Фасад Белого дома уже демонстрировал приметы завязавшейся с утра перестрелки. Многие окна были разбиты, в них раскачивались от ветра изуродованные жалюзи и полусорванные занавески. На мраморе отчетливо проступали следы обстрела из автоматического оружия. Из окна на восьмом этаже вырывались клубы черного дыма.
Вдруг раздались оглушительные выстрелы. По верхним этажам «стакана» прошелся крупнокалиберный пулемет, оставляя на фасаде клубящиеся следы черного дыма. Даже с моста было видно, как летели вниз куски и осколки мраморной облицовки. Как раз туда, где по всему периметру Белого дома развевались разноцветные флаги.
— Так им, падлам! — крикнул кто-то из толпы, которая радостно загудела, загомонила, засвистела.
— Дави, гадов! — крикнул какой-то лысый мужик в коричневом плаще. — Кончай коммуняк, мать их!..
Стоящая рядом с ним женщина с интеллигентным лицом вдруг неожиданно громко прокричала:
— Сжечь, сжечь их! Что ж они не стреляют?!
Рядом с Андреем стоял парень в модной синей куртке и молча снимал все происходящее на видеокамеру. Андрей заметил, что у многих в руках были фотоаппараты — от пленочных зеркалок до простых «мыльниц». «Зрители» щелкали затворами, пытаясь запечатлеть для домашнего архива или демонстрации друзьям уникальные кадры расстрела Дома Советов.
— Слышь, клево, да? — Конопатый мальчишка с всклокоченными рыжими волосами повернулся к своему приятелю. — Думаешь, щас раздолбают этот дом?
— А чо, танки зазря приехали. Раздолбают! — ответил ему парнишка со школьным рюкзачком за спиной.
— У, здорово! Как в кино! — Рыжий снова стал щелкать затвором фотоаппарата, чтобы сделать редкие кадры, которыми можно было бы потом похвастаться перед одноклассниками.
ВОСПОМИНАНИЯ: «…На мосту скопилось много людей, и это было как-то противоестественно. Оказывается, близость к цивилизации не избавила нас от диких инстинктов — любопытство пересиливало разум. Скорее бы все кончилось! Неужели и сейчас «командирам» в Белом доме непонятна вся бессмысленность сопротивления, неужели не жаль людей, которые им доверились и оказались обманутыми?» (С.А. Филатов. Совершенно несекретно. Москва, 2000 год.)
Вдруг толпа слегка колыхнулась, люди стали перебегать с места на место в сторону Нового Арбата. В ту же сторону пронеслась группа мальчишек, проехал велосипедист с коробкой, закрепленной на багажнике, держа за руку сына, быстрым шагом прошел мужчина, затем дородная дама с хозяйственной сумкой, полной продуктов… Оказалось, что ОМОН стал оттеснять толпу, освобождая мост. Это означало только одно — еще немного, и начнется обстрел Белого дома из пушек танков, занявших позицию в центре Новоарбатского моста.
Орлову пришлось пробираться через толпу, которая в считаные минуты превратилась в массу разбегающихся в разные стороны людей, причем трудно было понять, куда устремляется эта толпа. Кто-то бежал по направлению к мэрии, хотя откуда-то с верхних этажей звучали выстрелы. Кто-то пытался преодолеть баррикады, остовы сгоревших машин и стоящие впритирку друг к другу поливальные машины и спуститься к набережной по обе стороны моста. А кто-то вопреки здравому смыслу перебежками бросился в сторону Белого дома, вблизи которого усиливалась перестрелка из автоматического оружия. Бэтээры поливали фасад здания пулеметным огнем, солдаты, укрываясь за военной техникой, гранитными парапетами набережной и различными препятствиями, стреляли по окнам. В ответ оттуда доносились одиночные выстрелы и автоматные очереди.
СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…В последний час вся информация, которую мы имеем, это то, что снайперский огонь ведется из зданий, прилегающих к Белому дому и самого Белого дома. Продолжается пожар на пятом сверху этаже здания… Агентство «Интерфакс» сообщает, что снайперы находятся в высотном здании недалеко от метро «Баррикадная» в центре Москвы, а также в здании гостиницы «Украина»… Часть снайперов являются сторонниками парламента… Отряды милиции особого назначения пытаются сейчас мирными средствами разогнать толпу… Более тысячи людей были отогнаны с моста… Сейчас эти люди спускаются на набережную. Это, безусловно, не менее опасная позиция. Мы видим с крыши нашего корпункта этих людей… Трудно представить себе, чтобы любопытствующие зеваки могли подойти так близко к этому опасному месту просто для того, чтобы наблюдать за происходящим. В это трудно поверить…» (Из комментария журналистки американской компании CNN, ведущей прямой репортаж с места события, канал TV6, 4 октября 1993 года.)
Это была абсолютно дикая, немыслимая картина. Вокруг Белого дома, ставшего осажденной крепостью, войска вели настоящий бой, а между ними слонялись, бегали, стояли сотни людей, которым, наверное, происходящее казалось безобидным спектаклем. Самое поразительное, что среди зевак было немало женщин и девушек, которые буквально фланировали между боевыми порядками войск, нисколько не задумываясь о страшной опасности, которой они себя подвергают. Орлов с ужасом смотрел на все это. Как ни хотел он убедить себя в обратном, все происходящее было не сном, не игрой фантазии или больного воображения, не результатом минутного помрачения сознания.
ВОСПОМИНАНИЯ: «…Я видел, как со здания высотки палят вниз. Тут за углом торчали милиционеры… И что меня удивило, что стреляют не столько по Белому дому, сколько по ним. То, что баркашовцы ушли из мэрии, я слышал… Кто там мог быть? Те, кто на стороне Ельцина. Но почему они тогда стреляют по милиции?…Стали стрелять уже по окнам. Я понял, что оказался в идиотском положении. На лестничной клетке. Там буквально залезть даже негде. Я буквально в два прыжка решил доскочить до самой двери, которая вела уже в холл. Вот в этом прыжке меня, как говорится, пуля и достала, разбила челюсть. Я почувствовал кровь во рту, очень много, осколки зубов…» (Из воспоминаний М. Хрусталева, корреспондента агентства «Постфактум».)
Когда Андрей выбрался на тротуар Нового Арбата, он увидел, что газоны, вся прилегающая территория и здесь были запружены толпами «зрителей», многие из которых держали в руках фотоаппараты и бинокли. Но были не только праздные «наблюдатели». Среди толпы Андрей увидел крепких парней с палками, цепями и нунчаками в руках. Он еще тогда подумал: «А зачем им цепи и нунчаки?» И тут же страшная догадка промелькнула у него в голове: цепями очень удобно будет бить тех, кого через некоторое время можно будет назвать побежденными! Еще вчера они были властью, а сегодня их можно будет безнаказанно бить и пинать!
Откуда-то со стороны гостиницы «Мир» раздались автоматные очереди. Толпа колыхнулась, кто-то побежал прочь от Белого дома, но большинство наблюдавших за боем, развернувшимся в центре столицы, даже не шелохнулись. Больше всего Орлова поразила молодая женщина с коляской, из которой доносился плач ребенка. Она слегка покачивала ее, успокаивая плачущего младенца, будто стояла не в эпицентре перестрелки, а где-нибудь на бульваре или у детской площадки во дворе жилого дома. Рядом с ней была девушка, наверное, ее подруга, которая показывала рукой на окна Белого дома и что-то с улыбкой ей говорила. Кто-то рядом завопил: «Врача! Врача!», но женщины даже не повернули головы в сторону кричавшего. Повсюду сновали журналисты с фотоаппаратами и операторы с телевизионными камерами, пытающиеся не упустить исторический момент, запечатлеть его на диктофон или пленку.
СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…Вся территория, прилегающая к Белому дому со стороны Нового Арбата и набережной, практически не контролируется и не охраняется. Любой, кто не боится автоматного огня, мог беспрепятственно проникнуть в Белый дом или покинуть его. По набережной на автомашине можно было спокойно проехать практически до Новоарбатского моста. Отсюда машины «скорой помощи» и Красного Креста эвакуировали раненых и увозили тела погибших…» (Газета «Московские новости», 10 октября 1993 года.)
ВОСПОМИНАНИЯ: «Когда мы вышли, видим — на пандусе очень много техники стоит. Музыка играет, сидят военнослужащие, жуют жвачку, хохочут, плюются… И музыка какая-то такая… фривольная. Я глянул налево — меня как током поразило: стоят вроде американцы в военной форме, хохочут, жестикулируют, что-то рассказывают друг другу… Этого я никогда не забуду…» (Из воспоминаний народного депутата, члена Верховного Совета НА. Шашвиамвили.)
