Выйдя из кабины, Соло бросил пригоршню монет бармену.

— Прости за беспорядок. Я всегда был никудышным стрелком.

Он и Чубакка покинули помещение.

Тяжело вооруженные солдаты бежали по узкой аллее, мимо существ, одетых в черное, торговавших вразнос или стоявших за прилавками. Они продавали экзотические товары. Здесь, в центре Мос Эйсли высокие стены превращали улицы в туннели.

— Никто не смотрел на солдат, не выкрикивал в их адрес шуточек или замечаний. Эти бронированные фигуры действовали от имени Империи, и их оружие было в полной боевой готовности. У заваленных мусором дверей толпились люди, инопланетяне и механизмы. Среди куч грязи и обломков они обменивались новостями и заключали сделки сомнительной законности.

Горячий ветер продувал аллею, и солдаты поплотнее сомкнули строй. Эти кварталы вселяли в них непреодолимый ужас.

Какой-то солдат остановился, чтобы проверить дверь, вызывающую подозрение, и обнаружил, что она заперта на замок и засовы, а бродивший неподалеку человек обрушил на солдата поток ругани. Солдат угрюмо посмотрел на сумасшедшего и двинулся дальше по аллее, догоняя товарищей.

Как только они отошли на приличное расстояние, дверь приоткрылась и наружу выглянула металлическая физиономия. Внизу у ног ЗПиО приземистый робот пытался занять более удобную для наблюдения позицию.

— Лучше бы я пошел с хозяином Люком, чем оставаться здесь с тобой. Но приказ есть приказ. Я не совсем понимаю, к чему все это беспокойство, но уверен, что всему виной именно ты.

В ответ на это Р2 издал нечто похожее на хихикающий гудок.

— Придержи язык,— предупредил его высокий робот.

На стоянке количество лендспидеров и других старых транспортных средств, которые еще могли двигаться, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Но не это было главной заботой старика Бена и Люка, торговавшихся с высоким, похожим на насекомое владельцем этого барахла. Они пришли сюда не покупать, а продавать.

Никто из прохожих не удостаивал торговавшихся даже любопытным взглядом. Подобные сделки считались частным делом договаривающихся сторон и происходили в Мос Эйсли по сотне раз в день.

Переговоры кончились, и владелец металлической свалки, безвозмездно сдавая галлон своей собственной крови, подвел черту купли-продажи, передав Люку несколько небольших металлических предметов. Они сухо раскланялись. Каждый был убежден, что выиграл в сделке.

— Он говорит, что это самое большее, что он может дать. С тех пор как появились эти самые ХР-48 на такие лендспидеры, как мой, уже нет спроса.

— Не унывай,— подбодрил его Кеноби.— Того, что ты получил, вполне достаточно. У меня есть деньги, чтобы доложить недостающую сумму.

Покинув главную аллею, они завернули за угол и увидели маленького робота, пасшего небольшое стадо животных, напоминавших исхудалых муравьедов. Повернув за угол, Люк бросил грустный взгляд на старый верный лендспидер — последнюю связь с прежней жизнью.

Что-то большое и черное, что вполне могло оказаться и человеком под своими мешковатыми одеждами, выступило из темноты, когда Люк и Бен дошли до угла. Оно продолжало смотреть им вслед, пока они не исчезли за поворотом.

Выход на причал к маленькому, похожему на тарелку космическому кораблю был полностью заблокирован десятками людей, некоторые из которых выглядели довольно смешно. Большой передвигающийся курдюк мускулов и жира, увенчанный волосатым, покрытым рубцами черепом, с довольным видом разглядывал стоящих полукругом наемных убийц.

Закончив осмотр, он крикнул в сторону корабля:

— Выходи, Соло, ты окружен!

— Если так, то вы не туда смотрите,— послышался спокойный голос.

Джабба Хутт подпрыгнул, что само по себе было удивительно и смешно. Его лакеи резко повернулись и увидели Хана Соло и Чубакку, стоявших у них за спинами.

— Видишь, я ждал тебя, Джабба.

— Я так и думал,— признался Джабба, и довольный, и оскорбленный тем, что Соло и вуки оказались невооруженными.

— Я не собирался скрываться,— произнес Соло.

— Скрываться? Скрываться от кого?— произнес Джабба.

— Отсутствие оружия беспокоило его все сильней. В этом было что-то необычное, так что лучше не спешить, пока не прояснится, в чем тут дело.

— Хан, мальчик, почему ты не заплатишь мне долг, как это давно следовало бы сделать? И зачем тебе понадобилось поджарить бедного Жадину? В конце концов мы с тобой вместе съели пуд соли.

Соло натянуто улыбнулся.

— Оставим это, Джабба. В твоем теле так мало соли, что не обезвредишь даже бактерию. Что же до Жадины, так ведь ты послал его убить меня.

— Что ты, Хан!— удивленно возразил Джабба.— С чего это мне убивать тебя? Ты лучший контрабандист во всем нашем бизнесе. Ты слишком ценный экземпляр, чтобы быть поджаренным. Жадина всего лишь передавал мою озабоченность по поводу твоих отсрочек. Он и не собирался убивать тебя.

— А мне показалось, что собирался. В следующий раз не посылай ко мне этих хамов-наемников. Если тебе понадобится что-то сказать мне, навести меня сам.

Джабба затряс головой, и его жирный подбородок и толстые щеки заколыхались — мясистые свидетельства его притворного огорчения.

— Хан, Хан, ах, если бы тебе тогда не пришлось сбросить тот груз специй! Ты понимаешь... я просто не могу делать исключений. Что со мной было бы, если бы жалкий пилот, перевозящий контрабанду для меня, оставлял свой груз при первом намеке на боевой имперский корабль? А затем просто показывал пустые карманы, когда я требовал у него компенсации. Так дело не пойдет. Я могу быть великодушным и снисходительным, но не ради собственного банкротства.

— Знаешь, Джабба, даже меня иногда догоняют. Не думаешь ли ты, что я сбросил специи только потому, что мне надоел их запах? Я хотел их доставить так же, как и ты хотел их получить. У меня просто не было выхода,— он весело улыбнулся.— Так ты говоришь, я слишком ценный экземпляр, чтобы быть зажаренным? А у меня сейчас есть контракт, и я могу расплатиться с тобой, даже с небольшой надбавкой. Я могу дать тебе аванс — тысячу, остальное через три недели.

Туша, казалось, задумалась, а затем снова обратилась со словами, но не к Соло, а к своим наемникам:

— Уберите свои бластеры, ребята,— он повернулся и хищно улыбнулся коррелянцу.

— Хан, мой мальчик, я делаю это только потому, что ты лучший из пилотов и можешь мне понадобиться когда-нибудь снова. И поэтому от величия моей души, от великодушного сердца, еще, скажем, двадцать процентов сверх того — и я дам тебе немного времени,— голос его почти сорвался,— но это в последний раз. Если ты снова разочаруешь меня, если ответишь на мое великодушие своими насмешками, я дам за твою голову такую цену, что ты не сможешь приблизиться ни к одной цивилизованной планете всю свою оставшуюся жизнь, потому что на каждой найдутся люди, которые с радостью выпустят тебе кишки за одну десятую того, что я им пообещаю.

— Рад, что мои интересы важны для нас обоих,— радостно ответил Соло, когда они с Чубаккой направлялись к кораблю мимо уставившихся на них убийц Джаббы.— Не беспокойся, Джабба. Я заплачу тебе, потому что... потому что это доставит мне удовольствие.

— Они начинают обыскивать центральный космопорт,— сообщил командир, вынужденный попеременно то бежать, то идти, чтобы не отстать от Лорда Вейдера. Черный Лорд глубоко задумался, проходя по одному из отсеков боевой станции.

— Доклады от них только что начинают поступать,— продолжал командир.— Завладеть этими роботами — всего лишь вопрос времени.

— Если нужно, пошлите еще людей. Не обращайте внимания на протесты губернатора планеты. Мне нужно заполучить этих роботов. Опорой сопротивления детекторам лжи для Леи Органы является ее надежда на то, что эти данные, хранящиеся в роботах, помогут ей освободиться.

— Я понял, Лорд Вейдер. А пока мы вынуждены терять время на выполнение этого глупого плана губернатора. Таркину не сломить ее.