Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Голова уж положена на плаху, палач поднял топор — но не опустил: царь прощает ссылкою, «под крепким караулом».

Москва присмирела и ожидает новых казней. Василий Лукич Долгорукий и приехавший с ним в одно время (из Берлина) другой русский дипломат, Головкин, ожидают, когда царь их примет и выслушает».

Вот в такой обстановке прибывает посольство Долгорукого. Однако думается, что свежеиспеченный инженер ждет не дождется встречи с крестным отцом…

Последуем же за Эйдельманом: «Царь принял, много толковал с возвратившимися, конечно, перемолвился с Абрамом Петровым и — оттаял: выходило, что есть еще верные слуги; доклады из Парижа и Берлина оказались лучше, чем ожидал требовательный, придирчивый, нервный император. И раз так — случай этот тоже надо сделать назидательным, нравоучительным.

Через месяц без малого, 24 февраля 1723 года, Петр выезжает из Москвы… по дороге кое-что осмотрел, и достиг Невы на восьмой день пути, 3 марта 1723 года.

А вслед за Петром из Москвы двинулись в путь дипломаты: Долгорукий со свитой, Головкин с людьми; 27-летний Абрам Петров меж ними персона не главная, но и не последняя…

Ехали не торопясь, но и не медля, чтобы приехать в точно назначенный день.

А в назначенный день — свидетельствуют документы — Петр выехал к ним навстречу «за несколько верст от города, в богатой карете, в сопровождении отряда гвардии; им был оказан особый почет».

Таким образом, был разыгран спектакль — для жителей, для гвардии, для придворных, для высших сановников… Петр как будто не видел послов в Москве — и теперь торжественно, «впервые» принимает недалеко от своей новой столицы: умеет казнить — умеет и награждать.

Кто ослушается, положит голову, как Шафиров. Кто угодит, будет принят, как Долгорукий и Головкин… Плаха и «особый почет» как бы уравновешивали друг друга.

Итак, царский прием и, конечно, часть почета относились и к Абраму Петрову. Царь, выходящий навстречу, обнимает, благословляет всех — и своего крестника — образом Петра и Павла…»

После семи лет, проведенных во Франции, Абрам снова очутился на брегах Невы. И снова активно взялся за дело: «о том, как Петр использовал Абрама на первом году по возвращении его из Франции, отсутствуют документальные данные. По одним сведениям, он принимал участие в строительстве крепостных сооружений на острове Котлине, в Кронштадте, по другим — вступил в исполнение своих прежних обязанностей при Петре, получив в свое заведование кабинет царя, в котором находились чертежи, проекты разных сооружений и библиотека… Возможно, он совмещал эти две должности — инженера-консультанта по строительству Кронштадтской крепости и личного секретаря при Петре»{67}.

В это время идет реализация невиданных доселе проектов: строительство Ладожского канала (под руководством Миниха) и Кронштадтской крепости. В том же году заложен город, названный в честь императрицы, — Екатеринбург. Чтобы все эти дела двигались, потребны специалисты. Царь призывает всех тех, кто послан был для обучения в разные страны. А им как раз — какая удача — время подошло возвращаться. За годы, проведенные за границей, они освоили множество важных и нужных профессий, и теперь в Россию едут дипломированные столяры, граверы, корабельщики, литейщики, мореходы, слесаря…

Император сам беседует с новоиспеченными специалистами и проводит экзамен. Способные, как, например, моряк Неплюев, немедленно получают назначение и возможность сделать блестящую карьеру. Те, кто доказал свои знания и умения пред лицом императора, получают за государственный счет жилье и в течение двух лет жалованье, достаточное для безбедной жизни. За это время они должны набраться опыта и пообвыкнуться с теми трудностями, которые могут им встретиться. Затем каждый получал подъемные, чтобы открыть собственные мастерские: теперь уже они должны сами себя обеспечивать и притом брать учеников; надеяться на дальнейшую помощь казны не приходилось.

Подобная политика дает впечатляющие результаты: еще в начале царствования Петра у России практически не было военного флота. Теперь же, всего несколько лет спустя, успехи русских на море вызывают у крупнейших европейских морских держав не просто любопытство и восхищение, но уже и беспокойство: «…в один прекрасный день Кабинет Сент-Джеймса (Англия), обеспокоенный слишком быстрым прогрессом русского флота, потребовал немедленной высылки всех учащихся (русских)»{68}.

А что же наш инженер? Он год проработал на строительстве Кронштадта. Император имел возможность убедиться в прочности и объеме его знаний. В феврале 1724 года Петр издает указ, адресованный фельдмаршалу князю Миниху:

К ево светлости князю Записано

Господину полковнику

Абраму (арапу), который во Франции служил капитаном и привез свидетелство, того ради определить ево порутчиком в бомбардирскую роту к инженерам, которых из молодых в кондукторы надлежит собрать корпоральство из наших полков и их детей, которые тому обучаюца.

Питербург
4 февраля 1724
Петр.

И опять попадает Абрам в Преображенский полк, только теперь уже в качестве поручика (лейтенанта). В этом полку его крестный отец значится капитаном. Как видно из документа, Абрам назначен на преподавательскую должность: ему поручено учить математике и фортификации гвардейскую молодежь, кандидатов в военные инженеры. Он становится преподавателем в столичной школе военных инженеров. Тому множество свидетельств. Так, например, в записках известного мемуариста А. Т. Болотова под 1753 годом сказано: «У дяди моего нашел я также и несколько математических книг печатных и скорописных, а особливо была у него прекрасная геометрия и фортификация, писанная и черченная им самим в молодости, когда он учился наукам сим у Ганнибала»{69}. Еще и еще раз убеждаемся мы, что африканский офицер при императорском дворе становится сподвижником и помощником Петра в самых разных делах. По словам известного пушкиниста С. Гейченко, император назначает его также «главным придворным переводчиком иностранных книг». Ведь Абрам вернулся из Парижа, естественно, в совершенстве зная французский язык. А это в дополнение к тому, что он уже говорил и читал по-русски, голландски, немецки… В письме к Конону Зотову с поручением перевести две книги с французского находим: «А буде вы из тех книг, которых не изволите знать терминов, то изволте согласиться с Абрамом Петровым», До наших дней в «фондах библиотеки [Российской Академии наук] хранятся рукописные переводы Ганнибала французских трудов по фортификации, а также составленная им карта местности на реке Вегмас (Карелия), где были найдены марциальные воды»{70}.

Библиотека Абрама

Отставной капитан французской армии привез с собой домой из Парижа библиотеку, которая по объему вошла в первую двадцатку книжных собраний России того времени{71}. В ней насчитывалось немногим менее 400 томов. Библиотека эта не только отражает профессиональные интересы владельца, но свидетельствует о многогранности его интересов.

«В библиотеке Ганнибала, — пишет видный русский историк книги С. П. Лугатов в обзоре частных коллекций начала XVIII века, — были хорошо представлены книги по математике, фортификации, артиллерии, географии, истории, художественная литература. Из математической литературы назовем пятитомный «Курс математики» Озанама (1693), его же «Новейшую практическую геометрию» (1693), «Элементы Евклида» и целый ряд других книг. Не останавливаясь на литературе по фортификации, артиллерии и другим отраслям военных наук, тесно связанным с практической деятельностью Ганнибала, отметим его пристрастие к исторической и географической литературе. Среди исторических книг — сочинения по истории Европы и отдельных стран, мемуары, труды, посвященные деятельности крупных исторических лиц. Любопытен интерес Ганнибала к истории английской революции и Кромвелю. Географическая литература включала также такие книги, как пятитомная «Универсальная география» и очень много описаний различных путешествий. Как и у других просвещенных людей того времени, у Ганнибала были и словари. Несомненно, что Ганнибал интересовался художественной литературой, В его собрании немало произведений французских писателей и классиков древности: Корнеля, Расина, Мольера, Гомера, а также ряд модных в то время романов. Любопытно наличие у Ганнибала «Алкорана» Магомета.

15
{"b":"208398","o":1}