Как бы то ни было, уже в 19 лет Исмаил начал проповедовать доктрину шиитов, противоположную доктринам других 78 сект, на которые делятся мусульмане и, будучи большим лицемером, он смело осудил все остальные верования. Сначала у него было 12 или 14 учеников, но вскоре — 300 хорошо вооруженных сторонников. Во главе их он вступил на территорию Персии, где к нему присоединились бродяги и бандиты, и с их помощью он штурмом овладел городом Шемаха.

Все районы Ширвана попали под его власть, и он стал шахом этой страны. Потом, когда султан Якуб выступил против него, Исмаил сумел с помощью яда лишить Якуба жизни и, послав за его телом, сжег его при народе, тем самым отомстив за смерть своего отца шейха Хейдара. Когда об этом узнали, видные знатные люди Персии стали переходить к Исмаилу, и повелители соседних стран стали относиться к нему более благосклонно. Тогда Исмаил, почувствовав, что его сила становится достаточной, решил захватить город Тебриз, который тогда будущий правитель Персии рассматривал как столицу своей империи. В городе жило так много жителей, что, говорят, будто в нем было 200 тысяч домов, и он был столицей Азербайджана и всех восточных владений. Исмаил окружил и захватил Тебриз, но, когда он входил в ворота города, двоим его двоюродным братьям, Альвенду и Мураду (сыновьям убитого султана Якуба), удалось бежать.

Оказавшись таким образом в Тебризе, Исмаил провозгласил себя великим суфи Персии, и полностью его титул звучал так: Исмаил шейх Ардебили Кызылбаш исна-ашари. Означали эти слова вот что: «Великий Исмаил, восстановитель хлопковой или шерстяной шапки двенадцатицветного тюрбана»[194]. Дело в том, что секта, к которой принадлежали персы, была сектой Али, и именно Али ввел такой головной убор — шляпу или высокую шапку из хлопка или шерсти красного цвета. Именно это и означает слово кызылбаш, т. е. красная голова, и именно поэтому турки называют персов кызылбашами. Сверху этого красного убора персы устанавливают 12 узлов или пятен разных цветов, что передается словом исна-ашари, которое на арабском означает «двенадцать». Возрождение древнего обычая ношения такого головного убора, который Исмаил ввел среди своих последователей, сделало их готовыми пролить свою кровь за него. Так Исмаил стал владыкой одного из величайших государств, одного из могущественнейших царств во всей Азии — он стал великим суфи Персии. В этом титуле слово суфи не означает мудрый, как некоторые ошибочно утверждают, полагая, что оно происходит от греческого софос — мудрость, а соф (или суф) — слово персидское, означает шерсть или хлопок. Так Исмаил-суфи, происшедший от Али, зятя пророка Мухаммеда, провозгласил себя ревностным проповедником этой секты, ненавидящим доктрину халифов Омара и Османа, и, став могущественным монархом, не стал жить мирно: именно он развязал войны между персами и турками, которые продолжаются по сей день. Вот таким образом начал править в Персии первый шах суфи.

повествующая о многих войнах, которые пришлось вести шаху Исмаилу-суфи

Едва только великий суфи Исмаил сжал в руке скипетр правления Персидской империей, как вынужден был отложить в сторону этот скипетр мира и, взяв вместо него щит и меч, отважно сражаться со многими врагами. Больше всего его беспокоили двоюродные братья Альвенд и Мурад-хан, которые, удерживая много крепостей в горах Ниссат, лежащих между Арменией и Верхней Месопотамией, и, полагаясь на недоступность этих мест и большое число своих сторонников, постоянно совершали набеги, наносившие большой урон соседним персидским землям. Эти два принца в то время очень надеялись вернуть себе власть, которая у них была в этих местностях, и, по возможности, распространить ее и дальше. Узнав об этом, шах Исмаил сразу же собрал большое войско и, выступив против них, одержал полную победу, обратив их в бегство и убив принца Альвенда. Мурад-хан с остатком войск отступил в Ирак, куда Исмаил немедленно последовал за ним. Снова Мурад был разбит и снова он спасся. Исмаил теперь стал владыкой и Ирака, бесспорным хозяином всей Месопотамии и большей части Азербайджана.

Вести об этих событиях достигли ушей беззаботного и миролюбивого султана Баязида II, у которого удачное возвышение Исмаила-суфи вызвало зависть, а также опасения как соперника. Многие правители, подчиненные турецкому султану, отказывались платить тому дань, а те, кого он лишил власти, открыто восставали. Еще Баязид опасался сильной власти, оказавшейся в руках Текели. Этот человек[195] (сын Хасан-халифа), один из первых учеников шейха Хейдара, отца Исмаила, был смелым солдатом и большим лицемером в своей религии, и ему дали должность главнокомандующего персидской армией, сражавшейся за дело суфи. Во главе огромной массы разных племен он пересек турецкую границу, опустошил всю Киликию, где разгромил армию под командованием двух принцев, внуков султана Баязида, посланных против него. Из-за отсутствия артиллерии Текели не смог взять Конью, но, столкнувшись с сыном Баязида, принцем Коркутом, хотел захватить его в плен или даже убить, однако снова удовлетворился тем, что обратил Коркута в бегство. Текели-Кызылбаш, как звали его турки, потом пошел в Вифинию, и на берегах реки Сангариуса встретил Каракуша, бейлербея Анатолии, который там стоял, поддерживая связь с принцем Ахмедом, старшим сыном Баязида. У принца Ахмеда было под командой еще одно большое войско, и все надеялись, что эти две турецкие армии смогут окружить Текели и уничтожить его. Однако он, узнав об этом, избежал тисков этих армий, хотя и не без потерь, потому что 7 тысяч человек из его арьергарда были захвачены и казнены. Текели, однако, вскоре отомстил за свое поражение, взяв штурмом город Кютахья, главный город Галатии, куда Каракуш удалился отдохнуть. Текели захватил его в плен, разграбил город и ушел, не встретив помех со стороны вражеских армий.

Затем Текели намеревался захватить Бруссу (Бурса), главный город Вифинии, но, узнав, что [великий везир Хадим] Али-паша из европейской Турции, Коркут — правитель санджака Кастамония и принц Ахмед идут за ним следом с большой армией, хорошо снаряженной и дисциплинированной, какой султан Баязид никогда еще прежде не имел в своем распоряжении, Текели благоразумно повернул в сторону и вырвался на простор равнины. Умело меняя направление своего движения, он быстро увел войска, избегая всякого столкновения с противником. Это ему удалось частично, поскольку Али-паша, преследовавший его по пятам, в конце концов догнал его и уничтожил часть солдат. Текели, сильно разгневанный тем, что его поймали, и не видя возможности вырваться хитростью, излил свой гнев на бедного бейлербея Анатолии Каракуша, своего пленника, которого он публично посадил на кол на виду турецкой армии. Али-паша, однако, продолжал его преследовать, и, оставив принца Ахмеда с пехотой позади, он двинулся вперед с кавалерией. Во главе отряда в 8 тысяч человек Али-паша, в конце концов, догнал Текели у горы Олига около Ангоры, которую раньше называли Анкура. Текели, однако, удалось отбить атаку турок, используя аркебузы, которыми была вооружена вся персидская кавалерия, а Али-паша, подвергавший себя опасности, идя впереди своих войск, был смертельно ранен. Персы, конечно же, сильно воодушевились после такой победы, однако приход принца Ахмеда с остальными турецкими войсками снова вынудил их отойти. Перейдя через гору Олига, персидская армия пересекла реку Галис и отступила в Тассию, где их настиг Юнус-паша, командующий армией европейской Турции, и вынудил Текели спасаться в Малой Армении, где он встретил шаха Исмаила во главе основной армии.

Здесь Текели некоторое время отдыхал, довольствуясь той славой, какую завоевал. Он действительно опустошил все азиатские провинции Османской империи, так что во всей Анатолии едва ли остался хоть один город, который он не захватил или с которого, по крайней мере, не взял откупа, когда его воины подходили к воротам, ударяя в литавры. Говорят, что однажды Текели пересек пролив и так близко подошел к Константинополю, что, подъехав к его первой стене, разломал замки на воротах. После этого шах Исмаил выступил из Малой Армении, чтобы встретить принца Алема, второго сына Баязида, который приближался к границам Персии, но, хотя две армии неоднократно оказывались лицом к лицу, решающей битвы не произошло.