- Китеж! Китеж! Китеж!

  Со всех сторон донесся ответный. Горин поднял руку с саблей и закричал:

  - Ко мне! Ко мне, вои! В ряд! В ряд!

  Вокруг нас начали собираться ратники, кто на своих, кто на монгольских лошадях. Мало, как мало. Собралось около сотни. Правда, ещё где-то с краю сражались и клича не слышали. Горин саблей показал на край поля. Там готовились к атаке новые сотни монгол. Ратники выравнивались в ряд, угрюмо посматривая на монгольские ряды и подбирая копья степняков. Медленно подъехал тот ратник, что стоял рядом с Демьяном. Он тщательно обтирал распухшие губы и часто сплёвывал, при этом ругаясь. Горин посмотрел на него и улыбнулся:

  - Кто эдак тебя, Михаил?

  Ратник ещё раз ощупал губы и пробормотал:

  - Да вот, резвый поганый попался. Так торопился с рогатины слезть, что своей ногой поганой мне по сусалам заехал.

  Собравшиеся ратники захохотали.

  - И что ты ему сделал? Убил второй раз?

  - Кому такой должок возвратишь?

  Ратник смеялся осторожно, придерживая рот. Он показал на край поля, где степняки выстраивались в ряд для атаки:

  - Вон другам егошним возверну.

  - Ха, боярин! Я сшиб одного и четверых зарубил!

  Рядом со мной появился Демьян. В руках он держал две рогатины, одну я узнал. Он подал мне мою рогатину и, подняв сетку бармицы, утёр пот.

  - Жарко.

  Я показал на монгольские сотни, что начали движение к нам:

  - Сейчас жарче будет. Ты, это, поберегись, парень.

  Он кинул и стал смотреть на разгоняющихся степняков. Горин спокойно ждал.

  - Смогут ли отроки дострелить сюда? Далековато.

  Горин кивнул:

  - Далеко, вот и ждём. Пусть ближе подойдут.

  Когда до монгольской лавы осталось двести метров, Горин крикнул:

  - С Богом!

  - Китеж!

  Лошади, храпя, резко взяли в рысь. Сбиваясь плотней и опустив рогатины, мы понеслись навстречу врагу.

  Молодцы, парни! Дострелили!

  Напротив нас закувыркались кони. Большинство слетевших всадников вскакивали и кидались в сторону, но тут же попадали под собственную конницу. Стрелы летели плотно и сшибали врага уже по всей линии.

  Удар!

  Мне показалось, что моя рука оторвалась и осталась на ратовище рогатины. По щиту противно проскрежетало. Что-то ударило в правый бок и по плечу. Опять удар в щит. Еле удержался в седле. Ржание вороной и боль в левой ноге, а я саблю никак не могу достать. Рука онемела.

  Бум!

  Зазвенело в голове. И боль в спине.

  Ё... м...ть!

  Наконечник копья прошел мимо щита и ударил в бок. Твою...

  Не совсем заживший ушиб отдался резкой болью. Что же с рукой? Я пытался сжать рукоятку сабли, но не мог.

  Вдруг все осталось позади. Вырвался?

  Огляделся. Точно. Строй степняков в восемь рядов проскочил. На удивление быстро. И живой. А ратников вырвалось всего десяток. Все тут же развернули коней и кинулись обратно. Я поднёс руку к лицу, пытаясь понять, что с ней? Постепенно она оживала, и я стал разминать ее, приводя в чувствительность. Похоже, я получил сильный удар в локоть, прямо по нерву.

  Битва кипела. Много монгол метались пешими, сшибленные при ударе, но много и верховых. В этой каше было трудно разобрать русских ратников. Разве что по концентрации степняков вокруг кого-то. На меня кинулись двое. Бросив разминать руку, выхватил, наконец, саблю. Ткнул вороной в бока и кинулся навстречу, забирая вправо.

  - Умри!

  Хруст костей. Этот подставился под удар щита. Второй развернул коня и кинулся за мной. Рванул на себя узду, разворачивая вороную. Степняк выбросил вперёд копьё. Я пригнулся, отводя остриё в сторону, и резко ударил своим щитом в край монгольского щита. Степняк щит удержал, но от удара открылся бок, и я тут же вогнал туда клинок. Всё. Стряхнул кровь. Рядом в землю воткнулась стрела.

  Стрела!

  Саблю в ножны. Достал лук. Наложил стрелу.

  На! И монгол слетел с коня со стрелой в глазу.

  На! И у одного из ратников стало противников меньше. На. На. На. Спасибо потом скажешь.

  В разрыве сражающихся увидел Демьяна, отбивающегося от двоих. На. На. Крутится волчком ратник с разбитыми губами. С тела слетают кровяные брызги. На. На.

  Как мало стрел в колчане. Рука цапнула пустоту. Опять настала пора сабли.

  Ткнул пятками вороную. Она жалобно заржала.

  - Ну, ты чего, девочка? Давай, вперёд, Фрося.

  Кобыла медленно стала разгоняться. Подобрал монгольское копьё, торчащее из земли. Сойдёт. Снял щит, висевший справа. И на полном ходу насадил зазевавшегося степняка. Увидел впереди отбивающегося от пятерых Горина. Кинулся к нему, заорав:

  - Китеж! Ура!

  Один из монгол развернулся мне на встречу и, вдруг метнулся под лошадь. Вороная всхрапнув кувыркнулась и я вылетел из седла. Сбив двоих поганых, вскочил рядом с Гориным. Он тяжело дышал. Боярин отбил саблю степняка и рубанул сам.

  - Что?

  - Что-что? На помощь пришел. Изранен весь.

  Горин отбил монгольский клинок и рубанул степняка.

  - На себя посмотри.

  Я резко развернулся, поведя саблей. Степняки отпрянули. Скосил глаза вниз. Мда, штаны проще выкинуть. А боли нет.

  - Ущ!

  Живой, падла. Тот, что носился перед строем, медленно подходил ко мне.

  - Ты синый богатур, урус. Мне будет сайн убит тебе.

  Я поправил щит и покачал саблей.

  - Ты понимаешь нашу речь, степняк?

  Монгол ощерился:

  - У меня пять боол урус. Ты был бы шестой.

  - Счас. Иди и возьми.

  - Умри, урус.

  И степняк ударил. Уходя вбок и отбивая его саблю я вдруг поскользнулся и стал заваливаться назад. Справа мелькнул наконечник копья и ударил в щит. Меня рвануло в сторону и не ожидавший этого монгол, споткнувшись в замахе, напоролся на мою саблю. Глаза его потухли и он прошипел:

  - Му байна.

  Я отбросил труп и, вскочив, подобрал щит. Степняк, что чуть не наколол меня на копьё, уже разворачивался ко мне, намереваясь повторить атаку. Ёп. В таких сражениях крутись юлой, хоть глаза на затылке отращивай, запросто ударят сзади и помрешь, не зная кто тебя убил. Я собирался проделать тот же трюк, что проделали со мной. Жалко конечно лошадь, но жить надо и сражаться.

  Монгол уже нацелился и...

  В последний момент, пожалев коня, я прыгнул не вправо, а влево, рубанул по копью, направляя его в землю. Не ожидавший степняк не успел отпустить древко и его рука взлетела вверх. Я вложил все силы в удар. И отскочил...

  От половины тела.

  Конь понёс нижнюю половину дальше. Тут я увидел что Горин падает, а над ним уже занесена сабля.

  Млять.

  Я метнул щит, сбивая монгола, схватил торчащее копьё и бросился вперёд. На! Степняк упал и я, нажав на ратовище, пришпилил его к земле. Кинулся к Горину.

  - Ты как?

  - Плохо, Володимир Иванович. Умираю.

  - Ну-ну, славный боярин. И это княжий сотник говорит? Поживёшь ещё.

  Рядом вскрикнул монгол и откинулся с арбалетным болтом в груди. Это Кубин. Я перед битвой ему свой арбалет отдал. Зоркий и меткий дед. И как нас тут в этой резне углядел?

  - Дед Матвей что ль? От меткий. А я умираю, боярин. Чую.

  Я подтянул щит и сунул его Горину.

  - Вот возьми.

  Он попытался его отпихнуть.

  - Тебе нужней.

  - Нет, я обещал. Дал слово. Держи щит.

  Вжикнув над нами, болт откинул ещё одного степняка.

  Горин закрыл глаза и прошептал:

  - Саблю возьми. Отцова.

  И улыбнулся. Изо рта хлынула кровь.

  Я взял саблю и поднялся. Кажется конец. Русских ратников почти не осталось. По полю бегали пешие монголы. Кони шарахались от людей, крови и звона железа. Почти все разбежались, оставив людей самим разбираться между собой. Меня сильно толкнуло в спину, и я почувствовал, как по спине потекла кровь. Махнул назад саблей и, обломав наконечник, сбил стрелу. Млять, похоже, этот наконечник доставит больше проблем, чем эти десять монгол. Мля. Пришлось сбивать вторую стрелу и валить от стрелка, а то найдёт бронебойную и здравствуйте предки. Краем глаза увидел, как из леса шагнул Кубин, выстрелил из арбалета и скрылся в лесу. Хорошо бы в монгольского лучника. Я кинулся к степнякам.