Кларисса опустила глаза в поисках слов.

— Не знаю... дело не в доверии. Просто на карту было поставлено столько, что я не могла ни на кого положиться... кроме себя. Я привыкла справляться одна. Забота о Фрэнсисе — мой долг, и я знала, как тебе было важно выполнить условия завещания дяди. Знала, как ты благороден. И боялась: если ты узнаешь, что я не шлюха, то решишь, будто обманываешь дядю, вступив в брак с той, которая этой шлюхой только притворяется.

Она тихо рассмеялась.

— Моя мать была дочерью графа, а отец — богатым сквайром, мировым судьей. И сама я пришла к тебе девственницей. Как я могу удовлетворять критериям твоего дяди?

— Никак. И я знал, что ты невинна, с первой нашей совместной ночи. Ты действительно воображала, глупое создание, что можешь скрыть от меня свою девственность? — укоризненно покачал головой Джаспер.

— Знал? — ахнула она. — С самого начала?

— С той самой ночи, — подтвердил Джаспер.

— Правда? — Она нервно сплела пальцы. — Я не слишком опытна в подобных вещах.

— Совершенно верно, — сухо подтвердил он. — И все же, думаю, ты могла бы немного больше мне доверять.

— Да. За что и прошу прощения, — согласилась она. — Но скажи ты с самого начала о своих подозрениях, лжи было бы меньше.

— Думаю, нам нужно простить друг друга, — улыбнулся он, — и я охотно тебя прощаю.

— И я тебя.

Он резко натянул поводья, повернулся и приник к ее губам, нежно целуя пораненный, распухший рот, перемежая поцелуи шепотом:

— Я люблю тебя, Кларисса. И всегда буду любить.

— И я тебя, Джаспер. На всю оставшуюся жизнь.

Трудно было поверить, что долгий кошмар наконец-то закончился. Фрэнсис теперь в безопасности. Когда-нибудь Джаспер по праву займет место отца и будет достойным его преемником. А она... она видела свое будущее только в розовом цвете...

Три месяца спустя вечером виконт Брэдли мирно дремал у огня. Разбудил его веселый смех, весьма неожиданный в его унылом, давящем огромном мавзолее. Звуки доносились из комнаты напротив.

Брэдли открыл глаза и неприязненно уставился на компанию ярко одетых молодых людей, буквально ввалившихся в спальню.

Трое его племянников сопровождали ослепительно красивую молодую женщину. Мужчины были в придворном платье, женщина — в бальном туалете из дамасского шелка цвета слоновой кости, вышитого мелким жемчугом. Напудренные волосы были уложены в изысканную прическу и украшены двумя страусовыми перьями. Бриллианты Блэкуотеров сверкали синими лучами в свете свечей.

— Так-так, — пробормотал виконт. — Значит, он наконец-то сделал вас честной женщиной, миледи. И вы были представлены нашей доброй королеве Шарлотте? Поздравляю!

— Спасибо, сэр.

Кларисса присела в реверансе, совсем как несколько часов назад перед королевой, искусно маневрируя длинным шлейфом и наклонив голову, так что перья словно тоже имитировали поклон.

Виконт хмыкнул, и в этом смешке, как ни странно, не было ни капли привычной злобы.

— Прекрасно, дорогая. Прекрасно. Никто никогда не поверит, что вы бывшая шлюха, — объявил он, вызывающе уставившись на старшего племянника.

Но тот лишь улыбнулся, вынул инкрустированную изумрудами золотую табакерку и взял крошечную понюшку. Огромный изумруд на его пальце словно подмигивал виконту.

— Кто представлял девушку? — требовательно спросил виконт.

— Наша кузина, сэр. Леди Эстер Грэм. Согласитесь, вполне уместно и прилично, что моя жена представлена королеве одной из ближайших родственниц, — вежливо улыбнулся Джаспер.

Судя по бархатистым ноткам в голосе, племянник наслаждался каждой минутой своего пребывания в доме дяди. А ведь семья, заклеймившая его званием паршивой овцы и изгнавшая из своих рядов, приняла бывшую шлюху в качестве жены главы рода. И прием при дворе был верным знаком того, что гордая родня сломлена и унижена — каково-то было Салливанам представлять королеве шлюху!

Джаспер в точности выполнил все условия завещания.

Но так ли это?

Виконт еще раз оглядел прелестную жену графа. Конечно, теперь уже точно не узнаешь, но сомнения у него все-таки останутся.