Королева поджидала его в большом зале. Она сидела на высоком кресле, которое возвышалось над людьми, которые находились в зале. Некоторых из них римлянин знал, и он приветственно кивнул. Во дворце собрались самые богатые из бриттов, живших на землях Вестмарка. Многие из них имели собственные дружины, и у всех были земельные наделы.

— Теперь все прибыли и можем начинать совет! — объявила Мерена. Аутисиус впервые как следует пригляделся к королеве. Высокая, с прямой осанкой, она была уже не молода. О ее прошлом Аутисиус знал очень мало, но до него доходили слухи, что она была дочерью какого-то галло-римлянина. Длинные светлые волосы, в которых уже начали проглядывать седые волоски. Надменный вид и холодное выражение лица. Римлянин предпочитал людей, которых он мог контролировать, и эта женщина ему не понравилась. Следующие ее слова лишь укрепили в нем неприязнь и правоту в своем первоначальном мнении.

— Аутисиус, не мог бы ты для начала рассказать нам о том, как умер мой супруг?

Римлянин кашлянул, обдумывая ответ. Он предпочел бы не отвечать, но королева не оставила ему выбора. Римлянин заподозрил, что целью этого вопроса было унизить его, ибо Мерене было уже все известно от дружинников, сбежавших из города.

— Король находился в Манукиуме, когда на нас напали англосаксы. Их вождь, точнее ярл Громнир Смелый, перед этим послал королю предложение о мире. Его войско действительно свернуло в сторону севера. То, что Громнир решил предательски напасть на нас, стало известно лишь, когда англосаксы напали на город.

— И вы оставили короля в городе, а сами бежали, — это звучало как обвинение в трусости и предательстве, и заставило Аутисиуса сжать эфес гладия.

— Мы были в меньшинстве, а король покинул дворец еще до меня, с намерением покинуть город. Необходимости умирать в Манукиуме, когда король бежал, не было. То, что он погиб во время бегства, мне стало известно намного позже.

Кто-то хохотнул, а королева слегка побледнела от гнева. Ей приходилось иметь дело со слугами и не самыми влиятельными из бриттов, которые искали ее покровительство. И ей не было привычно общение с вождями, власть которых иногда не уступала власти короля. Поэтому королева с самого начала повела себя неправильно, стараясь продемонстрировать свою власть, вместо того, чтобы заручится поддержкой.

— А где теперь находятся англосаксы? — спросила она, пытаясь сменить тему разговора.

— Направляются на юг, в нашу сторону.

— Это правда, что ярл Громнир Смелый был твоим союзником и прибыл сюда по твоей просьбе? — в зале послышался недовольный ропот, но Аутисиус не изменился в лице и его голос не дрогнул.

— Нет. Ярл Громнир Смелый мне незнаком и я не веду и не вел с ним никаких дел, — Аутисиус лихорадочно пытался понять, откуда королеве известно о его договоре с Громниром и как много еще ей известно. О том, что Кри работает на него, знали немногие. Но доказать, что Аутисиус заключил договор с ярлом, никто не мог. Если только Кри не говорил с Мереной. От этой мысли римлянина пробрала дрожь. Кто знает, что в таком случае рассказал ей ведьмак.

— Почему твой легион не остановил англосаксов? Ведь он был сформирован при помощи Вестмарка, как раз для борьбы с англосаксами.

— Да. И для войны с пиктами. Осмелюсь напомнить, что мой легион разбил армию пиктов, которые вернулись в Каледонию, как и нанес уже поражения англосаксам. Сил, чтобы разбить англосаксов еще раз, у меня не осталось. Я с радостью прикажу дружинникам Вестмарка, входящим в состав легиона, прибыть в Бирмингем, чтобы служить вам. В таком случае у вас будет собственное войско, с помощью которого вы сможете остановить англосаксов. — «Ну что, получила, мегера?», подумал про себя и усмехнулся Аутисиус, хотя выражения его лица не изменилось.

— Но ведь весь легион входит в состав армии Вестмарка, — попыталась исправить его слова королева, но римлянин уже разозлился. Ни одна женщина, к тому же варварка не смела управлять им, и Мерена должна была поплатиться за устроенный ею спектакль. То, что он может окончательно испортить отношения с королевой, Аутисиуса не беспокоило. Королева нуждалась в нем, даже если она этого не понимала, но он не нуждался в ней.

— Только его дружина. Остальные наемники наняты на мои деньги, подчиняются только мне и скоро будут распущены. У меня нет ни провизии, ни денег на содержание легиона, как было хорошо известно Вестмарку.

— Почему же король разрешил вам собрать целую армию? — в голосе королевы появились визгливые нотки, и Аутисиус позволил себе слабую улыбку, в которой промелькнуло снисхождение. Многие бритты заметили изменение в поведении королевы, и на их лицах промелькнуло выражение превосходства. Целью королевы было унизить Аутисиуса и передать командование над его легионом верным ей людям, но она добилась лишь обратного. Бритты уважали силу, и их уважение к могущественному римлянину лишь повысилось.

— Чтобы остановить пиктов. Война с англосаксами стала лишь досадной необходимостью. Мы разбили их, и если бы не предательство Громнира, наши цели были бы достигнуты. Мерена, если вашей целью, приглашая меня сюда, были эти бессмысленные расспросы, ответы на которые известны многим военачальникам Вестмарка, то я посмею удалиться. У меня хватает собственных дел, чтобы еще тратить время, отвечая на бессмысленные вопросы, — в голосе римлянина промелькнула злость и превосходство. Королева осела на троне и в ее голосе промелькнула просьба.

— Нет, останьтесь, — попросила королева, хотя Аутисиус и не собирался никуда уходить. — Я созвала совет, чтобы решить, что делать с вторгшимся в наши земли англосакским войском.

— Полагаю, для начала нам надо выбрать короля, который будет править вместо Вестмарка! — громкий голос Аутисиуса прервал начавшиеся разговоры. Мерена со злостью посмотрела на римлянина. Она почувствовала, как власть ускользает из ее рук. Королева собиралась править от имени своего сына. Это решение поддержали бы многие бритты, если бы она нашла кого-нибудь, кто правил бы вместо нее, но был бы марионеткой в ее руках. Но теперь совет мог решить по-другому.

— Не следует ли нам вначале остановить англосаксов? — попыталась исправить положение Мерена, но ее перебили.

— Люди лучше пойдут за королем, или за человеком, которого назначит король! — выкрикнул Ригус. Толстый бритт, с холеными руками, владеющий обширными землями и немалым состоянием.

— И кого же вы предлагаете на роль короля? — ядовито осведомилась королева.

— Ну, его сын Гласг отпадает, он еще слишком мал.

— Почему бы нам не назначить кого-то на место регента? — попыталась направить разговор в нужную ей сторону королева.

— Стране нужен король, — возразил ей Муркецый Худой. Его унизанные кольцами пальцы уверенно сжимали рукоять меча. А худым он казался скорее из-за высокого роста. — Вы, конечно, сохраните земли Вестмарка, которые унаследует его сын, но управление страной надо доверить кому-то еще.

— Я предлагаю Юргена из Готфридов, — предложила королева, и Аутисиус ухмыльнулся. Юрген был молодым вождем из клана Готфридов. Их клан был разбит Вестмарком еще в молодости короля, и с тех пор их земли перешли под его начало. Хотя Юрген и сохранил формальную власть, он был вынужден выплачивать королю дань, и все его дружинники участвовали в войнах, которые вел Вестмарк, независимо от времени года или времени проведенного в походе. Молодой бритт был хорош собой, и был известен как храбрый воин, но не заработал себе ни славы, ни уважения остальных вождей. Неопытный и не обладающий необходимой властью бритт был бы удобной марионеткой для Мерены.

— Я не собираюсь следовать за Юргеном, — засмеялся Муркецый. — Не наслышан о его талантах, которые помогли бы ему разбить англосаксов.

— Нам нужен сейчас король, за которым пойдут свободные бритты! — подал голос Ригус. — Достаточно богатый и известный, как победоносный вождь. Я предлагаю Грума Молотобойца.

Бритты зашептались между собой, обдумывая предложение. Грум Молотобоец владел землями у Бристольского залива и подножия Кембрийских гор. Ему постоянно приходилось обивать нападения скоттов из Ирландии, занимающихся пиратством, и диких кимров, заселивших Уэльс. Прозвище молотобоец Грум получил в бою. Он обладал огромными, покрытыми мышцами руками кузнеца, и гибким умом. Неистовый в бою, он все же не раз устраивал засады, и не часто ему приходилось покидать поле боя, как проигравшему. Сильная дружина и уважение соседей, которых он оберегал от нападений кельтских племен кимров, и отсутствие амбиций делали его удобным королем для бриттов.