Однако именно эти неудачи истории благодетельны: они исцеляют от опасных увлечений идеей человекобожия, или народобожия, или многобожия, от веры в гуманитарный прогресс, движущей силой которого является «не любовь, не жалость, но горделивая мечта о земном рае» (406). Неосуществимость совершенного общественного порядка в условиях земного бытия, подчеркиваемая современной русской философией, давно уже выяснена в трудах проф. П. И. Новгородцева «Кризис современного правосознания» (1909) и «Об общественном идеале» (1–е изд. 1917). Свой тезис П. И. Новгородцев обосновывает на рассмотрении отношения между индивидуумом и обществом. Имея в виду не родовое понятие человека, а конкретную индивидуальную личность. Новгородцев устанавливает неотразимо убедительно, что «антиномия личного и общественного начала» неустранима в пределах земного бытия: «Гармония личности с обществом возможна лишь в том умопостигаемом царстве свободы, где безусловная и всепроникающая солидарность сочетается с бесконечностью индивидуальных различий», т. е. в Царстве Божием. «В условиях исторической жизни такой гармонии нет и быть не может» (Об общественном идеале, 3–е изд. С. 141). Отсюда становится понятным констатируемый Новгородцевым факт «крушения веры в совершенное правовое государство», а также веры в социализм и анархизм, вообще «крушение идеи земного рая». Относительной правды достижений современного правового государства, а также исканий социализма и анархизма Новгородцев

230

не отвергает, но он устанавливает несоизмеримость их с идеалом абсолютного добра. Поэтому, чтобы не попасть в безвыходный тупик, необходимо строить идеал земного общества, имея в виду «свободу бесконечного развития» личности, а не гармонию законченного совершенства (25).

Преобразование экономического строя должно руководиться мыслью, что свобода развития личности есть принцип более ценный, чем совершенное удовлетворение материальных потребностей. На первом плане, конечно, стоит духовная свобода, именно свобода совести, свобода мысли и слова и т. п., но также немаловажное значение имеет и некоторая степень свободы хозяйственной деятельности. Некоторые области хозяйства должны быть в руках частных лиц даже и для того, чтобы полнее и всестороннее обеспечить духовную свободу человека и независимость его от государства (например, частные лица должны иметь право основывать типографии, издательства, книжные магазины, библиотеки и т. п.). Поэтому обобществление и огосударствление хозяйственных предприятий не должно заходить слишком далеко. Сочетание двух систем хозяйства, государственно–общественной и частной, в наше время лучший способ удовлетворить как материальные, так и духовные нужды человека.

15

Существуют две противоположные группы учений о прогрессе человечества: одни утверждают существование прогресса в истории, другие отрицают его. Учение, отстаиваемое мною, не стоит ни на той, ни на другой стороне: как это ни странно, оно сочетает в одно целое многие утверждения философов, признающих прогресс, с многими утверждениями философов, отрицающих его.

Под словом «прогресс» я буду разуметь постепенное поднятие мировых существ на все более высокие ступени совершенства, т. е. более полное осуществление ими все более высоких ценностей, имеющих целью достигнуть порога Царства Божия и вслед за тем удостоиться обожения.

Согласно персоналистической метафизике, отстаиваемой мною, мир состоит из субстанциальных деятелей, которые все суть личности, или актуальные, или, по крайней мере, потенциальные.

Деятели, проникнутые совершенной любовью к Богу и всем существам, суть члены Царства Божия; они совершенны, обожены и живут абсолютно полной жизнью. Поэтому в Царстве Божием нет развития, нет прогресса, как постепенного совершенствования; творческая активность членов его бесконечно разнообразна, но всегда предельно совершенна.

Все остальные деятели в мире, будучи более или менее эгоистичными, т. е. отпадшими от Бога и Царства Божия, ведут поэтому

231

жизнь в той или иной степени обедненную, нередко даже стоящую на степени лишь потенциально–личного существования. Все они стремятся к абсолютной полноте бытия, но не обладают ею. Содержание жизни самых упрощенных из них, таких, как электроны, протоны и т. п., приближается к нулю. По степени близости к Богу и к полноте жизни Царства Божия деятелей можно поставить в ряд, начиная от нуля и кончая положительной бесконечностью. Надо, однако, иметь в виду, что есть существа, еще более удаленные от Бога, чем те, жизнь которых, вследствие чрезвычайной сосредоточенности на себе, приближается по своей бессодержательности к нулю. Это те существа, которые под влиянием гордыни вступают в соперничество с Богом и ненавидят Бога. По степеням удаления от Бога этих представителей сатанинской природы можно расположить в ряд ниже нуля, вплоть до отрицательной бесконечности. Итак, шкала, изображающая все степени приближения или удаления в отношении к совершенству бытия Царства Божия, такова:

-∞…. — 1….0….+1….+00….+∞

Так как все деятели стремятся к абсолютной полноте бытия и действуют целестремительно, опираясь на весь свой опыт, то они никогда не застывают в одном положении. Но действия их суть результат свободных творческих исканий; они могут вступать также и на неправильный путь; поэтому изменения их могут быть крайне различными: одни из них имеют характер прогресса, т. е. приближения к Царству Божию, другие могут быть регрессивными, т. е. удаляющими от Царства Божия; возможны также боковые отклонения от прямого пути. Идеальную линию изменения, ведущую прямо к порогу Царства Божия, мы назвали нормальной эволюцией. Формальная свобода ни на каком из путей, даже и на сатанинском, не утрачивается. Поэтому всегда сохраняется возможность раскаяния и вступления на правильный путь восхождения к Богу. Отсюда следует, что среди бесконечного множества деятелей должны быть и такие существа, которые проделали весь путь от отрицательной бесконечности до положительной. Биография этих существ есть образец прогресса, осуществленного в таком грандиозном масштабе, какой и не снился сторонникам позитивистической теории прогресса.

Надо помнить, что прогресс или регресс есть свободно развивающаяся личная история каждого существа; это значит, что прогресс и регресс не может быть передаваем от одной личности к другой механически или по наследству: он может быть результатом только собственного опыта и собственных усилий каждой личности. Правда, подражание, усвоение чужого творчества, обучение и воспитание имеют некоторое значение, однако лишь второстепенное, лишь в меру интереса, пробудившегося в самом воспитываемом. Поэтому прогрессивное накопление возможно разве только в области передачи знаний от одного поколения к другому,

232

да и то лишь знании низшего порядка, например имеющих значение для техники; интерес к ним одинаково силен у каждого поколения, потому что связан с повседневными, однородными у всех людей нуждами. Что же касается знаний более высокого порядка, например философских, здесь завоеванное одними поколениями и понятое ими нередко выпадает из жизни других поколений, и требуются новые усилия, для того чтобы восстановить и вновь понять давно уже открытые истины.

Отсюда ясно, что поведение деятелей, усвоивших одинаковый в общих чертах тип жизни, например людей и народов, крайне разнообразно. Есть лица и народы, совершенствующиеся в добре; другие, наоборот, деградируют в тяжелых условиях жизни (возможно, что такова, например, была судьба эскимосов); третьи вступают даже на путь сатанинского зла (быть может, древние мексиканцы с их жестокой религией были на этом пути).