На крыше слабо светился фиолетовым внушительных размеров барьер. Перед ним бессильно топталась тройка безликих. А внутри, внутри было слишком много народу. Четверо по углам, сосредоточившиеся на удержании барьера, и четверо по центру. Хокаге, в непривычном для него боевом облачении, и трое против него. Какой-то болезненно-бледный тип позади и двое, в несуразных, древнего вида доспехах, чуть ближе. Шикамару задумался — кажется ему, или лица этих двоих были чем-то ему знакомы? Во всяком случае, выглядели эти трое противников старика опасными.

— Наруто, поторопись уже! — Рявкнула Сакура. — Можешь снять барьер, снимай, у нас другое задание, нам надо спасти Саске от этой белобрысой су… От Гаары!

Безликие дружно обернулись на Генинов. Внутри барьера к словам Сакуры отнеслись с меньшим интересом, лишь двое ближайших угловых, здоровенный толстяк, да смуглокожий многорукий мутант, мимоходом покосились, и вернулись к своему делу.

Наруто ринулся, было, к барьеру, и тут же был перехвачен одним из безликих:

— Не лезь, сопляк! Сгоришь, как Тару! А он был не чета тебе, полноценный Джонин!

АНБУшник кивнул на странную, обгоревшую тряпку, валявшуюся у барьера, и вновь прибывшие с содроганием осознали, что это раньше было человеком.

— Прочь отсюда! Селение атаковано, займитесь делом!

— Погоди! — Другой безликий раздражённо отмахнулся от товарища. — Ты ведь Узумаки, верно? Я видел, ты разбираешься в барьерах. Такую дрянь обычно можно снять, лишь убрав одного из опорных, но у тебя могут быть особые… возможности. Сможешь сломать барьер? Или хотя бы приоткрыть, чтобы мы смогли попасть внутрь и помочь Хокаге-сама?

— Да что он может! — Мрачно огрызнулся первым. — Коснётся, и сгорит! Мы не можем рисковать своим джинджурики!

— Я не буду касаться сам! — Заверил Наруто, немедленно создавая целую толпу теневых клонов.

Следующая минута была посвящена всестороннему изучению барьера. Клоны пытались как-то воздействовать на фиолетовые стенки, но развеивались при первом касании, пытались пробить кунаями, зайти сверху, и даже снизу, сорвав черепицу с крыши. Узумаки испытывал барьер на прочность взрывами, и самыми разными, распечатанными из специального свитка, бумажками с печатями. Но всё было напрасно, даже бумажки сгорали мгновенно, лишь пара продержались подольше, прежде чем сдаться прожорливому огню.

— Это не тот барьер синего пламени, что описывался в свитке Карин. — Узумаки стоял вплотную к барьеру в глубокой задумчивости. — Тот бы поддался… А этот мадуфи… модефи… в смысле, переделанный.

— Значит, и ты ничего не можешь сделать.

— Могу! — Решительно заявил Наруто. — Перегрузить! У этого барьера нет привязки, его держат эти четверо. А они ведь неодинаковы, им не удастся синхрон… одновременно удерживать откат.

Клоны вновь забегали по крыше, выстраиваясь вокруг барьера. Одно мгновение, и фиолетовый прямоугольник оказался заключён в прозрачную пирамиду. Четверо угловых на миг напряглись, но пирамида бессильно развеялась, вызвав у четвёрки издевательские смешки.

Тем временем разговоры в центре закончились. Двое в тяжёлых доспехах напали на Хокаге. Краткий обмен ударами не привёл к особым последствиям, и тогда начался обмен техниками. Хокаге атаковал огнём, защищался землёй. Белёсый противник предпочитал воду, а вот черноволосый вдруг заставил вырасти самый натуральный лес, практически заполонивший всё пространство под барьером, и скрывший сражающихся шиноби. Шикамару мгновенно вспотел. Мало того, что каждая из виденных им высокоранговых техник использовала больше чакры, чем было во всём теле не отличающегося особой силой наследника клана Нару, так ещё и эти техники… Лишь один человек за всю историю мог пользоваться древесными техниками, основатель Конохи, первый Хокаге! И теперь он узнавал эти лица, лица, высеченные на скале. Но как, как кому-то удалось поднять из могил, и заставить сражаться двух первых Хокаге?!

— Ты можешь сделать хоть что-нибудь, Узумаки?! Сарутоби-сама не продержится долго! Только не против этих двоих!

Копии Наруто дружно переглянулись, и принялись выстраивать массу простейших барьеров, опирающихся на фиолетовый. И, в отличие от бумажных печатей, эти барьеры держались, в месте их соприкосновения пылало и искрило фиолетовое пламя. Вот теперь четверо угловых напряглись по-настоящему. Шикамару рассмотрел вмиг оросившие лица капли пота, донеслись приглушённые барьером ругательства.

— Это сработает? — Безликие стояли сразу за спиной Узумаки, готовясь в любой миг ввязаться в бой.

— Это перегружает их барьер… Но он сложнее, чем мне казалось, кто-то очень умелый создал основу… Барьер сам распределяет нагрузку, от этих требуется только чакра, а если они сильные, это может затянуться.

Один из безликих плюнул в фиолетовую стенку огнём, но техника лишь бессильно расплескалась о барьер. Похоже, обычные техники влияли на фиолетовую дрянь не больше, чем грязные ругательства, извергаемые эмоциональным бойцом АНБУ.

— Я попробую… — Негромко сказал Наруто, вытаскивая ещё пару бумажек с продержавшимися дольше других печатями. Аккуратно прилепил их к ладоням и сосредоточился. Печати засияли холодной синевой.

В этот раз безликие не останавливали Узумаки, когда тот подошёл и приложил защищённые печатями ладони на фиолетовую стену. Пламя взметнулось и опало, Наруто громко зашипел от боли и скрипнул зубами. Но его ладони всё так же лежали на смертоносном для других барьере, и пронзительно синий свет пробивался между его пальцами.

— Биджу, как же больно… вот же… пакость… да, теперь я чувствую… Я смогу это сделать!

По барьеру от ладоней Наруто побежали концентрические круги. Волны становились всё интенсивнее, всё быстрее разбегались, сотрясая всю фиолетовую конструкцию. Узумаки медленно сводил ладони, и волны сходились и бились друг о друга, барьер колыхался, как вывешенная для просушки простынь на ветру.

Откуда-то с задней части барьера послышался женский голос, и толстяк, стоявший в ближнем к Узумаки углу, вдруг покинул свой пост, и прыжками понёсся на голос. А на его место примчалась куноичи. Безвкусно одетая, в какой-то тунике и шортах, и в странной круглой шапке, как будто примотанной к голове бинтом. Единственное, что придавало ей хоть какие-то оригинальные черты — это выбивающиеся из-под шапки волосы. Длинные красные волосы. Непонятно, почему Наруто так на неё пялится, ни особой фигуры, ни стиля, да и лицо, максимум, симпатичное, та же Хината куда красивее.

Девушка глубоко вздохнула — и прижала собственные ладони к барьеру! И пусть изнутри, наверняка, это не так опасно, но, судя по ругательствам и мучительно перекошенному лицу, удовольствие тоже сомнительное. Короткий приказ — и барьер засветился интенсивнее, волны пропали с его поверхности, а поражённого Узумаки и вовсе отбросило назад.

Наруто медленно поднялся, стряхивая с ладоней пепел, в который превратились защищавшие его ладони печати.

— Ты ведь Узумаки? Красные волосы, то, что ты сейчас сделала… Это ведь твой барьер, остальные только помогают?!

Сомнительно, что ругательство можно было считать ответом.

— Я Узумаки Наруто, глава клана Узумаки, приказываю тебе — сними барьер!

Куноичи вновь выругалась, и плюнула. Слюна мгновенно испарилась с фиолетовой поверхности:

— Да пошёл ты… — Шикамару не знал такого ругательства, и даже предположить не мог, что оно означает. — У меня нет клана! Где ты был, глава, когда убивали мою семью? Где ты был, когда я подыхала от голода и готова была на что угодно ради чёрствой корки хлеба? Где был твой клан, когда я ложилась в постель к взрослым мужикам, чтобы хоть одну ночь провести в тепле, а не в луже под забором? Я служу лишь Орочимару-сама, он дал мне силу, и возможность отомстить! А когда он закончит с тем старым уродом, я сама с удовольствием вырву тебе глотку!

Наруто сцепил зубы, и, распечатав целый ворох бумаги, принялся спешно тасовать печати.

— Какая нужна? — Третий боец АНБУ, до этого момента молчавший, шагнул вперёд, с готовностью вытаскивая какой-то чехол.