– Что ж, Геннадий Харитонович, ваша взяла. Мы проиграли. А проигрывать надо с достоинством. Вы разрешите нам с Наташей переодеться, не повезете же вы нас в домашних халатах.
– А что, вы так выглядите нисколько не хуже. Хотя… Цветовая гамма вашей домашней одежды меня не совсем удовлетворяет. Переодевайтесь. Соня, проследи за ними.
Вот ведь сноб! Цветовую гамму ему подавай! Я уже понял замысел своей подруги и покорно стою с руками за головой. Девица удаляется с нашими женщинами в смежную комнату. Ствол ее пистолета смотрит прямо в спины Лены и Наташи. Вряд ли эта пушка поможет ей, когда она останется одна против двух хроноагентов.
Прислушиваюсь. За дверью мертвая тишина. Так оно и должно быть. Проходит несколько минут. Дверь неожиданно распахивается, и в зал стремительно врываются Лена и Наташа с автоматами в руках.
– Бросай оружие! Руки в гору! – командует Лена. – Не дергаться! Не дергаться, я сказала!
С этими словами она, не меняя позы и не поворачивая головы, выпадом левой ноги вырубает крайнего боевика, который неосторожно пошевелил пистолетом. Это выглядит даже более убедительно, чем два автомата. Пистолеты со стуком падают на пол, руки поднимаются вверх.
– Встать! Чего расселся? – кричит Лена Герасимову. – К тебе, мразь, это тоже относится.
Бледный Герасимов медленно встает со стула и поднимает руки.
– Всем лечь! – командую я, а сам подхожу к Герасимову и обыскиваю его.
Как и положено боссу, он оружия не носит. У каждого парня мы находим наручники и сковываем им руки за спиной. Затем мы загоняем всех в ту комнату, где уже лежит безжизненное тело Сони. Кажется, Ленка несколько перестаралась. Всю компанию мы снова укладываем на пол, лицом вниз.
– Вир! Наташа! Охраняйте их. Ну а с вами, Геннадий Харитонович, мы сейчас будем иметь беседу. Садитесь пока. Надеюсь, вы не откажете нам в удовольствии услышать ответы на некоторые интересующие нас вопросы. Вы сами сказали, что мы – народ любопытный. Так не откажите нам в любезности, удовлетворите наше любопытство.
Лицо Герасимова каменеет. Бледность сменяется румянцем, глаза становятся стальными, губы плотно сжимаются.
– Не надо так, Геннадий Харитонович, – мягко говорит Лена, – вы же поняли, что карты пересданы, и сейчас пошла уже наша игра.
– Что вы хотите от меня узнать? – цедит сквозь зубы Герасимов.
– Не так уж и много. Кто ваши настоящие хозяева, на кого вы работаете? Это – первое. И второе: каковы их истинные конечные цели?
Герасимов криво усмехается и презрительно смотрит на меня. Я отвечаю ему самой обаятельной, на какую только способен, улыбкой. Безмолвный поединок взглядов длится несколько секунд. Герасимов еще раз усмехается и говорит:
– Не так уж это и мало. Вы любопытны не в меру.
– В самый раз. Согласитесь, что при нашейто любознательности вопросов этих могло бы быть намного больше. Не скрою, у Елены есть к вам еще два вопроса. Но это, так сказать, вопросы второго плана. Она задаст их вам, когда мы получим ответы на два первых.
– А вы уверены, что получите их?
– Не сомневаюсь, – я снова обаятельно улыбаюсь.
– Мне нравится ваша самонадеянность, молодой человек. Но должен вас огорчить: ответов вы не получите.
– Что вы говорите?! – я даже привстаю от удивления. – Как вы нас огорчили, Геннадий Харитонович! Правильно ли я понял, что вы сами не знаете ответов на эти вопросы?
– Вы совершенно правильно поняли, – улыбается Герасимов, – не знаю.
– Охохо! – я сокрушенно качаю головой, встаю и подхожу к нему. – Я бы охотно вам поверил, но чтото мне говорит, что вы неискренни со мной. Всето вы знаете, Геннадий Харитонович. Я прав?
Герасимов отрицательно качает головой и, улыбаясь, смотрит мне в глаза. Нахал! Я рывком поднимаю его со стула и швыряю в кресло с высокими подлокотниками.
– Лена, обслужи клиента. А ты, Толя, приготовь все необходимое, Лена быстро прибинтовывает руки Герасимова к подлокотникам и ремнями пристегивает его ноги к ножкам кресла. Она быстро раззувает его и снимает носки. А Анатолий тем временем достает из своего хозяйства небольшой автотрансформатор и подсоединяет к выходным клеммам два длинных провода с оголенными концами. Лена деловито обматывает концы вокруг больших пальцев босых ног Герасимова. Тот бледнеет, на лбу выступает обильный пот.
– Толя, теперь займись своим главным делом. Сам видишь, обстоятельства изменились. Мы справимся без тебя. Устройство нехитрое, Петр нам поможет.
Тут я замечаю стоящих у компьютера Сергея с Дмитрием. Как же я забыл про них? Ребята выглядят не лучше Герасимова и широко раскрытыми глазами взирают на наши приготовления.
– Сергей, Дима! Быстро домой! Компьютер мы вам завезем через несколько часов.
Но в этот момент из соседней комнаты доносится команда: «Молчать!» Слышится звук пинка и чейто стон. Из комнаты выходит взволнованная Наташа.
– Андрей! Ребят опознали! – она показывает на Сергея с Дмитрием.
– Кто опознал?
– Двое из той банды. Один другому сказал: «Ты узнал этих парнишек у компьютера?» А тот ответил: «Конечно. Они в „Компутехе“ работают». Тут я им рот заткнула, но было поздно. Все остальные уже услышали это.
Я озадаченно смотрю на ребят. Они еще бледнее прежнего. Да, вляпались, глубже некуда. Бросаю взгляд на Герасимова. Его бледную физиономию искажает злорадная усмешка. Тыльной стороной ладони отвешиваю ему оплеуху.
– Кончай скалиться, тварь! Наташа, иди туда и следи за ними. Если кто еще чтото вякнет, не церемонься, пинай прямо в зубы. А вот с вами, ребята, что теперь делать? Втянули мы вас в историю. Я даже не представляю, как из нее теперь выкарабкаться. Вы понимаете, что домой вам теперь идти нельзя? Ладно. Решать будем потом. Сейчас время дорого. Да, вы бы вышли на кухню. Зачем вам смотреть на такие вещи?
Но Сергей с Дмитрием не двигаются с места. Впечатление такое, что они в ступоре, в шоке. Мне некогда их уговаривать, я снова обращаюсь к Герасимову:
– Ну, надеюсь, ты, поганка, понял, что шутки и отговорки кончились? Будешь говорить сам или тебе помочь?
– Что вас интересует?
– Я же говорил. Повторю. Вопрос первый. На кого ты работаешь?
– На ТНКБ, транснациональную корпорацию бизнесменов.
– Это – ширма. Нас интересуют настоящие хозяева. Кто стоит за всем этим? Кто все организует?
– Я не знаю.
– Врешь. Ктото дал тебе наш адрес. Ктото сказал тебе, что нас трое мужчин и две женщины. Ктото сказал тебе, что мы очень опасны. Это могли сделать только те, кто нас интересует. Кто они?
– Повторяю: не знаю. Все эти данные я получил этой ночью по электронной почте.
– Возможно. Я даже верю, что так оно и было. Но не пытайся убедить меня, что ты ни разу не встречался с настоящими хозяевами. Ты слишком давно с ними работаешь, чтобы не знать, откуда растут ноги. Кто они?
– Не знаю.
– Петр, включай и начинай прибавлять.
Петр включает автотрансформатор в сеть и протягивает руку к ручке. Но, видимо, даже того слабого тока, который уже пошел на Герасимова, стало ему достаточно, чтобы представить, что его ожидает. Он быстро мотает головой.
– Не надо! Не надо! Скажу все, что знаю!
– Петр, сбрось пока до нуля. Говори.
– Они не наши.
– Что значит, не наши?
– Не люди.
– Пришельцы?
– Может быть. Я не уверен. Они никогда не говорили, откуда взялись. Но то, что они не люди, это точно.
– Откуда такая уверенность? Они, что, непохожи на людей?
– Нет. Внешне они такие же, как и мы. Но они могут делать такое, что ни один человек не сможет. И думают они иначе.
– А что они такое могут делать, что тебя так поразило?
– Шесть лет назад нас собрали, чтобы мы присутствовали при наказании одного из нас. Не помню, в чем была его вина. Нас собрали в большом зале, где вдоль стен стояли столики с напитками и угощениями. Мы расселись за столами, а провинившийся вышел на середину. В руках у него была обычная ножовка. Этой ножовкой он начал отпиливать себе сначала левую ногу, до колена. Потом – левую руку, по локоть. Потом… Он орал от боли и ужаса, но продолжал пилить себя, пока не истек кровью. Год спустя нам показали, как другой провинившийся сдирал сам с себя кожу.
