала — лишь чувствовала, что ее щеки горели.

— Здравствуйте, — тихо сказала Мэри.

— Но вы, конечно, уже знакомы с Кристофером! Вы ведь сказали, что приехали на его свадьбу, — продолжала щебетать леди Хелен.

Эван Бэссет изучающим взглядом смотрел на них, слегка сдвинув брови; похоже, ничто не ускользало от его внимания; но Мэри была больше озабочена тем, как ее муж взглянул на нее, затем на Кристофера. «Более неловкой ситуации трудно представить», — с раздражением подумала она.

Принесли чай, и Мэри попросила Георгиану помочь ей разлить его. Та сделала это с некоторой неловкостью. Леди Хелен одобрительно наблюдала, иногда поправляя невестку тихим голосом, который все же действовал безотказно. Свекровь, очевидно, задалась целью ее воспитывать.

Чай, беседы, новая комната, компания, к которой она не привыкла, — все это в совокупности скоро утомило Мэри. Она извинилась и собралась уйти к себе. Стивен настоял на том, чтобы проводить ее, и хотел донести на руках, но она отказалась.

— Право же, не стоит! — торопливо сказала она. — Я прекрасно себя чувствую, и к тому же уверена, что теперь я гораздо тяжелее, если учесть, сколько еды миссис Рэмзи заставляла меня съесть.

— Я могу отнести ее, — нахально предложил Кристофер и засмеялся, увидев неодобрительные взгляды Эвана Бэссета и Стивена.

Она поднималась по лестнице, поддерживаемая мужем по руку.

— Дерзкий щенок, — холодно сказал он и посмотрел на жену.

Она промолчала, чувствуя, что ничего не следует говорить.

— Вы действительно устали, Мэри, — довольно резко спросил он, — или вас переполняют эмоции после встречи с Кристофером?

— Никакие эмоции меня не переполняют, — спокойно ответила она, — во всяком случае, пока. Но если бы я что-то и чувствовала, в любом случае вас это не касается!

— Неужели? Да нет, как раз меня-то это касается. Вы, кажется, забыли, что вы моя жена! — Они дошли до верха и направились к своим апартаментам. Он не только не отпускал ее, а даже сильнее сжал ее руку.

— Это был брак по расчету, — подсказал ей опрометчивые слова ее горячий шотландский нрав. — И для вас, и для меня. И хватит об этом.

Гнев заполыхал в его глазах. Он открыл дверь комнаты и провел Мэри внутрь.

— Я отношу эти слова на счет вашей болезни и слабости и не желаю ссориться, — холодно сказал он, сверкнув на нее сердитыми карими глазами. — Сначала думайте, когда говорите со мной, леди Мэри! Я не терплю, когда мне перечат и противятся. Как-нибудь мы детально обговорим все это и найдем приемлемое решение. Ну а сегодня… вам лучше всего отдохнуть. — И он вышел.

Она была удивлена, осознав, что дрожит.

То, что он не любит, когда ему не подчиняются, оказалось не пустыми словами. Мэри поняла это очень скоро, на следующей неделе, когда достаточно окрепла, чтобы чаще выходить из своей комнаты. Он отдавал четкие указания и требовал, чтобы их немедленно исполняли.

Лишь Кристофер мог безнаказанно не подчиняться ему. Как-то раз, получив от Стивена какое-то распоряжение, он засмеялся и дерзко сказал:

— Ты не на капитанском мостике, Стивен! Ты что, выкинешь меня за борт, если я съезжу на эту ферму не сегодня, а завтра? На сегодня я запланировал показать Георгиане моих лошадей.

Какое-то мгновение Мэри думала, что Стивен придет в ярость. Но его сурово сдвинувшиеся брови разгладились, налившийся было кровью шрам посветлел, и он улыбнулся.

— Ну ладно, молокосос. Но завтра поезжай туда обязательно. Эту ферму надо осмотреть, и отчет о состоянии дел там должен быть у меня к концу недели.

Однажды Мэри случайно подслушала, как Стивен бранил конюха за плохое обращение с лошадью, и была ошеломлена выражениями, которые он употребил, а особенно — подробным, детальным описанием того, что он собирался сделать с этим человеком, если что-либо подобное когда-нибудь повторится. В другой раз он за какое-то упущение грубо накричал на дворецкого, и тот, обычно степенный и уравновешенный, трясся от страха. Она тут же вмешалась, потому что знала о происшедшем больше, чем Стивен.

— Право же, милорд, Уэнрик совсем не виноват, — спокойно сказала она. — Я сама слышала, как он давал указание насчет вина. Просто слуга принес не те бутылки и охладил их. Вот и пришлось их использовать.

Стивен повернулся к ней, а Уэнрик широко раскрыл глаза, удивляясь ее вмешательству.

— Не вмешивайся, Мэри! — сердито сказал Стивен. — В его обязанности входит следить за тем, чтобы все было как надо. Вино было плохим!

— Ну, значит, теперь я буду помогать следить за тем, чтобы приносили что нужно, — сказала Мэри, бесстрашно глядя ему в лицо и сдвинув брови точно так же, как делал он. — Давай я осмотрю погреба и буду планировать карты вин, как и меню. Ты можешь доверять моему вкусу по этой части, так как Эвертоны были очень привередливы в винах и тратили на это очень много!