«Передайте Йодлю, что если они немедленно не прекратят выдвигать всякие предлоги и тянуть время, то я закрою весь фронт союзников, чтобы впредь не пропускать никаких немецких беженцев через нашу линию фронта. Я не потерплю дальнейшего промедления».
Когда это было доведено до Йодля, немецкая сторона была вынуждена согласиться на полную и безоговорочную капитуляцию Германии как перед западными союзниками, так и перед Советским Союзом. Подписание акта о капитуляции было назначено на 2.30 7 мая (фактически подписан в 2.41 по центральноевропейскому времени). Начальнику советской военной миссии при штабе Верховного Главнокомандующего объединенными экспедиционными силами союзников генерал-лейтенанту И.А. Суслопарову и представителю Франции Эйзенхауэр предложил участвовать в процедуре принятия капитуляции от имени СССР. Не имея указаний на то из Москвы — ответ на его телеграмму еще не пришел — Суслопаров поставил свою подпись с примечанием: данный протокол не исключает в дальнейшем подписания иного, более совершенного акта о капитуляции Германии, если о том заявит какое-либо союзное правительство. И действительно, советское правительство немедленно потребовало, чтобы капитуляция была принята в Берлине представителями верховного командования всех стран антигитлеровской коалиции. Акт о капитуляции фашистской Германии был подписан от имени германского верховного командования В. Кейтелем, X. Фридебургом и Г. Штумпфом, а со стороны стран антигитлеровской коалиции принят представителями СССР (маршал Советского Союза Г.К. Жуков), США (генерал К. Спаатс), Великобритании (главный маршал авиации А. Теддер) и Франции (генерал де Латр де Тассиньи). Произошло это в Карлхорсте; тогда предместье Берлина, 9 мая в 00.23 по московскому времени. Боевые действия были прекращены в 23.01 8 мая по центральноевропейскому времени — 01.01 9 мая по московскому. Война в Европе закончилась.
Но проблема «второго фронта» осталась. На Тихом океане продолжалась война США и Англии с Японией, и вопрос о том, чтобы открыть там второй фронт — фронт Красной Армии, дабы быстрее сломить врага и принудить Японию к капитуляции, ставился западными союзниками на всех конференциях глав правительств США, СССР и Великобритании: и в Тегеране, и в Ялте, и в Потсдаме.
Такой фронт был создан. И встреча русских и американцев состоялась снова, но уже на другом конце планеты — в Корее.
Как же это произошло?
Вопрос о вступлении СССР в войну на Дальнем Востоке был поставлен президентом США Ф. Рузвельтом на Тегеранской конференции. Сталин тогда пообещал, что после капитуляции Германии СССР выступит «общим фронтом» против Японии. На Ялтинской конференции глава советского правительства в беседе с Рузвельтом подтвердил согласие СССР вступить в войну с Японией через 2—3 месяца после разгрома третьего рейха, но при этом предложил уточнить политические условия участия Советского Союза в войне на Дальнем Востоке. Окончательное, согласованное с США и Англией решение предусматривало восстановление принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 г., а именно:
возвращение Советскому Союзу южной части Сахалина и всех прилегающих к нему островов;
интернационализацию торгового порта Дайрен в Китае с обеспечением преимущественных интересов СССР в этом порту и восстановление аренды на Порт-Артур (Китай) как на военно-морскую базу СССР;
совместную с Китаем эксплуатацию Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорог при сохранении полного суверенитета Китая в Маньчжурии.
По этому решению Советскому Союзу передавались Курильские острова.
Все это восстанавливало историческую справедливость и учитывало роль СССР, какую он играл во Второй мировой войне.
Хотя СССР и не участвовал в войне с Японией в 1941 —1944 гг., но он оказывал существенную помощь союзникам, в том числе и на Дальнем Востоке. Действительно, сражаясь против главных сил Германии, Советский Союз в то же время держал от 32 до 59 своих дивизий на Дальнем Востоке, чем сковывал Квантунскую армию. А эта армия представляла собой немалую силу: 1 миллион человек, 1200 танков, 2 тысячи самолетов. Чтобы поддерживать свои войска в Маньчжурии в готовности к нападению на СССР, Япония затрачивала громадные материальные и людские ресурсы. Это не позволяло японскому командованию использовать значительную часть своих сухопутных войск для продолжения наступления на юге и, конечно же, облегчало англо-американским вооруженным силам ведение боевых действий на Тихом океане.
Еще 27 января 1942 г. английский фельдмаршал Дж. Дилл рекомендовал объединенному англо-американскому комитету начальников штабов настаивать на том, чтобы «русские держали японские силы в Маньчжурии в состоянии постоянной угрозы нападения на них». В феврале 1943 г. американские и австралийские солдаты, сражавшиеся на Тихом океане, писали защитникам Сталинграда: «Вы выиграли для нас драгоценное время. Пока мы собирали силы для будущих боев, вы сражались и проливали кровь».
Таким образом, отвлекая на себя в Европе главные силы Германии и сдерживая на Дальнем Востоке мощную Квантунскую армию, Советские Союз обеспечил для США и Англии возможность оправиться от поражений на Тихом океане и подготовить свои силы к наступлению.
«В начале войны, — писал начальник штаба армии США генерал Маршалл, — решающим фактором для страны (США. — А. О.) было время, необходимое для переброски войск через океан на фронт мировой войны. Это время мы получили благодаря героической борьбе советского народа».
Но по мере приближения военных действий к Японским островам ожесточенность сопротивления японцев возрастала, а потери союзников росли. Поэтому, не рассчитывая в короткий срок разгромить противника своими силами, опасаясь затяжной войны и больших жертв, США и Англия настаивали на как можно более быстром выступлении СССР против Японии. «Мы отчаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны с Японией по завершении войны в Европе», — говорилось в памятке американской делегации на Ялтинской конференции.
Но Япония вовсе не собиралась сдаваться. 7 апреля 1945 г. премьер-министр Японии Судзуки заявил: «Мы будем неотступно продолжать движение вперед для успешного завершения войны». Даже после капитуляции Германии он выразил уверенность в том, что Япония все равно будет продолжать войну. При вторжении американо-английских войск в метрополию предполагалось сбросить их в море или в крайнем случае японцы уйдут в горы, воевать, применяя тактику «дождевого червя»: упорные оборонительные бои с использованием подземных убежищ. В критический момент император и японское правительство должны были эвакуироваться в Маньчжурию и уже оттуда руководить ведением войны.
Японская имперская ставка начала формировать 2 объединенные армии в составе 57 пехотных и 2 бронетанковых дивизий, а также авиационной армии. Одновременно создавался «народный добровольческий корпус». Кроме того, в это время японские милитаристы добились принятия закона «О чрезвычайных мерах военного времени», по которому планировалось за счет тотальной мобилизации к концу 1945 г. сформировать так называемую «народную армию» численностью до 28 миллионов человек.
В таких вот условиях правительства США и Англии считали, что если СССР не выступит против Японии, то им для вторжения на Японские острова потребуется армия в 7 миллионов человек, а сама война затянется очень надолго. «Начав вторжение в Японию, — писал военный министр США Стимсон президенту Трумэну в июне 1945 г., — нам придется, по моему мнению, завершить его даже более жестокими сражениями, чем те, которые имели место в Германии. В результате мы понесем огромные потери». Имелось в виду: до одного миллиона человек.
А основания для этого были. К августу 1945 г. вооруженные силы Японии насчитывали 7,2 миллиона человек, в том числе 6,5 миллиона в сухопутных войсках. На флоте имелось 109 надводных боевых кораблей и 58 подводных лодок. К концу 1945 г. планировалось довести количество японских микролодок и человеко-торпед (смертники) до 3 тысяч. В военно-воздушных силах было 10,5 тысячи самолетов, половина их экипажей — летчики-смертники. Особую, высокоорганизованную силу представляла собой Квантунская армия. Ее оборона опиралась на ряд сильноукрепленных районов.
