— Молодец, Эми!, — обрадовался Дикки, — если есть кольцо, то за него надо потянуть!
И, не медля ни секунды, парень ухватился за толстую металлическую окружность, крякнул от усилия, пытаясь поднять каменную плиту. Она слегка поддалась, пыль стала просачиваться куда-то вниз и проявились очертания каменной крышки-люка размером приблизительно два на два фута. Дикки дергал и тянул кольцо что было силы, Марк помог ему и вместе им удалось поднять тяжелую крышку.
Профессор, вытягивая голову, вглядывался в открывшийся темный проем, а потом залез внутрь гроба, присел на корточки на краю зияющего отверстия и, опустив туда мощный фонарь, старался рассмотреть, что находится внизу.
— Лестницы здесь нет, — наконец сообщил он, но я вижу, что пол этого подземелья не слишком глубоко, до него менее десяти футов. Стен не видно отсюда.
— Я могу спрыгнуть туда, — задорно предложил Дикки.
— Ни в коем случае, Ричард!, — строго заметил профессор, — к чему такой риск? А если вы подвернете ногу или ударитесь при падении? У нас есть веревки и я предлагаю спуститься с их помощью.
Это предложение прозвучало категорично. Марк поискал к чему бы прикрепить веревку и решил обвязать ею соседний каменный гроб. Свободный конец был спущен в черный проем. Первым вызвался пойти Дик.
— Хорошо, — ответил Марк, а я спущусь сразу за тобой. Дядя Альфред и девушки могут оставаться здесь, пока мы разведаем обстановку внизу.
— Я спущусь с вами, твердо ответил профессор.
Эмили округлила глаза и обиженно спросила:
— Вы хотите оставить нас одних в этом жутком склепе наедине со скелетом?!
Марк предложил:
— Давайте пойдем все вместе. Девушки спустятся следом за мной, а последним пойдешь ты, дядя Альфред, все согласны?
Дикки и Марк один за другим быстро соскользнули по веревке вниз. Потом настала моя очередь и сильные руки Марка приняли меня. Я подняла свой фонарь и осветила помещение, в котором оказалась. Это была небольшая и пустая комната, в одной из стен которой находился дверной проем. Под ногами был пыльный и ровный каменный пол. Спустилась Эми, а следом за ней профессор Мейсен переправил вниз сумку и запасной моток веревки и лишь после этого легко и быстро соскользнул вниз. Наша команда, все как один, освещая путь фонарями, вереницей направились к дверному проему.
У меня мелькнула мысль:
— «Что если наши недоброжелатели следят за нами и проберутся в склеп? Не закроют ли они крышку отверстия, через которое мы пробрались в это подземелье? Нам неизвестно, существует ли второй выход отсюда. Не окажемся ли мы навечно погребенными под толщей земли в этом мрачном склепе?».
Мы как раз выходили из первого помещения и я бросила взгляд на потолок, где чернел квадрат спасительного выхода со свисающей веревкой. Переведя тревожный взор на подругу, я поняла, что ее посетили такие же опасения.
Это послужило сигналом и мы с Эми наперебой рассказали мужской половине экспедиции о наших страхах.
— Ваши опасения обоснованы, девушки, — ответил профессор Мейсен. Однако, не волнуйтесь, я обо всем позаботился. Даже если случится то, чего вы опасаетесь, тут найдутся средства, позволяющие выбраться наружу!, — и профессор многозначительно похлопал рукой по вместительной сумке.
Мы вошли в сводчатый, невысокий ход, аккуратно вырубленный в мягком камне известняке, он вел вперед, чуточку вниз и слегка забирал вправо. Под ногами похрустывало что-то вроде садового гравия. Слева в стене показалась арочная ниша. Марк направил на нее фонарь и нам открылось страшное зрелище — человеческий скелет.
Альфред Мейсен присмотрелся повнимательнее и удивленно проговорил:
— Судя по расположению костей скелета, несчастный умер здесь, в этой каменной нише, относительно недавно — я думаю лет семьдесят-восемьдесят назад.
— «Возможно он пробрался в подземелье тем же путем, что и мы, но ловушка по какой-то причине захлопнулась и бедный пленник не смог выбраться», — подумала я но вслух ничего не сказала.
Впереди показалось какое-то препятствие. Профессор достал компас, посмотрел на схему кладбища и церковного двора, подумал немного и сообщил:
— Мы продвинулись на восток и повернули к югу. Судя по тому, что прошли мы около пятидесяти ярдов, этот каменный коридор привел нас под здание церкви.
Препятствие впереди оказалось дубовой дверью, окованной потемневшими медными полосами. Дверная ручка — тоже медная и изрядно позеленевшая — представляла собой кольцо, свисающее с якоря. Марк потянул за него, но дверь не пошевелилась. Профессор, указав на видневшуюся замочную скважину, сказал, что дверь заперта, но он попытается открыть ее.
Покопавшись в сумке, Альфред Мейсен извлек продолговатый кожаный футляр. Оттуда он вынул приспособление, мало напоминающее ключ, и спросил у племянника:
— Как ты думаешь, Марк, каков тип замка, запирающего эту дверь?
— Тут и думать нечего, дядя Альфред, засов, конечно.
— Да, засов. Триста лет назад тяжелые дубовые двери часто запирались именно так. Засов обычно располагался ниже замочной скважины.
Альфред Мейсен повернулся к нам и показывая непонятный продолговатый предмет из футляра, пояснил:
— Это универсальный ключ для засовов, который был изготовлен по моему чертежу лет двести семьдесят назад, — профессор кокетливо хохотнул.
— Он состоит из двух соединенных планок — длинной и короткой. Длинная — служит рукояткой, к ней прикреплена короткая планка, которая может либо примыкать к рукоятке, либо отклоняться на девяносто градусов. На конце короткой планки есть отпирающий шип — крепкий и очень острый выступ. Я заведу ключ в замочную скважину в компактном положении, то есть планки прижаты друг к другу. Потом я поверну ключ и короткая планка с острым шипом повиснет на креплении по ту сторону двери. Поворачивая ключ и цепляя шипом деревянный засов, я могу дюйм за дюймом отодвинуть его.
Закончив разъяснительную работу, профессор ввел сложенные вместе планочки в замочную скважину. Послышался тихий лязг металла, потом мы увидели, как Альфред Мейсен, делая немалые усилия, раз за разом чуть поворачивает ключ, притягивая его к себе. Все это продолжалось довольно долго.
— Думаю, что засов уже полностью отодвинут, — объявил профессор Мейсен и попытался открыть дверь. Но и теперь ничего не вышло. Дубово-медное препятствие на нашем пути даже не шелохнулось.
Марк и Дикки пришли на помощь профессору — лишь тогда массивная дверь дрогнула и с ужасным скрежетом отворилась, прочертив полукруглый след на пыльном полу.
Альфред Мейсен поднял фонарь над головой и первым вступил в таинственное помещение, а следом за ним вошли все остальные. Я последней пересекла порог и огляделась. Свет наших фонарей хорошо осветил подземную комнату, она была небольшой, размером примерно двенадцать на двенадцать футов. По правой и по левой стороне стояли у стен два больших металлических сундука. Мы подошли к правому. Профессор повозился с замком и распахнул крышку.
Сундук был заполнен сложенной одеждой. Я подняла и развернула лежащий сверху мужской шелковый камзол, богато украшенный вышивкой, выполненной цветными шелковыми нитями. Под камзолом лежал жилет, а рядом с ним оказались коричневые туфли с пряжками и на каблуке. И туфли, и жилет тоже были из шелка, именно поэтому они и сохранились в течение трех столетий, а не истлели, превратившись в лохмотья пыли.
Пока я рассматривала все эти предметы одежды, Марк заметил в углу сундука металлическую овальную коробку. С надеждой поднял он ее и раскрыл, ожидая найти внутри порошок — средство викария. Вздох разочарования вырвался у Марка, когда вместо чудесного порошка внутри овальной коробки он нашел слежавшийся и полуистлевший мужской парик из конского волоса.
— Как я сразу не догадался?!, — бурно изумился профессор Мейсен, — это же оловянная коробка для парика. Все ясно — этот сундук заполнен дорогой мужской одеждой и аксессуарами. Хорошо, посмотрим что предложит нам второй сундук.
Внутри левого сундука оказались две старинные металлические коробки с замками, которые в старину использовались вместо сейфов. Кроме них там стояла большая и тяжелая шкатулка из дерева, инкрустированная, кажется, серебром и перламутром.
