— Я сомневаюсь, что она это сделает.

— Сделает, потому что у нее нет выбора. Будем говорить начистоту. То, что она ваша дочь, не придает ей веса в глазах королевы. Мы не знаем, смилостивится ли она над Лестером, но она поклялась никогда больше не встречаться с вами. В этих условиях вашим дочерям было бы лучше заручиться поддержкой мужей, обладающих достаточным весом при дворе.

Я нашла его рассуждения здравыми и пообещала обсудить этот вопрос с Пенелопой.

Лорд Хантингдон нетерпеливо пожал плечами, давая понять, что считает подобные переговоры с потенциальной невестой совершенно излишними. Он предложил Пенелопе отличную партию. На лучшую ей рассчитывать не приходится, учитывая опальное положение ее матери. Этот брак должен быть заключен как можно скорее.

Но я знала Пенелопу. У нее был сильный характер, и я не сомневалась, что ее мнение не совпадет с мнением ее опекуна.

Когда я рассказала ей о визите лорда Хантингдона и его цели, она возмутилась.

— Лорд Рич! — воскликнула она. — Я его знаю, и я не желаю выходить за него замуж, что бы там ни говорил лорд Хантингдон. Ты же знаешь, что я помолвлена с Филиппом.

— Тебе уже пора замуж, а Филипп, похоже, никуда не торопится. Хантингдон указал на то, что мое опальное положение может отрицательно сказаться на тебе, а значит, тебе следует рассмотреть это предложение. Другое может не поступить.

— Я его рассмотрела, — решительно заявила Пенелопа. — Я не хочу выходить замуж за Роберта Рича.

Я не стала продолжать этот спор, поскольку знала, что это способно только усилить сопротивление Пенелопы. Быть может, когда она привыкнет к мысли об этом замужестве, оно покажется ей не таким уж и отвратительным.

Когда ко двору явился герцог Анжуйский, вся страна пришла в неописуемое оживление. То, как он прибыл, неоднозначно указывало на стремление завоевать сердце королевы. Он приехал тайно, в сопровождении всего двух слуг, прямиком направился в Гринвич и испросил позволения припасть к ногам королевы.

Это привело ее в неописуемый восторг, она так увлеклась французским принцем (если, конечно, допустить, что это и впрямь было увлечение), что окружающие отказывались верить собственным глазам. На свете существовало очень мало мужчин более отталкивающей наружности, чем этот претендент на руку королевы. Он был очень мал ростом, почти карлик. Кроме того, в детстве он тяжело переболел оспой, обезобразившей и обесцветившей его кожу. Та же болезнь увеличила и расщепила кончик его носа, что смотрелось чрезвычайно странно. Несмотря на это, будучи принцем, он мог позволить себе распутство и невоздержанность и предавался этим порокам весьма охотно. Он отказывался учиться, поэтому его образование было довольно скудным. Он не придерживался никаких принципов и не исповедовал никакой религии. В зависимости от ситуации он был готов в любой момент стать как католиком, так и протестантом. Чем он все же был наделен, так это приятными манерами и умением убедить женщину в силе своей страсти, что не могло не льстить королеве. Усевшись в низкое кресло, он более всего на свете напоминал лягушку, что не преминула подметить королева. Учитывая ее любовь к прозвищам, не было ничего удивительного в том, что вскоре он стал ее Лягушонком.

Невозможность находиться при дворе вызывала у меня крайнюю досаду. Мне так хотелось быть свидетельницей этого фарса, наблюдать за маленьким, вызывающе уродливым и совсем юным французским принцем в роли пылкого любовника и немолодой, но благородной королевой, тающей от его страстных взглядов и речей. Это было бы чрезвычайно комично, если бы не возможные последствия такого альянса. Не было ни одного искренне преданного королеве и стране человека, не обеспокоенного нынешней ситуацией. Мне казалось, что даже непримиримые враги Роберта уже успели пожалеть о том, что она не взяла его себе в мужья и не обеспечила страну наследником.

Несмотря на немилость королевы, Роберт был обязан находиться при дворе. Иногда я задавалась вопросом, не преследует ли эта тошнотворная комедия одну-единственную цель — вызвать гнев графа Лестера. Королева даже велела изготовить украшение в виде лягушки (из великолепных бриллиантов между прочим) и всюду носила его с собой.

На протяжении нескольких дней французский герцог не отходил от нее ни на минуту. Они вместе гуляли в саду, смеялись, болтали, держались за руки и даже обнимались, не обращая внимания на присутствующих. Когда принц вернулся во Францию, никто уже не сомневался, что этот брак состоится.

В начале октября она созвала свой Совет для обсуждения своего предстоящего замужества. Поскольку Роберт все еще был членом этого Совета, он также присутствовал на обсуждении, а я получила возможность узнать обо всем из первых рук.

— Поскольку самой королевы там не было, — рассказывал мне Роберт, — я получил возможность говорить открыто, обсуждая ее замужество лишь как политическое предприятие. Она завела отношения с французским принцем так далеко, что отступление кажется невозможным. Отсюда вытекает неизбежность заключения брака. Нам всем отлично известен возраст королевы, почти не оставляющий надежд на рождение наследника. Даже если бы она и решилась на этот шаг, он поставил бы под угрозу ее жизнь. По возрасту королева годится юному герцогу в матери. На это указал сэр Ральф Садлер, и, разумеется, все остальные члены Совета не могли с этим не согласиться. Однако зная ее нрав, мы решили предложить ей отказаться от этого замужества, одновременно попросив ее уведомить нас о собственной точке зрения, которую мы обязательно постараемся учесть.

— Готова поклясться, что ей это не понравилось, — перебила я супруга. — Она рассчитывала, что вы станете умолять ее выйти замуж и подарить стране наследника, сделав вид, что вы разделяете ее убеждение в том, что она все еще молодая женщина.

— Ты права. Когда мы все это ей изложили, я думал, она испепелит взглядом нашу делегацию и особенно меня. Она заявила, что кое-кто вовсе не прочь жениться сам, но претендует на право отказывать в семейных радостях другим. Она также сказала, что поскольку мы на протяжении многих лет убеждали ее выйти замуж и родить наследника, теперь она ожидала от нас петицию с просьбой вступить наконец-то в брак. Но оказалось, что она напрасно поручила нам рассмотрение этого вопроса, поскольку мы чересчур толстокожие для таких щепетильных дел. Однако мы посеяли в ее душе сомнение, и она вынуждена распустить собрание, поскольку ей необходимо остаться одной и подумать.

Весь день она пребывала в скверном состоянии духа, срывая злость на всех подряд. Вне всяких сомнений, главный удар приняли на себя те, в чьи обязанности входило находиться непосредственно при ее королевской персоне.

Берли опять созвал Совет и предложил дать согласие на брак, поскольку, раз уж королева решила выйти замуж, она все равно это сделает, независимо от их решения.

Но даже после этого я все равно не верила, что она выйдет за герцога. Народ был против француза, а она всегда считалась с мнением народа.

Роберт говорил, что он впервые видит ее в подобном настроении. Ему казалось, Лягушонок наложил на нее заклятие. Должно быть, он чародей, потому что более уродливого человека Роберт еще не встречал. Если она примет его предложение, она станет всеобщим посмешищем. Англичане и без того ненавидят французов. Разве не французы поддержали Марию Шотландскую и внушили ей, что она имеет право претендовать на английский трон? Замужество Елизаветы будет только на руку французам, а в Англии может спровоцировать мятеж. Конечно, герцог Анжуйский — протестант… пока. Все знают, что он непостоянен, как английская погода. Сегодня светит солнце, а на следующий день уже идет дождь. Только в его случае это будет смена протестантизма на католицизм. В любом случае он будет вести себя, как флюгер.

Мы отправились в Пенсхерст, чтобы обсудить с семейством Сидни возможные варианты развития событий.

Нас там ожидал радушный прием. Меня всегда удивляла преданность членов рода Дадли друг другу. Опального Роберта встречали с еще большей теплотой, чем когда он был на пике своей популярности.