Все шло хорошо, пока время не дошло до последнего свидания в тот день. Как только она увидела парня, она поняла, что у нее будут неприятности. Парень был старым. Она прикинула, что ему было не меньше семидесяти. Но он был не просто старым, он был больным. Он сказал, что у него синдром Паркинсона, и она ему поверила, потому что у него постоянно тряслись руки. И он был не просто больным, он был раненым. Он сказал, что произошел несчастный случай во время игры в гольф, как-то так, и что у него перебинтована вся правая сторона тела, включая правое бедро. Она сказала, что было видно, как сквозь бинты сочится гной и кровь. Когда она мне об этом рассказывала, мне пришлось ее остановить. Больше подробностей я вытерпеть не могла.
Когда Зои открыла дверь, она не знала, что с ним делать, поэтому предложила ему принять душ. Он немного попахивал, и это до того, как он снял всю одежду. Но он сказал, что ему нельзя мочить раны. Врач так сказал. Именно тогда ей следовало сказать:
— Извините, ничем не могу помочь.
Если ты проститутка, это еще не значит, что у тебя нет права устанавливать определенные стандарты. Но Зои никогда не умела говорить «нет». Когда она сказала мне, что никогда не отказывалась от клиента ни по какой причине, у меня челюсть отвисла. «Почему?» — поинтересовалась я. «Потому что я не люблю так поступать с людьми», — ответила она. Неужели она боится их этим задеть? Я просто не догоняю, почему она об этом беспокоится.
Но это не мои проблемы. Моя проблема была в том, что, когда я позвонила Зои, чтобы сказать, что час закончился, парень очень расстроился. Он сказал, что ему нужно еще время. Он еще не успел кончить, за что Зои не уставала благодарить небеса. Она потом сказала, что если бы увидела его сперму, то обед не удержался бы у нее в желудке. Он угрожал зайти на сайт обзоров, как только вернется домой, и написать разгромную заметку о Зои и о нашем агентстве. Он сказал, что собирается рассказать всем, как мы облапошиваем людей, как воспользовались тяжелым состоянием бедняги.
Поскольку меня там не было, то Зои самой пришлось улаживать вопрос. Я заставила ее подробно рассказать, что было дальше. Она сказала парню, что если он завсегдатай подобных сайтов, то должен знать, что в этом деле есть одно твердое правило, которое гласит, что час есть час, без исключений. «Большинство девочек помогли бы мне, — жаловался он. — Они бы помогли мне выбраться из одежды и почиститься, и тогда бы это не заняло так много времени».
Зои на это не купилась, и я была горда, что она стойко держала оборону. «Вам не приходило в голову, что некоторым людям все это может не нравиться? — парировала она. — Я была с вами мила и старалась изо всех сил, но больше я не могу!»
Вы подумаете, что такой человек, как он, со всеми его проблемами, научился бы быть намного приветливее с людьми, чтобы получить то, что ему надо. Я имею в виду, что он был не в том положении, чтобы чего-то требовать. В конце концов он ушел неудовлетворенный, но я не думаю, что он выложил плохой обзор. В любом случае я ни одного такого не видела. Но даже если он все-таки это сделал, это не конец света. Тогда мы предложили бы нескольким постоянным клиентам выгодные условия, чтобы они написали отличные отзывы, которые могли бы затмить его точку зрения. Если клиент видит, что среди десятков положительных отзывов есть один отрицательный, он считает, что просто не свезло. Этот парень явно не относится к тем клиентам, которых мы рады видеть снова. Так что скатертью дорога!
В результате все получилось, но я не могла поверить, что у Зои так мало самоуважения. Она должна была с самого начала послать парня домой, прежде чем все усложнилось. Но она обычная шлюха и горда этим. Я просто не могу поверить, что ей так сильно уж нужны были эти несколько сотен долларов. Да и герыч никому так сильно не нужен, но это не остановило Николь. Мы с ней были друзьями, пока мне не пришлось уволить ее, потому что однажды она съела столько дури, что испражнилась прямо в ванне отельного номера и отрубилась. Там ее и нашел следующий клиент. Она не оставила мне выбора. Я знаю, что ни в чем не испытываю особой нужды. И я этим горжусь.
Эти девочки делают много денег, они зарабатывают астрономические суммы, поэтому это не их проблема. Проблема с большинством из них в том, что они швыряют деньги на ветер, поэтому они ничего не создают, никогда ни к чему не стремятся, никогда не стараются научиться чему-нибудь на собственном опыте. Они просто живут сегодняшним днем. Они думают, что будут вечно юны, но это не так. Они не смогут так, как Николь и еще парочка девочек, которых я знала, которые все еще хорошо зарабатывали после сорока. Даже Николь, вероятно, долго не протянет, по крайней мере, не с таким образом жизни. Если девочкам суждено дожить до зрелого возраста, то какие у них варианты? Остаться с мужем-ублюдком, который будет ее гонять, как захочет? Или работать на говенной работе с хреновой зарплатой в какой-нибудь забегаловке? У них не такой уж широкий выбор, но они не думают об альтернативах, хотя должны бы.
Так уважаю ли я их? Однозначно, нет. С чего бы вдруг?
Жалко ли мне их? Иногда, но ненадолго. По крайней мере, я стараюсь не жалеть. Мы сами делаем выбор, и мы ответственны за то, кем мы становимся.
Эпилог
Иногда я думаю, что у Вселенной есть собственные правила и способы заставить вас следовать им, хотите вы того или нет. До недавнего времени дела у меня шли достаточно хорошо. Мы с Зои становились все ближе и ближе. Мы стали по-настоящему хорошими друзьями. Мы заботились друг о друге, и я постепенно начала доверять ей настолько, что она стала почти моим настоящим деловым партнером. Мы жили вместе, работали вместе, путешествовали вместе, играли вместе. Это было лучше, чем любые отношения с парнем, которые у меня когда-либо были.
Но что бы я ни делала, жизнь, кажется, всегда возвращается на круги своя. Словно бы Вселенная не хочет, чтобы я слишком долго была счастлива или жила слишком стабильно. Сейчас я не работаю. Начну ли я работать снова, возьмусь ли за что-то новое? Я не совсем уверена в этом. Сейчас не совсем удачное время бросаться в бой, особенно на моей старой территории, но рано или поздно мне понадобятся деньги. И когда это случится, что мне еще останется делать?
После того звонка в номер Зои в Бостоне, когда офицер Дэн снял трубку вместо нее, я потеряла с ней связь. Я знала, что ее замели, и пыталась найти для нее адвоката или хотя бы кого-то, кто бы присматривал за ней, пока она сидит в тюрьме. Но никто не хотел вмешиваться в эту историю, тем более что я закрыла агентство и у меня было не так уж много денег. Мне следовало где-то еще припрятать наличности, а не только у нас в комнате, как я обычно делаю, но я сильно расслабилась с тех пор, как дела пошли хорошо, и я их так и не вернула. Я знаю, что ее как минимум обвинили в незаконном хранении оружия. Пистолет, который я оставила в номере, был куплен незаконно и не был зарегистрирован. Не знаю, обвинили ли ее также в проституции, но меня бы это не удивило. В любом случае, она находилась в стране нелегально, поэтому ей еще светила и депортация. Всего несколько месяцев назад у нас была такая замечательная маленькая семья. Потом Мелисса вернулась к матери, Николь доигралась, а теперь еще и Зои пропала. Я снова одна-одинешенька.
Иногда я действительно хочу завязать с таким бизнесом, но как только мне в голову приходит такая мысль, за ней сразу же появляется другая — а чем я еще могу заниматься? Я многого достигла в жизни. Не самым последним достижением является то, что я осталась в живых, в чем я явно переплюнула многих девочек, которых встречала и с которыми жила в различных детских приютах, интернатах и прочих государственных учреждениях в штате Мэн, когда была подростком. Так что же остается делать девчонке, которая вышла из такой среды, с восьмью классами образования? Как девчонке, которая хочет добиться чего-то в жизни, но не хочет полагаться на какого-нибудь парня, достичь успеха без необходимости унижаться?
