Голос был хриплым, но властным.

— Сэр, здесь такой нет, честное слово, — смущенно оправдывалась Салли.

— Не мелите вздор.

Второй голос был не таким низким, но столь же властным.

— Мистрис Астли написала нам и указала именно этот адрес. Где ваша хозяйка?

Джаспер впервые за два дня почувствовал облегчение. В густой туман отчаяния проник лучик надежды.

Он быстро сбежал по ступенькам.

— Джентльмены, возможно, мы сумеем помочь друг другу, — с поклоном объявил он.

Оба почтенных на вид джентльмена вежливо поклонились в ответ, хотя выражение их лиц нельзя было назвать дружелюбным.

— Я ничего об этом не знаю, сэр. С кем мы имеем честь говорить? — осведомился адвокат Дэнфорт.

— Блэкуотер к вашим услугам, сэр.

Джаспер протянул руку и, не оборачиваясь, бросил:

— Салли, можете идти.

— Блэкуотер, а дальше? — допытывался другой джентльмен.

— Граф Блэкуотер, — произнес Джаспер сухо. — Но у вас передо мной преимущество, джентльмены.

Оба с изумлением стали его изучать.

— Вы граф Блэкуотер, сэр?

— Он самый.

— В таком случае соизвольте объяснить, почему отдаете приказы в доме, где в настоящее время пребывает мистрис Астли.

— Астли? — Джаспер вскинул брови. — Так вот как ее зовут! Джентльмены, леди, которую вы ищете, известна мне и моим слугам как мистрис Кларисса Ордуэй. Если вы сумеете прояснить это обстоятельство, может, мы о чем-то и договоримся.

Лучик надежды превратился в ослепительный свет.

— Вашим слугам, милорд? — взорвался доктор Олсоп. — Тогда позвольте сказать, сэр, что вы негодяй!

— Разумеется, можете сказать и не такое. Хотя я бы мог оспорить это утверждение. Но, видите ли, Кларисса — моя нареченная, так что в исходе дела не может быть ни малейших сомнений. Не подниметесь ли наверх, джентльмены? Думаю, нам стоит обменяться информацией, поскольку дело как нельзя более срочное. Кларисса, увы, исчезла вместе с мальчиком, которого почему-то очень полюбила.

— Фрэнсис, — хором заключили джентльмены.

— Возможно, речь идет именно о нем. Хотя я знаю его как Фрэнка. Прошу вас, джентльмены...

Он снова показал на лестницу, и на этот раз джентльмены соизволили подняться наверх и войти в гостиную. Джаспер налил всем кларета.

— Мне нужно, чтобы вы рассказали все: кто такая Кларисса? Кто заботится о ней? Кто позволил ей одной ехать в Лондон и почему?

Доктор и адвокат переглянулись.

— Прежде чем мы дадим ответы на все ваши вопросы, — начал наконец адвокат, — мы, как друзья ее покойного отца и неофициальные опекуны, хотели бы знать, почему вы вправе это спрашивать.

— Кларисса, как я сказал, — начал Джаспер, тщательно выбирая слова, — моя нареченная. Она утверждала, что не имеет опекуна, и я решил, что на время помолвки необходимо взять ее под свою защиту и... поселить в этом доме.

— И вы поверили ей, сэр? — недоверчиво усмехнулся доктор.

— Не совсем, — признался Джаспер. — Я чувствовал, что она не до конца со мной откровенна, но счел за лучшее ни о чем ее не расспрашивать. — Он неожиданно нахмурился: — Джентльмены, дело действительно срочное. Кларисса и ребенок — полагаю, ее брат — в опасности. Другого объяснения просто быть не может.

Вот и объяснение всем ее измышлениям, лжи, уверткам. Она отчаянно пыталась бороться с угрожавшей ей опасностью.

Дэнфорт кашлянул, пригубил кларета, глянул на доктора и, дождавшись, пока тот кивнет, рассказал все. С самого начала.

— Так этот слизняк живет на Ладгейт-Хилл?

Адвокат еще не успел договорить последнюю фразу, как Джаспер оказался у двери.

— Начнем поиски оттуда.

— Но, лорд Блэкуотер, он их опекун! — вставил Дэнфорт, скорее ради приличия.

— И вскоре сильно об этом пожалеет, — коротко бросил Джаспер. — Я рад принять вас в своем доме, джентльмены. Оставайтесь здесь, пока я не вернусь вместе с Клариссой и ее братом.

Он добрался до верхней площадки как раз в тот момент, когда в дверь снова постучали. Салли поспешила открыть.

— Мистрис Ордуэй уже пришла, Салли? — спросил Себастьян и, заметив старшего брата, попятился: — О, Джаспер... мы не помешали? Пришли узнать, как тут Кларисса.

— Ни в коем случае не помешаете.

Джаспер кивнул Перегрину, стоявшему за спиной брата.

— Получилось так, что вы очень кстати. Пойдемте со мной.

А в чердачной спальне время тянулось очень медленно. Им больше не давали ни еды, ни воды, и Кларисса уже не знала, чем и как утешить брата, который впал, казалось, в полное отупение: лежал на постели и сосал большой палец, чего не делал много лет.

Она снова попыталась колотить в дверь, но на этот раз на стук никто не ответил. Только к полудню дверь наконец открылась и вошел Люк. В руке его зловеще поблескивал кинжал.

— Итак, дорогие, уверен, что вы будете счастливы узнать о моих планах, — улыбнулся он. — Приведи сюда это мерзкое отродье, Кларисса.

Девушка колебалась, и тогда его рука с неожиданной, пугающей силой взметнулась в воздух и ударила ее по лицу. От этого удара она пошатнулась и едва не упала.

«По крайней мере не ножом, и то неплохо», — подумала Кларисса с мрачным юмором, который ей самой показался глупым и неуместным.

— Веди его сюда.

Приказ был резким, как щелчок кнута.

Кларисса подошла к кровати и помогла Фрэнсису встать на ноги.

— Начинай кричать, дорогой, — шепнула она.

У нее не было определенного плана, а в голове билась только одна мысль: если она сейчас позволит Люку забрать мальчика, значит, больше не увидит его никогда.

И тут Фрэнсис завизжал — душераздирающий вопль, от которого, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки. Люк попытался что-то сказать, но расслышать его было невозможно.

— Он замолчит, если я пойду с ним! — крикнула Кларисса. — Без меня тебе его не забрать.

Фрэнсис немедленно сообразил, что делать дальше, и, бросившись на пол, принялся лягаться и орать во все горло. Когда Люк попытался поднять его, мальчик вонзил зубы ему в руку.

— Он обязательно успокоится, если я пойду с ним! — в отчаянии повторила Кларисса.

Нужно во что бы то ни стало выбраться из этой тюрьмы, иначе у них не будет возможности сбежать.

Люк злобно пялился на нее, посасывая место укуса, и наконец, не в силах больше выносить вопли бьющегося в истерике ребенка, выпрямился и махнул рукой:

— Тащи его вниз. Не важно, будешь ты с ним или нет!

Кларисса нагнулась, чтобы подхватить Фрэнсиса. Тот вопросительно взглянул на нее, ожидая подсказки.

— Молодец, — шепнула она и повела его к двери.

Люк занес руку с ножом:

— Одно неверное движение, племянница, — и я отрежу мальчишке ухо.

Фрэнсис задрожал от страха и прижался к сестре. Они спустились вниз. Кларисса поискала глазами слугу или того, кто стоял вчера за спиной Люка, но, похоже, кроме них, в доме никого не было.

— Сюда!

Люк показал на дверь справа от лестницы. За ней оказалась убогая гостиная.

Люк швырнул Фрэнсиса на продавленный диван, подошел к буфету, налил себе бренди и повернулся к ним, сжимая бокал в руке. Прежде чем заговорить, окинул брата и сестру холодным взглядом.

— А теперь, мои подопечные, позвольте вам кое-что объяснить.

Кларисса стояла за диваном, ободряюще сжимая плечи брата, не сводя глаз с ножа, положенного Люком на буфет, рядом с бутылкой бренди. Если она сумеет им завладеть, без всяких колебаний убьет дядю!

Люк продолжал вещать:

— Кажется мне, племянница, что твое поведение за последние несколько недель указывает на определенный недостаток здравого смысла, не говоря уже о распутстве. Мой бедный дорогой брат перевернулся бы в гробу, узнай он, что его воспитанная в смирении и послушании дочь ведет столь шокирующе непристойную жизнь — бесстыдно продает свое тело. К счастью, есть места, где ослабленный и развращенный разум пытаются лечить, и я намереваюсь немедленно отправить тебя в такое заведение.