Совмещённый с радиосистемой ближней навигации РСБН-6С «Ромб-К» и системой автоматизированного управления САУ-22М, навигационный комплекс КН-23 обеспечивал автоматический полёт по маршруту с тремя поворотными точками и выход на цель. В программируемую память вычислителя В-144 кроме того можно было занести и координаты четырёх аэродромов посадки. При этом САУ-22М обеспечивала автоматический вывод самолёта в район аэродрома на посадочную глиссаду в любых метеоусловиях до высоты 50–60 м, после чего саму посадку лётчик уже выполнял в ручном режиме.
Понятно, что разместить столь богатое оборудование в прежних габаритах носовой части фюзеляжа оказалось затруднительным и она была удлинена на 0,2 м. При этом канал воздухозаборника пришлось сузить. Правда, нет худа без добра: зато была расширена довольно тесная кабина пилота, в которой разместили новый автоматический стрелковый прицел АСП-17. При этом запас топлива во внутренних баках самолёта увеличился сразу на 200 литров, а, благодаря введению системы наддува баков азотом, удалось заметно повысить общую живучесть топливной системы. Кроме того, уже в процессе производства на самолётах Су-17М2 ввели сначала систему централизованной заправки (бладаря чему теперь не надо было бегать от бака к баку с со шлангом), а каждую машину начали комплектовать сначала четырьмя 800-литровыми ПТБ, а позже — 1150-литровыми подвесными баками, что существенно увеличило боевой радиус действия и перегоночную дальность самолёта.
В носовом регулируемом конусе воздухозаборника на Су-17М2 установили лазерный дальномер-целеуказатель «Фон-1400», определявший на рабочих скоростях боевого применения самолёта расстояние до цели в диапазоне от 400 до 5000 м с точностью до нескольких метров. С увеличением количества пилонов на самолёте конструкторы посчитали возможным «вынести» на один из них аппаратуру «Дельта НГ», предназначенную для наведения УР «воздух-поверхность» Х-23, как это было сделано на Су-17М, предназначенных для ВВС Польши. Другой причиной этого была уже очевидная устарелость этого «изделия», на смену которому шли новые образцы управляемого оружия. Одним из которых была УР «воздух-поверхность» Х-25 с полуактивной лазерной головкой самонаведения (ЛГСН) 24Н1 и систему управления СУР-71. На истребитель-бомбардировщик Су- 17М2 можно было подвесить две таких ракеты, размещаемые на пусковых устройствах АПУ-68У или АПУ-68УМ под крылом. Целеуказание этим средствам поражения обеспечивала станция «Прожектор-1», «светившая» сравнительно узким лучом. Для повышения точностных характеристик системы рекомендовалось производить пуск по цели в пикировании под углом 15°-25° с высоты 4000-500 м на скорости 730-1000 км/ч. При этом реальная дальность пуска не превышала 5–7 тыс. м, а круговое вероятное отклонение 5–6 м. Последним дополнением арсенала оружия новых «сушек» стала новая всеракурсная УР «воздух-воздух» Р-60, размещавшаяся на подкрыльевых пилонах и автомаматических пусковых устройствах АПУ-62-1. Ракета имела разрешённую дальность пуска от 300 м до 8 км.
Естественно, для полного освоения этой техники, обладавшей уникальными (по тем временам) возможностями, было затрачено немало времени и топлива, но за то и гордиться было чем. В ходе учений с боевыми стрельбами на полигоне Лунинец (Полесье, Белоруссия), лётный состав 806-го АПИБ не раз демонстрировал высокому начальству свою выучку. А потому, в общем, и неудивительно, что в число авиаполков, отправленных на Дальний Восток был включён и наш полк. А начиналось той весной 1979 г. всё довольно-таки прозаически, если вообще не сказать глупо…
В одно из воскресений февраля почти весь Луцкий гарнизон сидел в самом лучшем кинотеатре города, который тогда назывался «Россия» 2*. На экране шла итальянская кинокомедия «Синьор Робинзон». Вдруг открывается дверь, вбегают солдаты и раздаётся истошный крик: «Военнослужащим авиационного полка и частей обеспечения — тревога!..»
Ну, к тревогам мы все были привыкшие, но обычно они все объявлялись или рано утром неожиданно (причем все знали точное время) или на худой случай — в ходе рабочего или выходного дня с оповещением по домам. На этот же раз всё было действительно внезапно и действительно неожиданно. Действительно, вызвать гарнизон из битком набитого в том числе гражданскими людьми кинотеатра — за этим однозначно могли стоять только неординарные события.
В общем, зал мигом опустел, причём, даже горожане не усидели. Ну, а мы галопом побежали в полк, благо он находился рядом. Пока бежали, передумали всё. Версии рождались самые неожиданные, начиная от внезапной проверки Инспекции Министра Обороны, до введения угрожаемого периода. С инспекторскими проверками из МО многие из нас уже имели дело, но никто не припоминал, чтобы они начинались столь «зверским» образом, хотя в составе группы инспекторов тогда ещё было немало ветеранов Великой Отечественной войны, хлебнувших лиха и, несомненно, знавших не понаслышке, что такое внезапное нападение, и как надо в этом случае действовать по тревоге. Но, тем не менее, ничего похожего никогда не проводилось… Если же это вводился угрожаемый период, то… Словом, пока мы бежали, нам оставалось только гадать на тему «с кем?», хотя, по логике вещей, кто кроме НАТО в то время мог «нарушить мирныи труд советских граждан»? Ясно, что никто… Как говорят на Украине, дурных — нэма!..
Самое интересное, что в штабе никто из офицеров управления полка также толком ничего сказать не мог. Все были нервными, но, с другой стороны, это обстоятельство подсказывало, что по всей видимости, пакеты с планами действий на случай войны ещё не вскрывались(!), а значит начальство ждёт указаний из вышестоящего штаба…
Несмотря на неожиданность объявления команды «сбор», полк собрался практически в полном составе. Затем подошли ОБАТО с ОБС и тут мы услышали, что нас собрали на… митинг(!!!) заклеймить позором ренегатов-китайцев за их нападение на братский Вьетнам. И все!
Никаких комментариев и разъяснений. Можете идти домой!
Понятно, что плевались все. Самое паскудное в начавшейся заварухе для меня лично поначалу было то, что я страшно жалел, что не досмотрел этого «Синьора Робинзона». Полностью я смог посмотреть эту комедию только лет через десять. Впрочем, как вскоре выяснилось, это были мелочи…
Самое главное началось в понедельник, когда командир полка подполковник Н.Н.Гончар (по прозвищу «Тобишь», за его к месту и не месту повторение данного слова- паразита) сообщил лётно-техническому составу, что по некоторым данным, нас отправят в Монголию для участия в крупнейшем лётно-тактическом учении (ЛТУ). При этих словах все сложили «2+2» и стало понятно, что дело-то заворачивается нешутейное!..
С 1 по 13 марта началась дополнительная отработка слётанности в составе звеньев и эскадрилий. При этом, несмотря на напряжённую ситуацию, отпуска не были отменены, и личный состав, находящийся в них, никто, во всяком случае, в нашу часть, не вызывал. Помимо этого выполнили полковой вылет с четырьмя подвесными топливными баками, поскольку не все имели опыт подобных полетов. В общем, налетались, как никогда. И всё же однозначной ясности о том, что наш полк будет переброшен на Дальний Восток не было до тех. пор, пока к нам не прибыла оперативная группа из Главного штаба ВВС во главе с Главным штурманом ВВС, а также командующим 14-й Воздушной армией (штаб во Львове) со своими свитами. В гарнизоне сразу зарябило глаза от звёзд на погонах, а подполковников и полковников стало больше чем «летёх» и «старлеев». В отличие от прошлых посещений высокого начальства на этот раз практически все представители «верхних» штабов вели себя с нами как бы по свойски, и в результате всего через пару дней мы уже их считали за своих и как-то обострённо на них не реагировали.
1* Именно благодаря этому «девайсу» Су-17М2 аэродромная братия тут же прозвала «сушкой с бородой».
2* Если сейчас какому-нибудь молодому «дуже гарному хлопцу» с Западной Украины сейчас сказать, что в центре Волынской области был кинотеатр с таким названием, то можно, по меньшей мере, нарваться на вопрос с оскорблением — «Ты чё, дурак?..». В худшем случае, могут попортить и «карточку».
