И вскоре будет лишен могущества
Всеобщим могущественным Повелителем,
Подобного и равного которому нет в мире
И которому подчиняется каждый.
XIV.
На великом престоле большие злодеяния
Возобновятся в большом количестве, чем когда-либо.
В шестьсот пятом на зелени
Произойдет захват и возвращение.
Солдаты будут в полях до холодов,
Затем все начнется снова.
XV.
Вновь избранный хозяин /покровитель/ большого корабля
Увидит, как долго светит яркий факел,
Освещающий эту обширную территорию.
И в это время войска с его именем
Присоединят к славе /?/ счастливого Бурбона
На Востоке и Западе его память
/Игра слов: Поднимая=Восток, Кладя=3апад и Укладывая=3апад его память/.
XVI.
В октябре шестьсот пятого
Поставщик морского чудовища
Заберет елей у монарха,
Или в шестьсот шестом, в июне
Придет большая радость к великим и простым людям,
Свершатся большие деяния после этого великого крещения /освящения/.
XVII.
В это время один вельможа будет терпеть /муки/:
Веселый, но слабый здоровьем не увидит конца года,
И некоторые из тех, которые примут участие в празднике,
Празднике лишь для одного в этот день.
Но немного погодя, не раздумывая долго,
Двое набросятся один на другого.
XVIII.
Вижу несчастную Филомелу,
Которая в слезах и воплях изливает свое горе,
Укорачивая таким образом свои дни.
В шестьсот пятом найдет выход /увидит конец/
Из своего /своему .../ несчастья, уже соткано полотно,
Занавеска из которого спасет окно.
XIX.
Шестьсот пятый, шестьсот шестой и седьмой
Нам покажет до года семнадцатого
Зачинщика ярость, ненависть и зависть,
Скрытые долгое время под оливковым деревом.
То, что было мертво, отныне вернется к жизни.
XX.
Тот, кто много раз
Был заключен в клетке, затем [пребывал] в лесах,
Вернется в свое прежнее состояние,
Вскоре оставит дикую жизнь.
Не умея еще себя познать,
Будет искать повод для смерти.
XXI.
Виновник многих несчастий начнет царствовать
В году шестьсот седьмом, не щадя
Никого из своих подданных, отданных кровопийце.
А затем понемногу примется
Разжигать огонь в свободной стране,
Возвращаясь туда, откуда он родом.
XXII.
Тот, кто расскажет, раскрыв дело,
Как о мертвом, может тем самым навлечь гибель
/будет подобен мертвому/.
Нанесет удары кинжалом тот, которого подстрекали:
Его смерть будет ужаснее, чем он того заслуживает.
В конце концов поведет людей по земле,
Подстерегаемый повсюду, как днем, так и ночью.
XXIII.
Когда большой корабль, палуба и штурвал
Свободной страны и ее жизненный дух
На рифах и волнах будет раскачиваться в море,
В шестьсот седьмом и десятом сердце будет осаждено
И остатки его измученного тела,
Ибо его жизнь связана с этим несчастьем /?/.
XXIV.
У Меркурианца не слишком долгая жизнь,
В шестьсот восьмом и двадцатом тяжелая болезнь,
Но еще большая опасность от огня и воды.
Его большой друг выступит тогда против него.
Мог бы избежать подобных случайностей,
Но, короче говоря, клинок сведет его в могилу.
XXV.
В шестьсот шестом, шестьсот девятом
Хранитель /канцлер/ печати огромный как бык,
Старый как Феникс мира
Больше не будет блистать в этом месте,
С корабля забвения перейдет
В Елисейские поля водить хоровод /целать обход/.
XXVI.
Два брата принадлежат к Церковному ордену.
Один из них поднимет оружие за Францию.
Еще один удар в году шестьсот шестом,
Не сломлен тяжелой болезнью,
С оружием в руках до шестьсот десятого,
Дольше не продлится его жизнь.
XXVII.
Небесный огонь с одной стороны Запада
И Юга распространится на Восток,
К полумертвым, не находя [своих] истоков /корней/.
В третьем веке у Воинственного Марса
Засверкает огонь Карбункула,
Век Карбункула, а в конце голод,
XXVIII.
В году шестьсот девятом или четырнадцатом
Старый Харон отпразднует Пасху во время Поста.
В шестьсот шестом это запишет
Лекарь, будет этим удивлен.
В тоже время будет лично вызван в суд,
Но бесспорно то, что один из них предстанет [перед судом].
XXIX.
Грифон может подготовиться,
Чтобы оказать сопротивление врагу
И хорошо укрепить свою армию,
Иначе придет Слон,
Который захватит его врасплох,
В шестьсот восьмом море загорится.
XXX.
Вскоре Лекарь, врачующий тяжелую болезнь,
И пиявка не равного положения и сословия
Подожгут Оливковую ветвь.
Поедет посланник в одну и в другую сторону,
И этот огонь достигнет их Империи,
Вновь возгораясь, ибо у свободного /француза — ?/ не хватит слов.
XXXI.
Тот, кто преодолел трудности,
Кто не боялся железа, огня и воды,
Из страны очень близкой к Базаклю
Ударом своего оружия потрясет весь мир.
Подаренный чужеземцами Крокодил
Удивляет людей своим видом.
XXXII.
Вино в изобилии, отменного качества для вооруженных всадников,
Слезы и вздохи, жалобы, крики, тревога,
С Неба посыпятся молнии,
Огонь, вода и кровь — все смешается вместе,
Небо от земли /солнца/ содрогается и трепещет.
Ни один живой человек никогда не увидит ничего подобного.
XXXIII.
Немного позже наступит сильная нужда
Из-за того, что будет мало хлеба на земле
Дофинэ, Прованса и Виварэ.
В Виварэ плохое предзнаменование:
Отец съест сына,
И будут есть коренья и желуди в лесу.
XXXIV.
Принцы и Вельможи будут воевать между собой,
Кузен и брат с братом.
Покончено с Арби /Убежищем/ счастливого Бурбона.
Столь любезные Принцы из Иерусалима
[Последствия] ужасного и отвратительного деяния
Почувствуют на кошельке без дна.
XXXV.
Дама очень огорчена смертью
Матери и опекунши, которая покинула ее в крови.
Дама и Сеньоры остались сиротами,
Из-за аспидов и Крокодилов
/Аспидами и Крокодилами/,
Будут захвачены врасплох много местечек, замков, городов.
Да охранит их от злых людей всемогущий Бог!
XXXVI.
Громкий ропот поднимется во Франции,
Слабые захотят стать могущественными.
Сладкоречивый язык и настоящие Хамелеоны,
Зачинщики, зажигатели Свечей,
Сороки и вороны, несущие новости,
Укус которых подобен укусу Скорпиона.
XXXVII.
Между слабым и могущественным будут большие разногласия.
Многие умрут прежде, чем придут к соглашению.
