— Его ошибка чуть не стоила жизни моей Энни!,  —  сердито воскликнул Марк.

— Но чего он добивается, не могу понять,  —  размышлял вслух профессор,  —  зачем он  направил зомбированную Вайолет к мисс Грей? Сама она туда не смогла бы добраться, это понятно.

— Я знаю, что хочет сделать Бакли,  —  сказал Марк,  —  думаю, он планирует зомбировать тех, кого мы с тобой любим — Энни и Еву.

— Откуда ему известно про мои чувства к Еве?,  —  удивленно спросил Альфред Мейсен, впрочем, профессор не рассчитывал получить ответ, поэтому сразу же задал следующий вопрос:

— Что это даст Бакли, какую выгоду он надеется извлечь из очередного злодеяния?

— Скорее всего станет следить за нами. Возможно Бакли хочет узнать, сумеем ли мы вернуть зомбированных людей в нормальное состояние. А потом постарается выкрасть новый рецепт. Однако, все это лишь мои предположения, основанные на его выборе жертв. Что объединяет Энни и Еву? Только наши с тобою чувства к ним, он понимает, что мы приложим все силы и возможности для их спасения.

— Это вполне вероятное объяснение, мой мальчик.

— Именно так, дядя Альфред. Теперь нельзя ни на минуту оставлять Энни одну!

— Ты понял, Марк, какую именно ошибку совершил Бакли?

— Конечно. Он ошибся, когда подбирал ингредиенты по украденному старому рецепту, тому, что мы применяли для лечения потной болезни в 1755 году. Один из пунктов Дастин понял неправильно. Он соединил все ингредиенты, включая порошок викария, добавил состав в бутылочку с водой и подсунул ее Вайолет. Та выпила воду и сначала будто бы умерла, а потом зомбировалась. Но Бакли допустил не одну, а несколько ошибок.

— Верно, Марк.

Я спросила профессора:

— А почему вы, сэр, и Марк говорите, что Бакли сделал ошибку, превращая Вайлет в зомби? Он ведь планировал создать зомбовирус — вот, вероятно, и создал его!

— Вещество, обратившее Вайолет в зомби, Дастин получил случайно. Чтобы целенаправленно создать новый вирус нужны специальные, длительные исследования. А что мы видим в случае с Вайолет?, — профессор сделал паузу, желая услышать мое мнение, но я предпочла промолчать, ожидая, что он, по обыкновению, сам же и ответит на свой вопрос. Так и вышло:

— Бакли украл добытый нами чудесный порошок в ночь с воскресения на понедельник. А уже в среду утром Вайолет была найдена мертвой в подвале нового дома. Ночью со среды на четверг ее тело исчезло из морга и ровно через сутки после этого Вайолет в виде зомби нанесла зловещий визит в спальню Анны, — профессор в замешательстве помотал головой и добавил:

— Это самое странное событие во всей истории. Как зомби смогла влезть в усадьбу и взобраться на второй этаж — уму непостижимо... Ну ладно, оставим необъяснимые вещи на потом и вернемся к очевидному, а именно: утром в понедельник Бакли принялся готовить средство для себя, чтобы самому стать агирусом. Не будучи уверенным в безопасности полученного зелья, он испробовал его на провинившейся любовнице. Результат нам известен — Вайолет превратилась в зомби и, стало быть, Дастин ошибся...

Вдруг профессор осекся, посмотрел на Марка и на меня, словно его осенила гениальная мысль, но не сказал ничего, тем более, что мы уже подъезжали к ферме Фостеров.

Глава 25. Овечья кровь

В гараже Еву мы не нашли. Мимо проходил рабочий и профессор спросил его, не видел ли тот миссис Фостер.

— Кажется видел, издалека,  —  неуверенно ответил он,  —  полчаса назад она прошла в сторону загона для овец,  —  рабочий указал рукой на поля, настороженно обводя глазами нашу группу.

Мы быстро пошли в этом направлении. Нас было девять человек — профессор Мейсен, Марк, я, Эмили, Дик, Эллинор, Джек и Джереми Слейтеры, а также Соня Складовски, которая присоединилась к нашей команде уже здесь, на ферме.

— Вон за той рощицей находятся загоны для овец,  —  запыхавшись, на ходу поясняла Соня.

Мы обогнули купы низких деревьев, которые заглушал разросшийся терновник, и нашим глазам открылась небольшая долина. Вдоль нее раскинулся овраг, по каменистому дну которого протекал ручей, разделяя долину на две равные части.

И по ту, и по эту сторону оврага располагались загоны. В одном из них, в том, что был ближе к нам, овцы сгрудились в плотную толпу возле самого забора и возбужденно блеяли, а в противоположной стороне лежали на земле две мертвые овцы. Рядом с ними мы увидели женщину в ночной рубашке, которая ничком растянулась на траве, не двигаясь и не реагируя на наше довольно шумное появление.

Соня ахнула и с криком:  —  «Мама!»,  —  перепрыгнула через забор и помчалась к лежащей на земле женщине. За нею устремился профессор, легко обогнал девушку и первым склонился над распростертым телом.

Когда профессор перевернул Еву с живота на спину, то оказалось, что женщина превратилась в такое же отвратительное существо, каким была Вайолетт Мортон в моей спальне. Лицо ее было вымазано кровью — и рот, и щеки. Даже пышная грудь Евы покрылась красным цветом. Миссис Фостер громко посапывала и причмокивала губами — она спала.

Соня села на землю рядом с матерью и беспомощно посмотрела на профессора. Альфред Мейсен в это время сосчитал пульс на руке Евы, потормошил ее немного, но она не проснулась. Потом профессор оттянул ей веки и осмотрел глазные яблоки. Зрачков не было видно — они закатились вверх, а белки глаз стали розовыми.

Профессор решительно выпрямился и сказал Соне:

— Мисс Складовски, я попытаюсь помочь вашей маме, но сделать это я смогу только в поместье. Мы сейчас же перевезем миссис Фостер в Мейсен Мэнор.

— Да вы что? С мамой произошло что-то неладное, вы же видите — она заболела! Мне придется сейчас же вызвать скорую помощь.

— Если вы сделаете это, то больше никогда не увидите вашу маму.

— Я не понимаю...,  —  Соня уставилась на профессора, потом с мольбой в глазах посмотрела на меня.

Не успела я открыть рот, как меня опередили — прозвучал голос Эллинор:

— Тебе нужно послушаться профессора Мейсена, Соня.

Я была такого же мнения:

— Да, Соня, другого выхода нет. Если кто-то и может помочь Еве, то только профессор Мейсен и Марк.

— Но я не понимаю, что случилось с мамой. Она что, пила овечью кровь? Это и правда сумасшествие какое-то!

Соня заплакала и села на землю, закрыв лицо руками. Потом девушка затихла и подозрительно посмотрела на меня.

— Энни, по телефону ты спрашивала меня о бутылке с водой. Позже я нашла ее. Она лежала под комодом и была пуста. Скажи, Энни, моя мама заболела из-за той воды? Объясни мне, как в мамину комнату попала чертова бутылка, и откуда ты об этом знаешь?

Марк пришел мне на помощь:

— Соня, все это сейчас не важно. Мы теряем время, а твоей маме нужна срочная помощь. Чем позже мы начнем, тем меньше шансов вернуть ее к нормальной жизни.... Если это вообще возможно сделать..., — добавил он тихо, отвернувшись, чтобы девушка не услышала его.

Но Соня продолжала смотреть на меня с выжидательным выражением, требуя объяснений. Мне ничего не оставалось, как переадресовать вопрос Эллинор.

— Не могла бы ты сама...,  —  начала я, но меня перебил профессор:

— Мисс Складовски, произошла страшная ошибка и ваша мама, по всей вероятности, случайно приняла экспериментальное лекарство, которое сейчас проходит самые первые проверки и тесты. Это препарат нового типа и его побочные эффекты очень опасны — они влияют на психику человека. Это пока все, что я могу сказать.

Альфред Мейсен снова склонился над Евой, а Марк сказал Соне:

— Должен добавить, что Энни никак не связана с этим делом. Про бутылку с экспериментальным препаратом она узнала лишь за миг до того, как позвонила тебе.

Движением глаз Марк дал мне понять, что хочет поговорить со мной наедине. Мы отошли в сторону и он объяснил:

— Не подумай, Энни, что мы с Альфредом покрываем поступки Эллинор из симпатии к ней.

— «Именно так это и выглядит»,  —  мелькнула у меня мысль, но я не решилась ее озвучить.