— Ну зачем вы так? Я все равно собираюсь встретиться с ней. Причем в самое ближайшее время, — сказал Джеллаби с чрезмерной мрачностью в голосе во всяком случае, так показалось Петигрю.

— Хорошо, пусть будет по-вашему. Вообще-то мисс Браун была со мной, когда… Нет, подождите, все было совсем не так! Просто я забыл… — Он смущенно умолк, мысленно ругая себя за оплошность. — Давайте все по порядку. Сначала до меня донесся свист кипящего чайника. Затем я услышал какие-то шаги, звуки, которые принял за шаги мисс Дэнвил, торопящейся приготовить чай. Однако свист все продолжался и продолжался, поэтому, когда ко мне в кабинет вошла мисс Браун, я естественно предположил, что слышал именно ее шаги. Теперь-то мне ясно, что правильным было мое первое предположение.

— Вы уверены? — с сомнением поинтересовался Джеллаби.

— Конечно, уверен! Ведь мисс Дэнвил и вправду была там! Мы все лично убедились в этом.

— Ну а где же была мисс Браун?

— Я не знаю, но она зашла ко мне, когда свистел чайник, и я попросил ее выключить его. Возможно, она задержалась в своей комнатке, ну, скажем, чтобы снять пальто и шляпу.

— Вы, случайно, не слышали, как она входила в ту комнату?

— Нет, не слышал. Даже и не пытался прислушиваться, поскольку в тот день вообще не ожидал ее увидеть. И не знаю, хорошо это или плохо, но у нее очень легкая, почти бесшумная походка.

— Может, причиной тому туфли на резиновой подошве?

— Возможно. Мне как-то никогда не приходило в голову попытаться это выяснить.

— Значит, войдя в здание обычным путем, ей, чтобы добраться до своего кабинета, обязательно пришлось бы пройти мимо места преступления?

Петигрю недовольно поморщился:

— Прошу меня простить, но я категорически против такого рода догадок. Нелепа сама мысль о том, чтобы мисс Браун была способна убить любое живое существо… Не говоря уж о мисс Дэнвил. Это противоречило бы здравому смыслу и…

— Хорошо, хорошо, только, ради бога, не обижайтесь, — остановил его Маллет. — Мы все хотим установить истину. Давайте лучше вернемся к самому началу. Значит, за исключением вас двоих и дежурного посыльного, здесь в это время, по идее, никого не должно было быть?

Петигрю, явно недовольный сам собой за столь неожиданную и, мягко говоря, слишком эмоциональную защиту собственной секретарши, задумчиво почесал нос.

— Здесь открываются две возможности, — наконец произнес он. — Первая: наш старший инспектор сам попросил вызвать к себе кого-то из своих сотрудников, который, как и положено, пошел к нему именно этим путем. Это достаточно легко проверить.

— Хорошо, мы займемся этим. А другая?

— Рядом с кладовкой, где убили мисс Дэнвил, на другой стороне коридора расположен женский туалет, из чего естественно можно предположить, что поблизости от него могла находиться любая из работающих в этом здании женщин. И практически в любое время.

— Благодарю вас, сэр. Практически это означает, что нам придется опросить множество дам об их визитах в это заведение в ту самую пятницу. Когда конкретно, зачем, ну и так далее… Приятная перспектива, ничего не скажешь. Впрочем, это касается только тех, кто имеет официальный доступ в здание. Ну а те, кто его не имеет? Вам приходилось видеть их в своем коридоре?

— Скажем, Эдельмана, Вуда, Хопкинсон, Рикеби, Филипса? — с готовностью подсказал ему Джеллаби, скосив взгляд на записи Маллета.

— Совершенно верно. Но мне не хотелось бы вводить вас в невольное заблуждение, джентльмены. Да, мне не раз и не два приходилось видеть, как говорится, посторонних рядом с моей дверью, причем всегда во второй половине дня и приблизительно в то самое время, о котором мы сейчас говорим… где-то между половиной четвертого и четырьмя. Последний раз, когда я лично застал их там, ими, как вы только что изволили заметить, оказались не кто иные, как Эдельман, Вуд и миссис Хопкинсон. Конечно, само по себе это ровным счетом ничего не доказывает. Во всяком случае, все трое или кто-либо из них бывали здесь и раньше, но… Филипс, как мне удалось узнать в тот же самый день, испытывал за содеянное некое чувство стыда, но это было намного позже, уже после чая. Рикеби появился раньше, где-то около часа дня. И в том и в другом случае у каждого из них имелись вполне объяснимые причины находиться здесь именно в это время.

— Скажите, сэр, а причины остальных не вызвали у вас такой же уверенности? — спросил Маллет.

— Нет, не вызвали.

— Сегодня утром, сэр, вы сочли возможным рассказать мне в высшей степени забавную историю о так называемом «заговоре». Ну и что вы думаете обо всем этом? Как относитесь к такой затее?

Петигрю пожал плечами:

— Я давно уже прекратил строить догадки насчет, как вы говорите, «всего этого». Хотя по-своему обидно: началось как веселая невинная игра, а кончилось чем-то вроде мании.

— Вам не кажется, что за всем этим что-то стоит? Скажем, скрытый мотив со стороны заговорщиков?

— Нет, не кажется. Честно говоря, я считал «заговор» бессмысленной и неумной затеей.

— Бессмысленной или нет, сейчас уже не имеет ровно никакого значения. Учтите ее результаты, — перебил его Джеллаби.

— Да, но вы ведь не можете утверждать, что все случившееся стало прямым результатом «заговора», — возразил ему Петигрю.

— Я ничего не слышал о «заговоре», пока за обедом не просмотрел вот эти заметки, однако два конкретных результата мне уже вполне ясны, — перебирая бумаги, заметил Джеллаби. — Первое: мисс Дэнвил намеренно довели до определенного состояния, и второе: все заговорщики точно знали, чего и когда следует ожидать в этой части здания. Точное знание со стороны подозреваемых в преступлении лично мне представляется весьма весомым результатом.

Петигрю снова пожал плечами:

— В так называемой репетиции, которую я невольно прервал своим неожиданным появлением, принимали участие только трое.

— Они все были в комнате, обсуждая детали, в четверг вечером. Так вы сказали мистеру Маллету сегодня утром.

Петигрю совершенно не нравились на редкость прямолинейные и в высшей степени категорические аргументы Джеллаби, однако, объективно говоря, он не мог не признать, что инспектор был не так уж не прав. Но в главном вопросе его пока что никто не переубедил. Поэтому он, не скрывая своих сомнений, сказал:

— Знаете, мне трудно поверить в то, что столь сложная и детальная конструкция могла так долго выстраиваться без того, чтобы кто-нибудь из заговорщиков рано или поздно не проговорился.

Тайный умысел, если, конечно, он имел место, совсем не обязательно был всеобщим достоянием, — заметил Маллет. — Возможно, сам по себе этот «заговор» появился на божий свет совершенно случайно, например от скуки, чтобы хоть как-то скрасить серое, достаточно монотонное существование сотрудников управления, но затем один или несколько участников решили использовать его как весьма удобное прикрытие для иных дел… Впрочем, мы углубляемся в теорию вопроса. На данный момент у нас имеются всего два существенных и конкретных результата, о которых только что упомянул мистер Джеллаби. Как именно они вписываются в эту загадочную историю, мы пока не знаем, однако, на мой взгляд, исключать кого-либо из списка подозреваемых было бы по меньшей мере преждевременно. У вас есть что добавить, сэр? Пусть самое незначительное…

— Ничего, — ответил Петигрю и встал со стула.

— Тогда благодарим вас, сэр, и до встречи. Да, кстати, как мне только что сообщили из Лондона, против компании «Бленкинсоп», как вы и рекомендовали, уже возбуждено уголовное дело по пункту 1 статьи 7 УК.

— Спасибо. Вот уж утешили так утешили.

— Этот парень на редкость везучий, — заметил Маллет, входя в офис Джеллаби на следующее утро. — Может, даже слишком везучий.

Джеллаби поднял голову от письменного стола, на котором были разложены первые визуальные плоды их совместного расследования — снятые под разным углом фотографии места убийства мисс Дэнвил и тела самой жертвы.