— Да, пожалуйста, — сказала Ленобия, успокаиваясь больше от улыбки, чем от просьбы ответить на вопрос.

— Ваша кобыла позвала вас, когда я вас напугал.

— Вы меня не напугали, а спугнули. Большая разница.

— Вы, наверное, правы. Но, как я сказал, ваша кобыла вас позвала. Потом вы заговорили, и она успокоилась, хотя никак не могла услышать вас отсюда.

— Это не вопрос, — сухо сказала Ленобия.

Он приподнял брови:

— Вы умная женщина. Вы же знаете, о чем я спрашиваю.

— Вы хотите знать, слышит ли Муджажи мои мысли?

— Именно, — медленно кивнул Тревис, не сводя с нее глаз.

— Не в моих привычках обсуждать с людьми дары нашей Богини.

— Никс, — сказал Тревис. Когда Ленобия уставилась на него, он пожал плечами и продолжил: — Ведь так зовут вашу Богиню?

— Да.

— А Никс есть дело, говорите ли вы о ней с людьми?

Ленобия пристально смотрела на него. Казалось, что его гложет простое любопытство.

— А как бы ответила на этот вопрос ваша мать?

— Она бы сказала, что Уиллоу много писала ей о Никс, и Богиня совсем не возражала. Мы с Уиллоу, конечно, не держим связь, и в последний раз виделись на маминых похоронах, но тогда она казалась довольно здоровой, и богиня совершенно точно ее не покарала.

— Уиллоу?

— Да, а мою при рождении назвали Рэйн. Так вы ответите на мой вопрос?

— Отвечу, если вы ответите на мой.

— Идет, — согласился он.

— Дар Никс мне — близость к лошадям. Я не могу в буквальном смысле слова читать их мысли, как и они мои, но я получаю от них образы и эмоции, особенно от тех, с кем тесно связана, как, например, от моей кобылки Муджажи.

— И Бонни посылала вам такие образы и тому подобное обо мне?

Ленобия еле удержалась, чтобы не улыбнуться в ответ на его пыл.

— Да. Она вас очень любит. Вы хорошо заботитесь о ней. Ваш першерончик интересно мыслит.

— Так и есть, разве что тупит иногда.

Ленобия наконец улыбнулась.

— Но никогда не подличает, даже когда забывает, что весит почти тонну и едва не перешагивает через обычных людей.

— Ну, мэм, я полагаю, что Бонни и через обычных вампиров переступит, если ей представится такая возможность.

— Я запомню, — пообещала Ленобия. — А теперь мой вопрос. Зачем вы окуривали себя и помещение?

— Ой, вы это видели? Ну, мэм, мой отец наполовину маскоги. Вы, наверное, знаете их как индейцев племени криков. Он передал мне несколько привычек, и одна из них — окуривание нового места обитания. — Тревис замолчал и усмехнулся. — А я-то думал, что вы спросите, зачем я согласился на эту работу.

— На это Бонни мне уже ответила.

Ей польстило, что его глаза удивленно распахнулись.

— Вы же сказали, что не можете читать мысли лошадей.

— Бонни лишь сообщила, что последнее время вы часто переезжали. И это говорит мне, что наш Дом Ночи — всего лишь еще одна остановка на вашем жизненном пути.

— А Бонни в порядке? Я имею в виду, ей от этого не плохо?

Тепло, исходящее от ковбоя, разлилось по венам Ленобии и согрело все ее тело.

— У вашей лошадки все хорошо. Пока она с вами, она счастлива.

Тревис сдвинул шляпу назад и почесал лоб.

— Рад это слышать. Мне сложно было устроиться на одном месте после смерти мамы. На ранчо все совсем не так без…

Рев моторов и крики неподалеку внезапно прорезали тишину мирного раннего утра.

— Что, черт возьми, там происходит?

— Без понятия, но скоро узнаю.

Ленобия встала и пошла на звуки хаоса. Она заметила, что Тревис следует за ней по пятам и обернулась:

— Когда Неферет принимала вас на работу, упомянула ли она о неприятных событиях, которые недавно произошли в этом Доме Ночи?

— Нет, мэм, — ответил он.

— Возможно, вам стоит еще раз подумать насчет этой работы. Если вы ищете покоя, то здесь точно не то место.

— Нет, мэм, — повторил Тревис. — Я никогда не убегаю от драки. Не нарываюсь на кулаки, но когда они меня настигают, не бегу.

— Жаль, что ковбои больше не носят с собой шестизарядники, — пробормотала Ленобия.

Тревис похлопал по карману плаща и сурово улыбнулся:

— Некоторые из нас еще носят, мэм. Власти Оклахомы поступили разумно, разрешив нам носить оружие скрытно.

Глаза Ленобии слегка округлились.

— Рада это слышать. Просто подсказка: если у этого существа крылья, как у птицы, а глаза красные и похожи на человеческие, стреляйте в него немедленно.

— Вы же не шутите?

— Нет.

Вместе они прошли по освещенному кампусу и обогнули главное здание школы. Дойдя до центральной лужайки, оба замедлили шаг и остановились.

Ленобия покачала головой:

— Невероятно.

— В них же не надо стрелять, да?

Она нахмурилась.

— Пока нет.

Ленобия прошествовала в середину вереницы грузовиков, планшетов, садового оборудования и мужчин — людей — и подошла к заспанной, всклокоченной и разозленной вампирше, пытавшейся выгнать пришельцев.

— Вы оглохли или тупые? Я сказала, что вы не притронетесь к моей земле, особенно в эти часы, когда профессора и ученики пытаются уснуть!

— Гея, что происходит? — Ленобия положила руку на плечо вампирши, поскольку та выглядела так, будто вот-вот набросится на бедного озадаченного мужчину с папкой, который недальновидно выступил вперед в качестве руководителя группы.

Он смотрел на Гею взглядом, полным одновременно ужаса и восхищения, и Ленобия его понимала. Гея была высокой, стройной и необыкновенно красивой даже по вампирским меркам. Она могла бы стать успешной моделью, если бы не довольствовалась садоводством.

— Эти люди, — Гея произнесла это слово так, словно оно было гадким на вкус, — заявились сюда и накинулись на мою землю!

— Послушайте, миссис, я уже говорил, что вчера нас наняли садовниками в Дом Ночи. Мы ни на что не накидывались, а просто подстригали газон!

Ленобия подавила возглас досады и спросила у мужчины:

— А кто вас нанял?

Он посмотрел на свою папку:

— Босс сказал мне обратиться к Неферет. Это вы?

Ленобия покачала головой.

— Нет, но так зовут нашу Верховную жрицу. — Она повернулась к садовнице. — Гея, тебя разве не предупредили, что Неферет будет нанимать людей на работу в Доме Ночи?

— Предупредили, но забыли упомянуть о том, что они будут посягать на мои обязанности!

«Конечно, ты не знала, — сердито подумала Ленобия. — Неферет не хотелось, чтобы кто-то из нас был готов к ее поступкам, а ты оберегаешь свою траву, кусты и цветы, как я — лошадей, и наша Верховная интриганка прекрасно это знает…»

Ленобия покачала головой, поражаясь изощренному уму Неферет.

— Нет, Гея, — вздохнула она. — Никто не посягает на твои обязанности. Тебе помогают.

Ленобия увидела сомнение в глазах Геи. Очевидно, та, как и сама Ленобия, не хотела принимать помощь от людей, но если воспротивиться приказу Верховной жрицы, одобренному Высшим советом, то в школе начнется хаос.

А согласно древней вампирской традиции они не должны враждовать на глазах у людей.

— Понятно.

Ленобия немного расслабилась, когда Гея выбрала следование традиции.

— Меня просто застали врасплох. Спасибо, Ленобия, за то, что помогла мне разобраться в ситуации. — Гея повернулась к мужчине и его работникам, нервно переминающимся с ноги на ногу. Она улыбнулась, и Ленобия увидела, как лица мужчин соловеют, а их глаза округляются от ее неземной красоты. — Простите за путаницу. Кажется, я что-то неверно поняла. Давайте обсудим, какие обязанности вы будете выполнять, и как будет лучше…

Ленобия тактично удалилась, когда Гея пустилась объяснять, как важно стричь газоны только в определенные фазы луны.

Тревис снова зашагал рядом с ней.

Он кашлянул.

Не глядя на него, Ленобия сказала:

— Давайте же, говорите, не тяните.

— Мэм, мне кажется, что в школе происходит чертовская неразбериха с работой.

— Мне тоже, — отозвалась Ленобия.

— Ваш босс, похоже, не…