Толпа. Хвала Богу! Слава Богу! Слава отцу! — Бесчестье отошло от нас. — Клейма позорного нет на нас! — Не из наших людей убийца! Слава Богу! — Убила Ладзаро чужестранка, из Кодры в Фарне. — Говорил я, говорил: Алиджи невиновен! Развяжите его, освободите его! — Матери его отдайте! — Иона! Иона! Освободи его! Судья злодеяния дал тебе сегодня власть над головой человека. Сними голову с колдуньи! — В огонь, в огонь волшебницу! — На костер колдунью! — Исполни волю народа, Иона ди Мидиа! Отпусти невинного! Эй, Иона! — На костер дочь Иорио, дочь Иорио!
Мила. Так, так, народ справедливый! Так, народ Божий! Отомсти мне! И ангела-отступника со мной поставьте на костер, чтобы пламенем он сжег меня, чтобы сгорел со мной!
Алиджи. О, голос обманчивых обещаний! Вырвите этот голос из моей души!.. Он мне казался таким дивным, был так дорог мне! Задушите этот голос в моей душе, как будто никогда не слышал я его, не радовался ему!.. Я был во власти обманчивых слов, исцелите же во мне все раны, что мне нанесла любовь, избороздившая мою душу, точно гору ручья снеговых вод… Изгоните из моей души всякий след!.. Как бы никогда не слышал я этот голос и не верил ему!..
А если вы не в силах это сделать и если я тот, кто слушал, верил и надеялся, если я тот, кто поклонялся ангелу-отступнику, так отрубите мне обе руки, зашейте меня в мешок и бросьте в реку, чтобы я заснул там на семь веков… чтобы заснул я в пучине еще на семь веков и забыл бы о том, что свет Божий видели мои глаза!..
Орнелла. Мила, Мила! Это опьянение от вина смешанного, от чаши утешения, что мать дала ему выпить!..
Толпа. Отпусти его, Иона! Он бредит. — Он выпил зелья в вине… — Пусть мать его уложит спать! — Пусть он заснет, пусть спит! — Да помилует его Господь!
Иона передает знамя одному из своих людей и подходит к Алиджи, чтобы освободить его.
Алиджи. Да, Иона, освободи мне немного руки, чтобы я мог поднять их против нее… Нет, нет! Не сжигайте ее: так прекрасно пламя!.. А хотел бы я призвать умерших, всех умерших моей земли, забытых годов, самых далеких-далеких, что на семьдесят локтей зарыты под землей… Чтобы они прокляли, прокляли ее!
Мила (с криком отчаяния). Алиджи, Алиджи! Ты не можешь!.. Ты не должен!..
Орнелла. Мила! Это опьянение!..
Освобожденный от колодок на руках и от черного покрывала, Алиджи падает без сознания на руки матери. Две старшие сестры и родственницы возле него.
Родственницы. Не страшитесь, это от того вина… у него закружилась голова… Он теряет сознание. — Теперь наступит крепкий сон. — Пусть Бог его успокоит! — Уложите его, пусть спит. — Виенда, Виенда, он возвращается к тебе! — И он, и она возвращаются из другого мира! Слава Господу! Слава Господу! Слава Отцу!
Иона надевает колодки Миле на руки, которые она протянула ему. На голову ей он кладет черное покрывало. Потом берет в руку знамя злодеяния и толкает жертву к толпе.
Иона. Народ справедливый! В твои руки отдаю дочь Иорио. Над многими делала злые волшебства Мила ди Кодра. Казни ее и прах развей по ветру! Спаси народ твой, Господи!
Толпа. В огонь дочь Иорио! В пламя ее! Дочь Иорио и ангела-отступника с ней вместе! На костер! В пламя! На дно Ада!
Орнелла (громким голосом). Мила! Мила! Сестра моя в Господе Иисусе! Целую твои ноги, идущие на смерть! Рай открыт перед тобой!
Мила (среди толпы). Так прекрасно пламя! Прекрасно пламя!
ФАКЕЛ ПОД МЕРОЙ
Пьеса
Перевод Н. Бронштейна
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Тибальдо де Сангро.
Симонетто и Джильола, дети Тибальдо от первого брака.
Бертрандо Акклодзамора, сводный брат Тибальдо.
Донна Альдегрина.
Анджиция Фура, женщина из Луко — вторая жена Тибальдо.
Аннабелла и Бенедетта, две кормилицы.
Заклинатель змей.
Рабочие.
В стране Пелигнов, в округе Анверсы, близ ущелий Саджитарио, в канун Троицына дня, в царствование короля Бурбона Фердинанда I.
АКТ ПЕРВЫЙ
Сцена представляет необычайно обширную залу в старинном доме Сангров, построенном на выступе горного склона. На несокрушимом остове первобытной нормандской архитектуры оставили свои следы из камней и кирпичей все эпохи, от Анжуйской династии до Бурбонов. Вокруг залы тянется над глубокими аркадами галерея, украшенная богатой скульптурой, одни из аркад закрыты, другие — открыты, многие поддерживаются подпорками. Из трех виднеющихся прямо в глубине аркад сводов средний ведет в роскошный сад, позади железной решетки которого виднеются кипарисы, статуи и цветники, правая аркада заканчивается витой лестницей, которая скрывается в тени, левая, украшенная боковыми мавзолеями, образует свод над дверью фамильной капеллы, откуда сквозь узорчатые оконца струится свет лампад. С правой стороны, за арками, более легкими, поддерживаемыми колоннами, виден балкон в стиле Возрождения, к нему примыкает спускающаяся во двор лестница. Слева в одной из каменных арок проделана маленькая дверь, возле нее — шкафы и полки, со свитками и старинными рукописями. Груды старых пергаментов лежат также на покоробившихся плитках пола и на массивном столе, вокруг которого стоят кресла и стулья. Бюсты знаменитых людей на высоких пьедесталах, большие канделябры из кованого железа, украшенные резьбой скамьи, расписанный портшез, несколько мраморных обломков дополняют обстановку. Фонтан изящной работы, украшенный женской фигурой, высится среди залы со своим опустевшим бассейном. И все вокруг обветшало, повреждено, испорчено, сломано, покрыто пылью, обречено на гибель.
Сцена I
Донна Альдегрина сидит за столом, внимательно рассматривая архивные пергаменты. Бенедетта у веретена сучит нить, Аннабелла вертит мотовило. Через балконную дверь струится свет полуденного солнца.
Донна Альдегрина
Аннабелла, Аннабелла,
Ты слышишь, как дрожат, трясутся стены?
Что значит этот гул?
Не рушится ли дом?
Аннабелла
То Пробо ди Гоннари
Огонь подносит к мине,
Взрывает скалы Пикко — той горы,
Где сходятся границы трех усадеб
В Большом ущелье.
Донна Альдегрина
Вплоть до основанья
Дрожит весь дом. Разрушат мне его!
Ты видишь, Бенедетта, как зияет
Расщелина вон там, среди этих балок?
Ее еще цепями не стянули!
А где же этот Мастро Доменико
Ди Паче? Неужели
Он хочет нашей смерти?
Бенедетта
Он с двадцатью рабочими, синьора,
Работает со стороны балконов,
Он ставит балки, жерди и подпорки
И говорит, что предстоит ему
Всю эту ночь при факелах работать,
Что эта сторона
Вся в трещинах и накренилась так,
Что страшно посмотреть.
Едва камней коснешься,
Как вместо них — песок, а кирпичи
Сырого теста мягче.
Аннабелла
В это утро
Из ниши статуя упала королевы
Джованны, а король Роберто в нише
Чуть держится, синьора.
Бенедетта
Упал орел, что украшал гробницу
Епископа Берардо.
Аннабелла
Внезапно замолчал фонтан Джойеты,
Забито щебнем все, а три трубы
Иссякли: в них воды как не бывало.
Встает, подходит к фонтану и поднимает круглую каменную плиту с пола. Пробует пустить воду.
