– Было дело, – кивнул тот и вкратце рассказал о своих приключениях в тоннелях за "Шоссе энтузиастов" и о том, что было после. Старик и Антоша внимали ему с большим вниманием. Бывший товарищмусорщик просто рот раскрыл от изумления.

– Оно и понятно, – сказал старик. – Нахлебался ты. Только знаешь, я както не удивлен. С нашим то начальством, – он понизил голос. – С одной стороны правильно все делают, а с другой, такие глупости лепят, что диву даешься…

– Так, а у вас тут, что было? – перебил его Веник. – Как Альянсто эту станцию занял? И вообще, вы как здесь оказались?…

Старик посмотрел в сторону и досадливо кашлянул.

– Да как, вот и так! – он начал свое повествование, но к удивлению парня, рассказ его был очень скудным. По словам старика, начало войны прошло для него очень даже хорошо. Он устроился на какуюто непыльную должность на "Авиамоторной", но затем, Альянс неожиданно принял решение эвакуировать несколько станций. Всех, с "Авиамотороной" и "Шоссе энтузиастов" перевели на и так многолюдную "Площадь Ильича". Там оставили только женщин и детей, а всех остальных мужиков начали распределять по другим станциям. Попал под раздачу и дед Артур. Его отправили на "Свободу". Там старика обвинили во "вредных разговорах" и чуть было не взяли под стражу. Однако, благодаря коекаким связям, удалось выкрутиться и отделаться отправкой сюда, на черновые работы.

– А тут что? – говорил он. – Когда я прибыл, тут уже все кончилось. Наши уже на "Верхнем Парке" были. А тут вообще жуть была. Каша из дерьма, крови и костей. Не дай бог, еще когда увидеть такое.

Он замолчал, задумавшись.

Веник видел, что старик не рвется заняться работой. С одной стороны парень не любил лентяев, но сейчас он хотел поговорить и узнать, как можно больше.

– Так, а почему те две станции эвакуировали? "Авиамоторную" и "Шоссе"? – спрашивал он старика.

В памяти сразу всплыли странные звуки, слышимые им в тоннеле во время побега.

– Черт его знает, – говорил дед Артур. – Резко это все началось. За день всех выселили. Мы там ахнуть не успели. Одни болтали, что опять там, в тоннелях за "Шоссе", чертовщина началась. Другие говорили, что налет на "Шоссе" был и многих постреляли. Черт его знает. Тут еще война эта, так что не до разговоров стало. Я там думал, как бы мне на "Ильича" остаться или к "Римской" прибиться, но не судьба.

– А вы не знаете, там на "Шоссе" был такой мужик, Коляныч? – вспомнил Веник про доброго охранника.

– Не, не знаю. Но чтото серьезное там произошло. Хотя, признаюсь, мне сейчас не до этого. У меня тут страхи пострашнее, этих "чертовых шагов" и даже "зова тоннелей". Это там страшно, а тут это все уже сказки.

Веник вспомнил, слышимые им странные звуки и поежился.

– Да и вообще, – продолжал старик. – Там куча странностей. Я ведь многих с "Шоссе" знал, но потом никого знакомых оттуда не встретил. Куда они делись? Да и война эта началась сразу же, после нашей эвакуации. На "Свободе" поговаривали, что ее специально затеяли, то ли чтобы народ отвлечь от тех тоннелей, то ли вообще Альянс перебираться с тех станций в другое место хотел. Меня за подобные разговоры, кстати, – чуть в кутузку не посадили.

– Надеюсь, вы меня не выдадите? – старик насмешливо посмотрел на парней.

– Не выдадим, – пообещал Антоша, у которого уже голова кругом шла от услышанной информации.

"– Хорошие делишки тут, в Метро, пошли, – подумал Веник. – День ото дня все хуже".

Тут он вдруг вспомнил, что старик, еще тогда, на "Авиамоторной", рассказывал им, что чует беду.

– Послушайте, – снова спросил он задумавшегося Артурыча. – Я вот помню, как вы на "Авиамоторной" говорили, что чуете, если станция в опасности. А сейчас как тут?

Старик посмотрел на парня, и Веник заметил, как у того блеснули глаза.

– Ты это ради забавы спрашиваешь, или как?

– Да какая забава! Я же рассказал вам о себе! Мне самому неизвестно, что со мной дальше будет, а вы…

Дед Артур с интересом посмотрел на парня.

– Так ты что? – понизив голос, спросил он. – Думаешь, не сменить ли тебе место жительства?

Веник заметил сильный интерес во взгляде старика. Поэтому он осторожно ответил:

– Ну, если будет, что подходящее…

– Ладно, ребятки! – рубанул вдруг рукой воздух старик. – Я не знаю, как там дальше будет, может и вы меня, как одни уроды на "Свободе", заложите, но скажу вам правду.

Он воровато оглянулся, понизил голос и Веник с Антошей пригнули к нему свои головы.

– Врать не буду, а говорю, как есть. Беда будет! Чую это! Прямо в воздухе висит. Беда! И странно, что один я это чую!

Парни молчали.

– Вот такие дела! Как прибыли сюда, все вроде нормально было. Тревожно, это да, но без испуга. А сейчас, хоть беги куда глаза глядят.

– Так что вы чувствуете? – спросил Антоша.

– Беду чую, парень! Беду! Неладно здесь будет. Плохо. А что конкретно будет – не знаю!

– А намто что делать? – поинтересовался Веник.

– Пока не знаю. Отсюда не сбежишь! И бежатьто некуда! Назад, на "Октябрьскую" нас не выпустят. Вперед, на "Киевскую" тоже. Да там и Диаметр сейчас, наверное. Поэтому надо ждать, что будет. Но скажу вам вот что. Смотрите внимательно.

Он поднялся с ящика и показал рукой в конец станции, туда, где начинались тоннели, ведущие на "Октябрьскую".

– Вон, левый тоннель. Обратите внимание. Через него, единственный путь отсюда. В правом тоннеле завал случился во время битвы. Так что, держитесь ближе к этому тоннелю. Если что, тревога там, какая, или выстрелы, сразу ноги в руки и туда! Там пост, в общем, есть шанс спастись!

– А сейчас что? – спросил Антоша.

– Сейчас работать будем. Вы особо не напрягайтесь, но и лениться не нужно. Давайте эту кучу, потихоньку к переходу наверх таскать.

Парни и старик принялись за работу, таская обломки ящиков и другой мусор почти через всю станцию, к переходу на верхний "Парк Культуры". Во время работы, Веник присматривался к старику, прикидывая, можно ли тому доверять. Дед Артур таскал мусор наравне с парнями, не делая попыток увильнуть от работы, и это его качество понравилось парню. Парни быстро сработались со стариком и в разговорах перешли на "ты".

"– Посмотрю, что и как, – думал Веник. – Может с этим стариком и выберемся куда. В любом случае, одному здесь сложно, нужно компанию искать. А этот старик, несмотря на возраст, из ума еще не выжил, а наоборот, мозгов у него побольше, чем у некоторых".

За то время, что они работали, на станции никто не появлялся, за исключением отдельных людей, проходивших по перрону от комендатуры к переходу на верхнюю станцию и обратно.

– Ладно, парни, – сказал дед Артур. – Перекур.

Веник и Антоша, бросили свою ношу в кучу и остановились.

– Идем, – кивнул им старик. – Я тут оборудовал себе бендежку. Там посидим.

На перроне послышались шаги быстро идущего человека. Через арку в зал влетел какойто худой и запыхавшийся тип.

– Вот вы где! Я тут вас везде ищу, а вы…

– А чего нас искать, – ворчливо сказал старик, с неприязнью глядя на худого.

– Тут срочное дело, – затараторил тот. – Надо очень быстро пригнать тележки с "киевского поста". Очень срочно!

Веник понял, что перед ними какаято шишка из комендатуры. Типа бригадира.

– Так это… – старик замялся.

– Давайте быстро, очень быстро, – торопил тощий, увлекая старика и парней за собой, мимо прохода на "Верхний парк", к концу платформы.

Из быстрого объяснения тощего выходило, что гдето там, у поста, прикрывающего станцию со стороны "Киевской", стояли на путях какието тележки, которые следовало срочно доставить сюда.

– Мотовоз вотвот придет, надо, чтобы тележки тут были. Кровь из носу, но были!