Annotation

Перед Вами долгожданная одиссея, которая сформировала характер и закалила дух учителя Дэна. Пропитанная верой, любовью и отвагой, история "Путешествие Сократа" открывает тайну как человек стал воином... и как воин нашел мир.

В царской России, осиротевшей ребенок, в жилах которого течет еврейская и казацкая кровь растет в стране, в которой недовольство людей увеличивается день ото дня. В элитной военной академии молодой Сергей Иванов (Сократ), достигший совершеннолетия, обучается защищать тот уклад жизни, который он не может понять. Когда вид внезапной смерти побуждает Сергея к побегу, он бежит в дикую местность, оставаясь верным только памяти своего деда и надежде найти клад, зарытый близ Петербурга.

Это история любви и утраты, нужды и триумфа, о том, как Сергей нашел наставников, мастеров, и смертельного врага. В поисках ребенка, которого он ни разу не видел, Сергей в своей одиссее открывает скрытую мудрость которая находится в самом сердце жизни.

Дэн Миллмэн

ПРОЛОГ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

.1.

.2.

.3.

.4.

.5.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

.6.

.7.

.8.

.9.

.10.

.11.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

.12.

.13.

.14.

.15.

.16.

.17.

.18.

.19.

.20.

.21.

.22.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

.23.

.24.

.25.

.26.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

.27.

.28.

.29.

.30.

.31.

.32.

.33.

.34.

.35.

.36.

.37.

.38.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

.39.

.40.

.41.

.42.

.43.

.44.

.45.

.46.

.47.

.48.

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

.49.

.50.

.51.

.52.

И еще немного о том, что было дальше…

Благодарности:

Дэн Миллмэн

Путешествие Сократа

Посвящаю эту книгу человеку, которого я звал Сократесом, и вам, мои читатели, просившие меня рассказать его историю.

Знай я раньше об испытаниях, что выпали на долю моего наставника, обо всех тех муках, которые довелось претерпеть старику, я бы внимательней слушал его рассказ, ценил бы каждый миг, что мне случилось провести с ним вместе.

Надеюсь,я воздал ему должное, став его попутчиком в этом путешествии, которое привело его к жизни любящего мудреца, к душе мирного воина. Дэн Миллмэн

Каждое странствие ведет к своей тайной цели, скрытой от самого странника. Мартин Бубер

ПРОЛОГ

Я убил Дмитрия Закольева.

Эта мысль, оглушительная в своей реальности, снова и снова взрывалась в голове Сергея. Он плашмя лежал на плывущем мшистом бревне, загребая руками воду и стараясь как можно меньше шуметь. Студеные воды озера Круглое, в двадцати пяти километрах к северу от Москвы, были его единственным путем к спасению. Сергей бежал, из Невской военной школы и от своего прошлого. Но можно ли было спастись бегством от того, что он стал убийцей Закольева?

Стараясь не удаляться слишком далеко от берега, Сергей вглядывался в темноту, чтобы не потерять из виду далекие холмы, которые то проглядывали сквозь туман, то снова исчезали в холодной мгле. Черная холодная вода озера, лишь только он снова начинал грести, тут же вспыхивала бликами в бледном свете луны. Плеск воды и пронизывающий холод на какое-то мгновение отвлекли Сергея, но снова и снова перед его глазами возникало мертвое тело Закольева, лежащее в грязи.

Закоченевшие руки и ноги уже отказывались повиноваться. Пора было выбираться на берег, пока и без того подтопленное бревно не пошло ко дну. Еще немного, подумал он, еще один километр, и — к берегу.

Этот способ побега был медленным и далеко не самым безопасным. Но у него было одно неоспоримое преимущество — вода скрывает все следы беглеца.

Наконец Сергей повернул к берегу. Соскользнув с бревна, он оказался по пояс в топком прибрежном иле. С трудом пробравшись через камышовые заросли, вышел на песчаный берег и бросился в лес.

Пятнадцатилетнего беглеца бил озноб, и не только от холода. Он понимал, что этому поступку суждено определить и его дальнейшую судьбу. Но вся его молодая жизнь, вся череда    ее    событий    словно    бы    подводили    его    к этому решению и к этому выбору. Пробираясь сквозь лесную чащобу, он вспоминал пророческие слова своего деда, вспоминал, с чего все это началось...

В ту осень 1872 года ледяные ветры рвались на запад, через покрытую мхом сибирскую тундру, насквозь продувая Уральские горы и северную тайгу, бескрайние сосновые и березовые леса, окружавшие город Санкт-Петербург, ценнейший из бриллиантов в короне Матушки-России.

Ледяной ветер растекается по улицам города от стен Зимнего дворца, вдоль Невы, вдоль девяти сотен каналов, перекрытых восьмью сотнями мостов, чтобы затем разбиться в стенах небольших особняков, в куполах увенчанных православными крестами церквей. Рядом с рекой, в городских парках, бронзовые Петр Великий, Екатерина и Пушкин — царь, царица и поэт — словно караульные, заняли свой пост в бледном свете недавно зажженных уличных фонарей.

Колючий ветер срывает последнюю порыжелую листву с голых веток, раздувает теплые юбки гимназисток и треплет волосы двух мальчишек, затеявших бороться во внутреннем дворике небольшого двухэтажного особняка неподалеку от Невского проспекта. Ветер шевелит занавеси в открытом окне второго этажа. В окне — женский силуэт.

Наталья Иванова кутается в теплую шаль, приоткрывает окно, глядя во дворик, где ее малыш, Саша, затеял кучу малу со своим другом Анатолем. Он обхватил Сашу и пытался было подножкой свалить его с ног. Но не тут-то было. Саша едва заметным движением увернулся и сам бросил Анатоля через бедро —  этому приему научил его отец. Довольный собой, Саша радостно закричал петушиным голоском. «Какой, однако, он сильный мальчик, - подумала Наталья, — весь в отца». Хотела бы она иметь столько энергии, особенно сейчас, когда она ждала второго ребенка. Свинцовая усталость не отпускала ее ни на минуту. «Чего же удивляться, милочка, — все повторяла повивальная бабка, с некоторых пор находившаяся при ней почти неотлучно. — Женщине такого хрупкого сложения заводить второе дитя не следует». Но Наталья верила, что способна  дать  жизнь  второму  их  с  Сергеем  ребенку,  и только молилась, чтобы у нее хватило сил выносить полный срок.

Наталья еще сильнее закуталась в теплую шаль. Надо же, а мальчишкам все нипочем. Такой холодный ветер, а они знай себе играют.

— Саша! Анатоль! Ну-ка живее в дом, пока дождь вас не застал!

Но порыв ветра отнес звук ее слабого голоса прочь от детских ушей, да и сами-то уши в таком возрасте готовы слышать лишь то, что хочется слышать, и только.

Наталья закрыла  окно  и  вернулась к  своей кушетке.

Повитуха, все так же мерно работая спицами, о чем-то рассказывала ей, и Наталья, присев рядом, лишь вздохнула и принялась расчесывать свои длинные черные волосы. Она хотела выглядеть как можно привлекательнее, ведь Сергей вот-вот должен вернуться домой.

— Ты отдохни, пожалуй, — тем временем сказала повитуха, — а я выйду, приструню мальчишек.

Еще не утихли ее шаги на лестнице, как Наталья услышала: застучали дождевые капли по подоконнику. А вместе с ними появился и новый звук, на этот раз уже где-то над головой — топот маленьких ножек и озорной визг. «Они снова по шпалере залезли на крышу», — подумала с раздражением и тревогой, так знакомой матерям всех сорванцов.

— Немедленно слезайте! — закричала она в окно. — Только осторожнее, слышите меня?