Крис раскрыл чековую книжку в кожаной обложке и посмотрел на три чека с размашистой подписью Вуди.

— Ты мог написать на одном из этих чеков свое имя и какую-либо солидную цифру, ты не мог об этом не думать. Но сначала ты должен заставить хозяина перевести достаточную сумму на расчетный счет, не так ли? И ты никак не мог придумать, как это сделать.

— Сколько вы хотите? — спросил Доннелл.

— Двадцать пять, — ответил Крис. — Но тебе из этой суммы — ничего, никаких комиссионных. И если Вуди приостановит выплату, я снова подброшу в бассейн эту бомбу.

— Хотите взять с хозяина все, что можно.

— А почему бы и нет? На моем месте это сделал бы любой.

А в огромной сумрачной библиотеке Грета общалась с Вуди. Он заставлял ее нервничать. Он рта не закрывал. Сядьте здесь… Нет, лучше сюда, здесь удобнее. Что ей принести? Еще бокал вина? Не хочет ли она посмотреть фильм? Нравится ли ей Басби Беркли? Но он не умел ставить видеокассету, а когда попытался вызвать Доннелла по телефону, тот не взял трубку.

— Вы можете помолчать, чтобы я могла с вами поговорить? — сказала она наконец. — В тот раз вы не суетились вокруг меня. И пожалуйста, вытрите рот. Это вас не беспокоит? Посмотрите на свой халат, он такой замызганный. Помните прослушивание для мюзикла «Качели»? Я добилась того, что Марк посадил меня рядом с собой. Вы сидели в ряду, что был за нами. Я почувствовала, как вы пару раз дотронулись до моих волос. Мне следовало бы догадаться, что от меня требуется, но я прислушивалась к разговору Марка с режиссером, который казался таким остроумным. А потом девушка с маленьким пластиковым котелком на голове закончила свой номер, она исполняла «Малышки», и режиссер сказал: «Должно быть, дома ее очень любят, если у нее хватило самонадеянности явиться сюда». Это было верно, девушка выглядела не очень хорошо. Но Марк сказал отвратительную вещь: «Ей стоило бы вообще удалить голосовые связки», и я помню, как вы засмеялись, вам это показалось смешным. Вы с Марком проявляли жестокосердие, не понимали, каково это, подняться на сцену на дрожащих ногах, стараясь не забыть слова… Одна девушка исполняла «Самые сладкие звуки, которые я слышала в жизни», и Марк сказал: «Слышать, как человека тошнит, и то приятнее». Он думал, что острит, но все, что он говорил, звучало так мерзко! Я не уходила и слушала, потому что очень хотела сыграть Джиттель, не подозревая, что для этого мне придется иметь дело с вами. Никто меня не спрашивал, согласна ли я на такое унижение, сколько я за это потребую. Вы будто покупали товар, не спрашивая о цене. Ну а теперь я намерена сообщить вам, какова моя цена.

Крис в белых трусах спустился в бассейн, сразу нырнул на дно, увидел всего один проводок, соединенный с часами, и убедился, что проводок тянется к батарейке. Он вынырнул, набрал в легкие побольше воздуха, нырнул опять, отцепил капсюль детонатора и на этот раз оттолкнулся ото дна со связанными вместе пятью шашками динамита. Держа их высоко над головой, он вынырнул на поверхность. От Доннелла было мало проку — он стоял далеко, в дверях, что вели в солярий.

Крис нырнул в третий раз за часами с батарейкой, которые положил потом на край бассейна рядом с динамитом. Доннелл наконец подошел ближе, и тогда Крис, подобравший из воды спортивную сумку, размахнулся и запустил ею в Доннелла. Тот отскочил, поймал и тут же уронил сумку на пол.

— Эй, вы меня всего намочили! — крикнул он.

Крис подтянулся на руках, вылез из бассейна, поднял сумку и раскрыл ее. Внутри оказались плоскогубцы, кусок медной проволоки, свернутый кольцом, и несколько бельевых прищепок. Вот это удача! Парень оставил вещдоки… Может, забыл, что они там; может, торопился; может, пришлось работать в темноте. Надо бы забрать их с собой, но лучше оставить здесь, спрятать в надежном месте и сказать Доннеллу, чтобы он и не думал к ним прикасаться. Надо напугать его! Крис оглядел помещение с бассейном. Может, в библиотеке спрятать, там много всяких шкафчиков? Потом, если понадобится, он все это заберет.

— А этот динамит — та еще хреновина! — Доннелл нагнулся, упершись руками в колени, чтобы повнимательнее рассмотреть шашки. — Эге, а на часах-то всего одна стрелка!

— Это часовая стрелка, — пояснил Крис. — Видишь дырку, проделанную рядом с цифрой одиннадцать? Вот когда должен был произойти взрыв. Вот провод, который соединяется с детонатором и с батарейкой… Короче, часовая стрелка двигается по циферблату, касается конца провода, прикрепленного к одиннадцати, цепь замыкается, и динамит взрывается. Только вот крепежный винтик отскочил, потому что устройство собирал какой-то недоумок. Проще было использовать старомодный будильник со звонком наверху, тогда винт не нужен. В общем, тебе повезло, что крепежный винт держался на соплях… Когда ты бросил сумку в воду, она ударилась о трамплин, и тогда-то винт и выскочил. — Крис взял связанные шашки динамита, положил их в сумку. — Дай мне полотенце. Я оденусь, и мы куда-нибудь уберем сумку.

Доннелл нахмурился:

— И вы это знали, да? Знали, что динамит вовсе и не собирается взрываться? Содрали с меня ломовые бабки за то, о чем можно было и не думать!

— Вот почему такие, как я, любят, чтобы их нанимали такие, как ты… — усмехнулся Крис.

Крис выжидающе посмотрел на нее и наконец сказал:

— Ну? Что случилось?

— Ты заметил, что у него в углах рта много слюны? Когда он открывает рот, видно, что там полно липкой слюны. В тот раз, когда он меня целовал, я все время об этом думала.

— А на этот раз?

— Все равно я смотрела на его рот. Он его никогда не вытирает. Но я все равно сказала ему, что хочу сто тысяч.

— А он что?

— Ты не поверишь. Он попросил меня выйти за него замуж.

Крис уставился на нее, и «кадиллак» перескочил на другую полосу, так что Крису пришлось крутануть руль, прежде чем он сказал:

— Ладно тебе!

— Я не шучу. Я сказала: «Послушайте, давайте просто уладим это дело, и я уйду. Я никогда за вас не выйду».

— А он что?

— А он сказал мне, что у него сто миллионов долларов, и мы поделим их пополам.

— Сдохнуть можно!

— Я сказала, нет, не надо. А он посоветовал мне подумать.

— И что?

— И все.

— Что значит — все? Ты подумала?

— Тут и думать нечего! Он сказал, что нам нужно поближе познакомиться, прежде чем я приму решение.

— Сдохнуть можно!

— И если я предпочту получить сто тысяч, а не сто миллионов, он даст их мне.

— Он так сказал?

— Ну, может, иными словами, но смысл такой.

Крис свернул на Восьмую Милю и несколько минут сосредоточенно вел машину в густом транспортном потоке. Грета хранила молчание.

— Ты что, думаешь об этом? — спросил он погодя.

— Нет, не думаю.

— А что же ты делаешь?

— Ничего, просто сижу.

— И как насчет улаживания дела?

— Приеду к нему и скажу, что подумала… И наверное, тогда он даст мне деньги.

— Просто скажи ему, что хочешь получить сто тысяч.

— Мне его жалко.

— Что это значит?

— Почему ты такой вредный? Разве я не могу его пожалеть?

— Пожалуйста, если тебе хочется, — сказал Крис и сунул руку во внутренний карман куртки. — Я не получил предложения жениться, зато неплохо заработал. — Он достал чек Вуди и протянул его Грете. — Двадцать пять штук за то, что почистил его бассейн.

— Привет, это я, — раздался голос Робин.

— Неужели?

Доннелл стоял у письменного стола в библиотеке. Мистер Вуди в дальнем конце комнаты смотрел по телевизору, как Арнольд Шварценеггер убивает своим двуручным мечом всяких подонков. Он даже не шелохнулся, услышав звонок телефона.

— Как дела?

— Лучше некуда!

— Я дождалась шестичасовых новостей прежде, чем позвонить. Ты не хочешь мне рассказать, что произошло?

— Кое-что расскажу, только не по телефону.

— Я ожидала, что ты именно это скажешь. Мы можем с тобой встретиться?