– Она умерла очень быстро. Это последний снимок.

Я отошел от стены и снова сел в кресло.

– Вы, Юрий, какими судьбами оказались в наших краях? Я здесь всех знаю, а вас вижу впервые.

– А я впервые здесь. Захотелось уехать от городской суеты.

– От суеты уехать можно, от себя не уедешь. Верно?

– Верно. Захотелось побыть одному, подумать. Вы как в воду смотрите, определяя причину.

– Что в нее смотреть. В лучшем случае увидишь свое отражение, а так муть. Смотреть надо в душу.

– В ней тоже может быть много мути. А вы можете смотреть в душу?

– Всякое бывает, – ответил он уклончиво.

– Чужая душа потемки, так говорят.

– Это для кого как. Иногда душа человека очень даже не плохо открыта, но для тех, кто умеет видеть.

– Это не всем дано, но и мне приходится по жизни если не заглядывать в души, то принимать решения по ситуации. Попытаться понять, что делать, жить или существовать.

Он улыбнулся в усы: – Существовать глагол активный. Он требует действий. Я бы даже сказал повелительный глагол.

– Это почему?

– Он обязывает нас существовать на этой земле, а не влачить жизнь по воле обстоятельств.

– Но не всегда можно управлять обстоятельствами, тем более предвидеть, – заметил я.

– Обстоятельства зависят от многих людей. Они не сами по себе существуют. Обстоятельства формируют люди. И вот надо уметь влиять на людей, чтобы формировать обстоятельства для себя.

– Даже в ущерб другим?

– Если в ущерб другим, то это не обстоятельства, это жестокость.

– А стихийные бедствия? Это же тоже может быть обстоятельством.

– Верно, может, но это говорит лишь о том, что такой вариант не посчитали нужным рассмотреть. Надо учиться управлять.

– Думаю это дано не многим.

– Не соглашусь. Это дано многим, но эти многие не хотят видеть явного, не хотят потрудиться, заставляя работать ум, здравый смысл.

– А вы обладаете такими способностями?

– В какой-то мере. Тебе уже, наверное, рассказали обо мне. Но это скользкий путь. За все надо платить.

– Да, за все надо платить, – вздохнул я, – порой даже изменить другим, не в плане супружеской измены, – пояснил я на всякий случай.

– Я понял, что ты имеешь в виду. Но главное не изменить себе. Вот за это приходится расплачиваться по счетам.

– У вас богатый жизненный опыт, который вы накопили, вам есть с чем сравнивать.

– Все относительно. У вас есть главное – молодость. Ваши приобретения еще впереди.

– Это вы о чем?

– То, чего тебе так не хватает сегодня, то от чего уехал. Все еще будет.

– Хотелось бы верить.

– А и не надо верить. Ты просто сделай вид, что веришь и будет легче.

– Хорошо, попробую, последовать вашему совету.

– А ты приходи. Я всегда дома. Посидим чаю выпьем.

– Спасибо.

– Кажется, Ксюша идет, – произнес Степан Никодимович, услышав шум на веранде.

На пороге возникла Ксения.

– Доброе утро, – приветствовала она меня, – вот твой хлеб, – и она, показав пакет, прошла на кухню. Затем вернулась и спросила: – Тебе еще что нужно? А то я обещала Юре в центр съездить.

– Езжайте, я сам управлюсь.

– Пошли, – сказала она мне, и я попрощался с хозяином.

Когда мы вышли на улицу, Ксения мне поведала: – Утром дед отправил меня в магазин за хлебом, а когда я сказала, что он еще свежий и на обед хватит, то он сообщил, что вчерашний испортился. Я ему ничего не говорила про то, что придешь. Но меня сначала возмутило его заявление. Вчера купила. Пошла посмотрела, а хлеб действительно пахнет плесенью. За один день испортился. Никогда такого не было. Пришлось идти, а в магазине очередь. Думала, успею до твоего прихода.

– Все нормально, – не счел я нужным делиться своими мыслями, почему вдруг испортился хлеб и что ее отправка в магазин, не показалась мне случайной. Как он сказал – обстоятельства формируют люди.

– А мы с ним поговорили. Интересный у тебя дед. Фотографию твоей бабушки посмотрел.

– Правда красивая была?

– Правда. Твой дед пригласил меня в гости, – счел нужным я ее известить.

Весь разговор мы вели на ходу и уже свернули в переулок, как Ксения резко остановилась и повернулась ко мне:

– Не может быть!

– Почему?

– Он мало общается. Обычно к нему просятся прийти, а чтобы сам пригласил. Чем ты его покорил?

– Не знаю. Явных причин не было.

Она пошла дальше, и я последовал за ней, чтобы не отстать. Она шла, и было видно, что думает о чем-то серьезном…

– Видимо, он что-то знает или чувствует. Если пригласил – приходи. Интересно меня он отправит куда-либо?

– С чего бы? – удивился я.

– Посмотрим. Потом все увидишь. Я сама в раздумьях. Ладно, не будем о том, чего не знаем. У нас поход в центр, вот и пойдем его покорять.

Мы дошли до остановки и сели в автобус. Сидя рядом с Ксенией, я чувствовал ее тело, но не это занимало меня. Конечно, находится рядом с милой женщиной было приятно, но я так давно не ездил на общественном транспорте, что обстановка вокруг, меня привлекала больше. Подошел кондуктор, дородная женщина, и я, заплатив за обоих, стал рассматривать, полученные билеты.

– Счастье по номеру ищешь? – язвительно спросила Ксения.

– А счастье имеет номер?

– Кто знает, а вдруг каждому из нас уготовано счастье под своим номером, и мы пытаемся его вытащить.

– Ну, не у кондуктора же вытаскивать? Или она добрая фея?

– Откуда мне знать. Может днем она кондуктор, а вечером творит чудеса.

– С ее формами я даже не представляю, что за чудеса может творить. Хотя кому что нравится.

Ксения фыркнула: – Грубиян, взял и охаял женщину. Так что там с номером.

– Я не выбираю счастье по номерам, – и переключил внимание на пассажиров. Видимо мой неподдельный интерес к окружающим не ускользнул от ее внимания.

– А ты вообще, когда последний раз ездил на автобусе?

– Даже не помню. Все больше на машине.

– Хорошая?

Я пожал плечами: – Нормальная. Мне нравится.

– А я все больше на общественном транспорте. На свою еще не накопила.

– Все впереди.

– Думаешь?

– Уверен.

– Мне бы твою уверенность.

– Мою не надо, лучше иметь свою.

Автобус по мере продвижения к центру заполнялся пассажирами. Вот пожилой мужчина, в тряпичной кепке, зашел и сел не далеко от нас. Доброе, старческое лицо. «Интересно, каким буду я» – занимал я себя мыслями, замечая, что Ксения изредка посматривает на меня и улыбается.

– На следующей остановке нам выходить, – сообщила она, и мы направились к выходу. Когда автобус отъехал, она спросила:

– Какие планы? Что надо приобрести?

– Слушай, а областной центр далеко?

– Если ты на поезде ехал, то не доехал километров тридцать. А тебе зачем?

– Может быть, туда махнем? Что-то здесь не впечатляет, – осматривал я магазины вокруг, – погуляем.

– Ты что-то разгулялся, – заметила она мне, – надо на вокзал, на электричку. На автобусе долго.

– Не, хватит экспериментов с общественным транспортом, – заявил я и поднял руку, чтобы остановить проезжающее мимо такси. Оставив Ксению, подошел и поинтересовался, отвезет ли он в областной центр. Со стороны водителя возражений не было, когда я согласился на озвученную им цену, которая явно была завышена, но я все равно не знал истиной цены, а торговаться не обирался.

Мы сели на заднее сиденье и минут через сорок были доставлены в центр областного города. Отпустив такси, осмотрелись.

– Ты здесь что-то знаешь? – поинтересовался я.

– Знаю.

– Тогда веди.

– Куда тебя вести? Ты определись.

– Сначала пойдем, поедим.

– Уровень.

– Наивысший.

– Такого я не знаю, но пойдем, – и направилась вдоль улицы. Вскоре мы увидели вход в ресторан, в который и зашли, где были встречены администратором, и проведены к столику.

– Выбирай, – предложил я, когда принесли меню, – на цену не смотри.