Доктор продолжал молчать.

Керри замерла, преградив ему путь. При этом она отметила, что дышал доктор взволнованно, нервно.

— Доктор Смит, мне все равно, будете вы и дальше пытаться от меня убегать или нет. В любом случае, я могу идти так же быстро, как и вы. Так что не убежите. Может быть, мы все же вернемся в ваш кабинет или здесь есть какое-нибудь спокойное местечко, где мы сможем выпить по чашечке кофе? Нам надо поговорить! В противном случае, боюсь, что вы будете арестованы по обвинению в преследовании другого человека.

— По обвинению… по какому обвинению?.. — Смит вновь резко повернулся лицом к Керри.

— Ваше внимание пугает Барбару Томпкинс. Интересно, вы и Сьюзен так же пугали, доктор? Ведь вы были в ее доме в вечер ее гибели, не правда ли? Два человека, женщина и маленький мальчик, видели черный «мерседес» перед домом Реардонов. Женщина запомнила частично регистрационный номер того «мерседеса» — тройку и букву «Л». Сегодня я узнала, что в номере вашего «мерседеса» есть восьмерка и буква «Л». Это весьма близко к тому, что могла заметить та женщина. Так где мы с вами обсудим все это?

Доктор продолжал не отрываясь смотреть на Керри. В его глазах полыхала ярость. Потом, отметила Керри, чувство это постепенно уступило место отчаянию и отрешенности. Фигура доктора как бы обвисла, руки опустились.

— Я живу неподалеку, на этой же улице, — произнес доктор. На Керри он больше не смотрел. Они стояли на углу. Доктор махнул влево, указывая направление движения.

Керри восприняла сказанное доктором как своеобразное приглашение. «Не совершаю ли я ошибку, соглашаясь принять его предложение? — спросила она сама себя. — Правда, похоже, что он действительно на грани срыва. Интересно, есть ли у него в доме служанка?»

И все же Керри решила, что вне зависимости от того, останется она с доктором в его квартире наедине или же там будет прислуга, другого шанса выяснить интересующие ее проблемы ей может и не представиться. Шок, полученный доктором от сказанных ею только что слов, мог кое-что действительно надломить в душе Смита. Она была уверена, что доктор был по натуре своей способен на то, чтобы засадить другого человека в тюрьму, но в то же время его вовсе не радовала перспектива самому оказаться под судом в качестве обвиняемого.

Они подошли к дому номер двадцать восемь по Вашингтон-Мьюс. Смит достал ключ и точным движением вставил в замочную скважину. Повернул его, а потом толкнул дверь.

— Что ж, входите, если вы так этого хотите, мисс Макграт, — сказал доктор.

В ФБР продолжали поступать сведения от людей, бывавших на торжествах и вечеринках в одном или более из ограбленных особняков. На основании этих обвинений агенты ФБР разрабатывали теперь уже порядка двенадцати версий. Сай Морган, однако, был убежден, что именно его версия единственно правильная. Уверенность его особенно окрепла после того, как днем в понедельник его главный подозреваемый — Шелдон Ленди — признал, что руководимая им рекламная компания является всего лишь прикрытием для его истинной деятельности.

Ленди вызвали на допрос, и Сай полагал, что вот-вот услышит решающее признание. Вдруг Ленди, ломая руки и утирая выступивший на лбу пот, спросил шепотом допрашивающих его агентов.

— Вы когда-нибудь читали «Скажи все»!

— Это какая-то бульварная газетенка. Она продается в основном в супермаркетах, кажется? — стал вспоминать Сай.

— Да, именно. Причем самая известная из подобных изданий. В неделю печатается четыре миллиона экземпляров. — В голосе Ленди послышались нотки гордости. Затем он опять перешел на почти неслышный шепот. — Но вы не должны никому об этом говорить. Прошу вас! Никто не должен знать, что именно я — главный автор «Скажи все». Если об этом узнают мои друзья, они все от меня отвернутся.

«Только и всего! — разочарованно думал Сай, глядя вслед уходящему Ленди. — Этот трус всего лишь писака-сплетник. Так оно и есть — у него и духа-то не хватило бы, чтобы провернуть хотя бы одно из совершенных кем-то ограблений».

Без четверти четыре в кабинет Сая вошел один из его подчиненных.

— Сай, там звонят по конфиденциальному телефонному номеру, который мы давали тем, кто хотел бы что-то сообщить об ограблении особняка Хемилтонов. По-моему, этот звонок может тебя заинтересовать. Звонит женщина. Ее зовут Грейс Гувер. Ее муж — сенатор штата Нью-Джерси. Она говорит, что видела того типа, которого мы ищем несколько дней подряд. Это один из тех, чьи имя уже всплывало в связи с нашим делом, — Джесон Эрнотт.

— Эрнотт! — воскликнул Сай, хватая трубку телефона. — Миссис Гувер? Меня зовут Сай Морган. Спасибо, что позвонили.

Слушая собеседницу, он понимал, что разговаривает с тем типом свидетеля, встретить которого мечтает каждый адвокат, каждый юрист. Дама говорила очень логично, ясно, четко формулировала свои мысли, объясняя, почему именно и как, смотря на Джесона Эрнотта снизу, из инвалидной коляски, узнала в нем преступника. Случилось это потому, что снявшая грабителя камера также была расположена ниже объекта съемки, и фотография получилась как бы тоже снизу.

— Если смотреть на господина Эрнотта, находясь на одной с ним высоте, то его лицо будет казаться полнее, чем тогда, когда смотришь на него снизу вверх, — подробно объясняла Грейс. — К тому же, когда я спросила Эрнотта, не знакомы ли мы с ним, он как-то особенно крепко сжал губы. Думаю, он всегда так делает, когда ему требуется вдруг сосредоточиться на чем-то очень важном. Отметьте, как плотно сжаты губы у того человека, что изображен на вашем снимке. Я считаю, он был сосредоточен на статуэтке, бывшей в его руках, когда попал на ваш снимок. Скорее всего, он решал, является ли статуэтка подлинником или нет. Моя знакомая говорит, что Эрнотт является крупным специалистом по предметам искусства.

— Да, это так и есть. — Сай Морган почувствовал волнение. Наконец-то он был почти у цели. — Миссис Гувер, мне трудно высказать всю мою благодарность за этот ваш звонок. Вы ведь знаете, что если представленные вами сведения дадут результат и виновный будет осужден, то вас ждет существенное вознаграждение — порядка ста тысяч долларов.

— О, деньги меня мало волнуют, — сказала Грейс Гувер. — Если я их и получу, то передам на нужды благотворительности.

Повесив трубку, Сай грустно подумал о счетах за обучение собственных сыновей в колледжах за второе полугодие следующего года, лежавших в данный момент на его рабочем столе дома. Потом он тряхнул головой, отбросил эти неуместные мысли и по интеркому вызвал трех следователей, ведших под его началом расследование дела об ограблении особняка Хемилтонов.

Он поручил им следить за Эрноттом круглые сутки. Судя по результатам той проверки, которую они провели по поводу Эрнотта два года назад, если он и был вором, то умел прекрасно заметать следы своей преступной деятельности. Так что лучше будет повнимательнее, спокойно приглядеться к этому типу какое-то время! И тогда он, возможно, приведет «хвост» к тому тайнику, где прячет награбленное.

— Если все это не окажется очередным ложным следом, если нам повезет, то мы действительно сможем таким образом раздобыть доказательства, что именно Эрнотт совершил все эти преступления, — проговорил Сай. — Тогда потом мы постараемся доказать его причастность к убийству матери конгрессмена Пила. Наш босс явно хочет, чтобы раскрытие того дела об убийстве получило хорошую прессу. Ведь всем известно, что мать самого президента частенько поигрывала в бридж с погибшей миссис Пил.

В квартире доктора Смита было вполне чисто, однако Керри не могла не отметить некоторые признаки того, что в течение последних лет особого внимания обстановке он не уделял. Например, когда-то безукоризненно белые шелковые абажуры ламп, такие же, что были в доме бабушки Керри, теперь сильно потемнели от времени. Один из абажуров на самом видном месте был даже прожжен, и здесь шелк совсем разошелся. Старые, покрытые велюром стулья выглядели осевшими и какими-то жесткими, колючими.