Вновь покосившись на шиайтианина, Саймон заметил, что тот тоже на него косится и как будто нервничает. Почему?.. Клисс поскорее дожевал вязкое приторное пирожное (когда он был ребенком, пирожные были вкусными, но потом с ними что-то произошло, и с тех пор они каждый раз обманывали его ожидания), проглотил остатки кофе и устремился к выходу. Расплатиться забыл, официантка в трико и чепце настигла его возле двери.
Отдав деньги, Саймон вышел в длинный, как небольшая улица, холл. Действие плунгала заканчивалось, он все сильнее ощущал враждебность среды. Взгляд выхватывал из толпы угрожающие детали: острые, кромсающие спертый воздух углы окованного металлом ромбовидного кейса, черные браслеты киборгов, колючий ворс мелькнувшего сбоку пальто в хищную осиную полоску. Смотреть на лица Саймон избегал, боже упаси на них смотреть… Замедлив шаг, он вытащил и проглотил пилюлю. Плунгал хорош тем, что действует быстро, и к тому времени, как Клисс дошел до лифтов, мир стал чуточку добрее, спрятал свои когти и клыки.
Около лифтов стояла группа молодых людей с плакатами, призывающими не идти против сотворенной Господом природы и всех киборгов снова сделать людьми; с ними была женщина в длинном черном платье и намотанном наподобие шлема темном платке, на груди у нее висел на ремне ящик с надписью: «На ремонт офиса».
Порывшись в карманах, Саймон выудил монетку помельче, бросил в прорезь емкости для пожертвований: он тоже противник киборгизации, почему не поддержать единомышленников? И сразу отдернул руку – в лице женщины было что-то угрюмо-бульдожье, мало ли…
Лифт вознес его на двенадцатый этаж, тут он заперся в крохотном номере и с облегчением вздохнул. Номер из самых дешевых: койка, шкаф, столик, а большего и не надо. За окном теснили друг друга обшарпанные высотки, внизу, конечно же, помойка. Саймон включил систему «Отрада оптимиста» (фу, ну и названьице!) – сомкнулись ставни, и в новом ложном окне возник пасторальный пейзаж, через минуту его сменил пляж с красотками, потом – горное озеро… Стандартный набор. Можно заказать что-нибудь еще, но это за отдельную плату.
Наконец-то Саймон остался наедине со своим фильмом, смутным и необъятным, как затопленная страна. Ради этого все и затевалось.
Несколько часов подряд он просматривал, прильнув к окулярам карманного видеоскопа, куски отснятого с помощью чудо-линз материала. Полно «воды», с монтажом придется повозиться, но это будет взрыв, шок, шедевр! Хотите узнать, что такое «Контора Игрек»? Смотрите документальный фильм Саймона Клисса!
Вот уже с месяц Саймон сидел на чемоданах (да у него и чемоданов-то не было, одна коробочка с линзами), но сейчас он понял, что с побегом придется повременить. Его творение не завершено.
Одну из главных загадок «Конторы Игрек» – Маршала – он так и не разгадал, а без этого фильм будет неполным.
Маршал был киборгом, ходячей легендой «Конторы», обожаемым героем и лидером, Римма Кирч его почти за божество почитала – а Саймон хотел докопаться до истины, но на что похожа эта самая истина, он понятия не имел. Образ Маршала, окутанный сияющим ореолом всеобщего восхищения, его никак не устраивал, для фильма нужна правда. И, пока он не добрался до правды (наверняка такой же паршивенькой, как помойка за окном с фальшивыми видами), делать ноги из «Конторы» рано.
Встреча состоялась на третий день. В назначенный срок Лиргисо связался с Тиной и сообщил, что все прежние уговоры остаются в силе, но сейчас он болен и слишком плохо себя чувствует, чтобы обсуждать серьезные вопросы, а сегодня снова вышел на связь. При дневном свете мафиозная многоэтажка с неоновыми гербами выглядела претенциозно и тускло, и Тина подумала, что на месте Лиргисо тоже не стала бы ничего менять: ну кому придет в голову, что этот типовой для Рубикона архитектурный шедевр принадлежит Живущему-в-Прохладе?
Хозяин дома тоже выглядел неважно. Волосы он перекрасил – теперь они были черные с красноватым отливом, это подчеркивало нездоровую бледность тонко очерченного треугольного лица. Глаза подведены, под ними тени – настоящие, не нарисованные. Он зябко кутался в стеганое кимоно из черной «зеркалки», хотя в комнате было тепло, и Тине даже стало его жалко.
Выяснилось, что в ту ночь визитом в королевский дворец дело не ограничилось. После скандала на банкете Лиргисо отправился в Паучий Отстойник – есть на Рубиконе такое местечко, не иначе выплеснувшееся из грязного химерического бреда какого-то ошалевшего наркомана. Тина однажды там побывала, просто из любопытства, тергаронский боевой киборг может себе это позволить. Там можно исчезнуть без следа. Лиргисо получил там две ножевых раны, но об этом Тина узнала только от него – то, что творится в притонах и закоулках Отстойника, редко становится достоянием СМИ.
– Сейчас идет процесс ускоренной регенерации. Чтобы держать его под контролем, пришлось отказаться от обезболивающих препаратов.
– Стив вылечит тебя за полминуты.
– Я способен обойтись без его помощи, – Лиргисо презрительно сузил глаза, их радужка напоминала помутневший желтый янтарь. – Мы все прекрасно обойдемся без него.
«Ага, ты спишь и видишь, как бы избавиться от Стива. Тогда бы ты со мной и с Полем по-другому разговаривал… Во всяком случае, попытался бы».
– Вы с Полем играете на его гипертрофированном чувстве ответственности, – добавил Лиргисо. – Вы его эксплуатируете и не отпускаете, а между тем для него небезопасно так долго находиться в нашей Вселенной. Я не питаю к Стиву приязни, но когда я советую ему не лезть в наши дела и вернуться домой, я поступаю порядочнее, чем вы.
Тина и сама об этом думала, так что укол попал в цель.
– Стив без тебя разберется, что ему делать.
– Да где уж разобраться, когда на шее висит столько нуждающихся в защите… – его ухмылка сменилась гримасой. – Фласс, больно… Повреждено левое легкое, и печень задета.
– За каким чертом тебя понесло в Отстойник? Соваться туда без телохранителей – однозначно самоубийство.
– Наверное, я хотел умереть. Даже не из-за Поля. Тина, иногда мне снятся странные сны, которые хуже кошмаров: как будто я плачу от безмерной тоски. Если подобное состояние охватило меня наяву, оно и привело меня в Отстойник. Ты же ушла, не захотела остаться со мной, как всегда великолепная и равнодушная…
– Если помнишь, перед этим я дала тебе полезный совет: много не пей. А ты?..
– Увы, у могущества есть свои минусы. Будь я простым смертным, я бы напился при закрытых дверях и никуда бы не пошел… Впрочем, я и так не пошел – я телепортировался! Разве что-то могло меня удержать? Фласс, до чего неловко получилось с этим банкетом…
– Не расстраивайся. Похоже, там никто не понял, что ты был в стельку пьян.
– Вот это и плохо! Они что же, думают, что я способен вести себя так, будучи трезвым? Ужасно неловко…
– По словам очевидцев, говорил ты гладко и без запинки.
– Да я в любом состоянии буду говорить гладко и без запинки! – он удрученно вздохнул. – Хоть пьяный, хоть под пытками, хоть на операционном столе. Иначе я не сделал бы карьеру в Могндоэфре. Энбоно, к которым эти тугодумы обращались за разъяснениями, наверняка догадались, в чем дело, но сказать не посмели – они меня слишком боятся. Фласс, что же теперь делать?
– Извинись перед участниками банкета, – Тина пожала плечами. – Или просто объясни, что ты перебрал, с кем не бывает?
– В этом нет стиля. Надо придумать нечто другое… Любой скандал можно обратить себе на пользу, и в этом искусстве мне не было равных среди Живущих-в-Прохладе, – он подмигнул и расслабленно развалился в кресле – должно быть, боль отпустила. – Вот увидишь, великолепная Тина, я и на этот раз окажусь на высоте. Не поговорить ли нам о «Конторе»? Недомогание не помешало мне изучить материалы и отдать некоторые распоряжения, мои коммандос готовы к отправке в облако Тешорва.
Он взял пульт, лежавший в выемке подлокотника, и над черным проекционным стендом у противоположной стены развернулась голограмма: туманная масса, напоминающая то ли скелет морского животного наподобие губки, то ли разросшуюся колонию плесени. Система «неправильной», не укладывающейся ни в какие классификации звезды с единственной планетой, окруженной сонмом спутников, и все это спрятано внутри облака Тешорва – гигантского скопления непонятной субстанции. Может, само пространство там заражено вирусом, вызывающим необратимые изменения. Может, Галактика в этом месте соприкоснулась с чужим континуумом и в нее просочилось извне инородное пространство.
