— С чего вы это взяли?,  —  довольно грубым тоном спросил профессор.

— Мне рассказала Вайолет.

— И вы ей поверили?

— Да,  —  просто ответила девушка и замолчала.

Марк поднялся с дивана и подошел к французскому окну, ведущему на лужайку перед домом. Там он постоял немного, вдыхая воздух, который свежими волнами проникал в гостиную. Профессор Мейсен сидел в своем кресле с ошарашенным видом. Он ожидал чего угодно, но, только не это разоблачительное сообщение.

Эмили, Ричард и я онемели и удивленно смотрели то на Эллинор, то на агирусов.

Марк сохранял присутствие духа, но и ему не удалось скрыть изумление, а также тревогу. Потом он резко повернулся к мнимой норвежке и сказал:

— Согласись, Эллинор, что твои слова звучат в высшей степени неправдоподобно. Кто в здравом уме поверит в это?

Девушка ответила насмешливой ухмылкой, но не проронила ни слова.

Я поняла, что Марк хочет разузнать, насколько осведомлена Эллинор. Было очевидно — девушка имеет некую информацию об агирусах — теперь следовало определить что именно ей известно. И действительно, мой парень попытался уточнить:

— Снисходительная улыбка — это не ответ, Эллинор. Ты произнесла очень странные вещи в отношении меня и Альфреда, потрудись объяснить, что заставило тебя поверить?

— Я привыкла доверять Вайолет, она не увлекалась розыгрышами,  —  сказала девушка.

Дикки решил прийти на помощь Марку и с недоуменным видом произнес:

— Всему же есть предел, в том числе доверию. А если бы Вайолетт сказала тебе по секрету:  — «Ты знаешь, дорогая племянница, а земля-то плоская, как тарелка»,  —  ты и тогда бы не усомнилась в словах твоей тети?

— Ну а если я скажу вам, что доктор Бакли — умный и богатый человек — много лет выслеживает вас, собирает сведения о вашей жизни, даже поселился в Белдорфе, чтобы находиться поблизости. И все это ради одной цели — раздобыть ваш секрет вечной жизни и молодости!,  —  торжественно заявила Эллинор и добавила, бросив уничтожающий взгляд в сторону Дика:

— Может теперь вы перестанете разыгрывать комедию и мы, наконец, поговорим серьезно?

Альфред Мейсен ледяным тоном процедил:

— Когда мы встретили вас в деревне, мисс, вы намеревались что-то сообщить нам. Но сейчас вам угодно говорить загадками и туманными намеками. Предлагаю вам рассказать все, что вы хотели прямо, а не ходить вокруг да около. В противном случае я буду вынужден прекратить нашу беседу — меня ждут дела.

— Ладно,  —  ответила Эллинор,  —  я всего лишь хотела предупредить, что Анне угрожает опасность.

— Мне?,  —  вырвалось у меня.

— Причем здесь мисс Грей?!,  —  громовым голосом спросил профессор, за долю секунды подскочив к Эллинор.

Марк все так же стоял у окна, только теперь он смотрел на меня, а не на южноафриканскую норвежку, с которой не сводил глаз в продолжение всего разговора.

— Какая опасность?,  —  спросил Марк, снова обратив свой волшебный взгляд на Эллинор.

Как ни странно, но в эту минуту я не думала об угрозе, которую предрекала гостья, меня гораздо больше волновало то, что Марк не обращает на меня внимания. А он, тем временем сел, на диван рядом с Эллинор, повернулся к ней и взял ее за руку. Девушка улыбнулась ему, глаза ее блестели, а нежные губы были приоткрыты ровно настолько, что это выглядело мило и сексуально.

Впервые в жизни я почувствовала уколы ревности:

— «Почему он не отходит от нее?»,  —  досадливо думала я,  —  «мы же не виделись целых шесть дней, я соскучилась, считала минуты до встречи, а Марк даже не садится рядом со мной. И вообще, он ведет себя так, будто не я его девушка, а Эллинор!».

Находясь под влиянием не самых добрых чувств, я упустила нить разговора. Еще бы, да я просто ни о чем другом думать не могла! Смотрела на Марка и Эллинор, а в голове крутились мысли:

— «Что если Марк влюбился в нее — Эллинор такая красивая и чувственная.... Ой нет, даже подумать страшно! Не может быть. Марк признался мне в любви, я верю ему. Он просто хочет выведать у Эллинор, что ей известно».

Я немного успокоилась и ко мне вернулась способность слышать.

— ... Вайолетт всегда носила при себе бутылочку с водой — это южноафриканская привычка — пить много воды. Доктор Бакли подменил ей воду на отравленную,  —  рассказывала Эллинор,  —  но сразу я этого не поняла и не думала о причастности Дастина к смерти Вайолет.

Девушка всхлипнула, но никто не бросился ее утешать и она мгновенно успокоилась. Кое-что в ее истории было непонятно, поэтому я спросила:

— Почему Бакли так поступил со своей подругой?

— Он не объясняет мне своих действий, но я знаю причину. Доктор Бакли превыше всего ценит в людях личную преданность ему самому. А Вайолет закрутила роман с одним из строителей ее дома. Она думала, что сможет сохранить это в тайне, но от Дастина невозможно скрыть ничего.

Эллинор вздохнула и продолжила:

— А потом доктор Бакли принес мне такую же стандартную бутылочку, которая выглядела, как те, что продаются здесь повсюду, и велел дать этой воды Сониной маме и Анне. Он сказал, что это нужно для эксперимента.

Меня пронзила догадка:

— Эллинор, ты предлагала мне попить, когда мы вчера встретились на дороге и ты помогла починить машину. Это была та самая вода, отравленная?

Марк подбежал ко мне и с ужасом в глазах спросил:

— Ты пила эту воду?

— Нет, мне не хотелось пить и я отказалась.

Он обнял меня так крепко, что даже стало больно и сказал:

— Ты моя умница! Молодец!

А Эллинор пожала плечами и ответила на мой вопрос, разочарованно глядя то на Марка, то на меня:

— Да, это была та самая вода, которую доктор Бакли поручил дать тебе и Сониной маме.

Профессор Мейсен взревел:

— Значит ты намеренно пыталась отравить Энни и Еву? Миссис Фостер выпила отравленную воду или нет? Отвечай мне!,  —  Альфред Мейсен кричал на Эллинор, забыв о вежливости.

— Тогда я еще не знала, что это опасно, я просто выполняла поручение,  —  испуганно пролепетала девушка.

— Ева выпила воду?! Отвечай же, что ты все время тянешь и выкручиваешься!

— Не знаю, я оставила бутылочку в ее комнате на комоде.

Я уже набирала номер телефона Сони. После двух гудков она ответила. Не теряя времени, я  выпалила скороговоркой:

— Соня, срочно посмотри в комнате твоей мамы — стоит ли на комоде бутылочка с водой? Знай, что ее нельзя пить ни в коем случае.

— Сейчас посмотрю, а что случилось?

— Проверь сначала...

— Тут нет никакой бутылки,  —  через несколько секунд сообщила Соня.

— А где твоя мама,  —  холодея спросила я.

— Не знаю, со вчерашнего вечера я ее не видела. Может быть она пошла в гараж...

— Не видела со вчерашнего вечера?

— Ну да. Вчера я поздно вернулась домой, спать легла далеко за полночь, поэтому проснулась только час назад.

Профессор Мейсен вырвал у меня из рук телефон и прокричал Соне:

— Мисс Складовски, мы сейчас к вам приедем. Пожалуйста, ничего не предпринимайте до нашего появления, что бы не случилось, — это в ваших интересах!

— Поедем все вместе, может понадобиться помощь!,  —  крикнул профессор и мы ринулись к выходу.

Мне нужно было поговорить с Марком и профессором, поэтому мы втроем поехали на лендровере — ягуар моего парня, пострадавший в аварии, находился в ремонте. А Эмили, Дик, Эллинор и Слейтеры — отец и сын — прекрасно поместились в шкоде Дика.

Едва мы выехали на дорогу, я приступила к рассказу о том, как в мое окно влезла мертвая Вайолетт Мортон. Сократив, насколько возможно, повествование, я управилась за несколько минут.

Лицо Марка побелело, он сжал кулаки и выругался, а потом спросил:

— Камеры засняли что-нибудь?

— Нет, Вайолет не попала в зону наблюдения, видимо, перелезла через забор.

— Через забор?!, — изумленно переспросил Марк, — все это очень странно.

— Я начинаю понимать...,  —  туманно заметил профессор и добавил:

— Бакли сделал большую ошибку. Думаю, ему не удастся приготовить правильный агирусный состав, раз он с самого начала пошел по неверному пути.