Он тянет мою руку.

— Нам нужно уходить отсюда. Сейчас.

—А что насчет Тензи?

— Она в порядке. И Райан может позаботиться о себе сам.

— Я не понимаю, — протестую я, пока Капоте тянет меня к выходу.

—Не задавай вопросы. — Он бросается в открытую дверь и спускается вниз по лестнице. Я останавливаюсь, на лестнице, озадаченная.

—Кэрри! — Он оборачивается, чтобы удостовериться, что я следую за ним. Когда он видит, что я не следую, он прыгает вверх по лестнице и фактически заталкивает меня перед собой. — Двигайся!

Я делаю, как он говорит, слыша быстрый топот его ног позади меня. Когда мы добираемся до холла, он выбегает через дверь и вытаскивает меня за собой.

—Беги! — он кричит.

Он мчится к углу, поскольку я изо всех сил пытаюсь удержаться на высоких каблука в ботинках Fiorucci, которые Саманта дала мне.

Несколько секунд спустя, две патрульных машины, с горящими мигалками и вопящими сиренами, едут к зданию Джессенса.

Капоте обнимает мои плечи.

— Веди себя нормально. Как мы на свидании или что-то ещё.

Мы пересекаем улицу, мое сердце, вырывается из груди. Мы идем от одного до другого блока, пока не добираемся до Западного Бродвея и Принс стрит.

— Я думаю, что где-то здесь есть спокойный бар,— говорит Капоте.

—Спокойный бар? Тензи просто упала в шахту лифта и все, о чем ты можешь думать, "спокойный бар"?

Он освобождает меня от своих объятий.

— Это не моя вина, правда же?

Нет, но моя.

— Мы должны возвратиться. Разве ты не волнуешься за Тензи?

—Слушай Кэрри,— говорит он, раздраженный. — Я просто спас твою жизнь. Ты должна быть благодарной.

—Я не уверена, за что должна быть благодарна.

—Ты хочешь оказаться на желтых страницах? Потому что это то, что произойдет.

Половина этих людей на наркотиках. Ты думаешь, полиция не заметит? А на следующий день они все будут на 6 странице.

Может быть, ты не заботишься о своей репутации. Но я забочусь о своей.

—Почему? — спрашиваю я, впечатленная его собственной важностью.

—Потому что.

—Потому что, что? — насмехаюсь я.

—На меня рассчитывают многие люди.

—Например, кто?

—Например, моя семья. Они очень хорошие люди. Я бы никогда не хотел, чтобы они были опозоренными. Из-за моих действий.

—Ты так говоришь, как будто женился на Янки.

—В точку.

— А что об этом думают все эти девушки—янки, с которыми ты встречаешься? Или ты просто не говоришь им?

—Я думаю, большинство женщин знают на что идут, встречаясь со мной. Я никогда не врал насчет своих намерений.

Я смотрю вниз на тротуар, удивляясь, что я делаю, стоя на углу середины чего—то, споря с Капоте Дунканом.

— Думаю, я тоже должна сказать тебе правду.

Я одна из ответственных за инцидент с Тензи.

—Ты?

—Я знала, что у Колина есть таблетки. Он сказал, что это аспирин. И я сказала Тензи пойти к нему взять аспирин.

Заняло некоторое время, пока Капоте переваривал информацию. Он тер глаза, в то время как я боялась, что он отвернется от меня.

Но затем он запрокинул свою голову и начал смеяться, так что его длинные кудряшки упали на плечи.

—Довольно смешно, да? — вижу я его одобрение. — Я никогда не думала, что она примет эту чертову штуку.

Без предупреждения, он прерывает меня поцелуем.

Я настолько удивлена, что не отвечаю на поцелуй, который с нетерпением проталкивается сквозь мои губы.

И тут мой разум возвращается ко мне. Я поражаюсь, насколько это мило и естественно ощущается, как будто мы целовались вечность. Затем я понимаю: это то, как он получает всех этих женщин. Он набрасывается на них.

Он целует женщину, когда она меньше всего этого ожидает, и, пользуясь ее дисбалансом, затаскивает ее в постель.

Но этого не произойдет на этот раз. Хотя ужасная часть меня надеялась на обратное.

—Нет, — толкаю я его.

—Кэрри, — говорит он.

—Я не могу. — Я только что изменила Бернарду?

А действительно ли я с Бернардом?

Одинокое такси спускается вниз по улице, светясь. Значит оно свободно. А я нет. Я ловлю его.

Копате открывает дверь для меня.

—Спасибо, — говорю я.

—Увидимся, — отвечает он, как будто ничего только что не произошло.

Я сажусь на заднее сиденье, качая головой.

Что за ночь. Может быть, это хорошее время выбраться из Доджа после всего этого.

Глава 23

—О, — сказала моя младшая сестра, поднимая взгляд с журнала. — Ты дома.

—Да, — отвечаю я, хотя это очевидно, я бросаю свою сумку и открываю холодильник, скорее по привычке, чем из-за голода.

Там стоит полупустая бутылка молока и упаковка заплесневелого сыра. Я беру бутылку молока и держу ее.

— Кто-нибудь вообще ходит по магазинам?

— Нет, — говорит Доррит угрюмо. Он взгляд переводится на отца, но, кажется, он не обращает внимания на ее недовольство.

—Мои девочки дома! — восклицает он, переполненный эмоциями.

Это одна их вещей, которая не поменялась в отце: он чрезмерно сентиментален. Я рада, что это часть осталась от моего старого отца. Потому что все остальное, по-моему забрали инопланетяне.

Во-первых, он носит джинсы. Мой отец никогда не носил джинсы. Мама бы не позволила ему. И на нем солнечные очки Рей Бен. Но большее недоумение вызывает его куртка. Она для членов этого общества и она оранжевая. Когда я вышла из поезда, я с трудом узнала его. У него, наверное, кризис среднего возраста.

— Где Мисси? — спрашиваю я, пытаясь игнорировать его странный наряд.

—Она в консерватории. Она учится играть на виолончели, — сказал мой отец с гордостью. — Она пишет симфонию для всего оркестра.

—Она хочет научиться играть на виолончели за один месяц? — пораженно спросила я.

—Она очень талантливая, — сказал мой отец.

А что насчет меня?

—Да правда, пап, — спросила Доррит.

—Ты тоже ничего, — ответил отец.

—Пошли, Доррит, — говорю я, поднимая мой портфель. — Ты поможешь мне распаковать вещи.

—Я занята.

—Доррит! — многозначительно говорю я, переведя взгляд на отца.

Она вздыхает, закрывает журнал и следует за мной по лестнице.

Моя комната в точности такая же, как когда я ее покинула.

На секунду, я погружаюсь в воспоминания, бреду вдоль полок и касаюсь руками старых книг, которые мама дала мне в детстве. Затем я открываю шкаф и заглядываю вовнутрь.

Это могло быть ошибкой, но выглядело так, что половина моих вещей пропала. Я оборачиваюсь и осуждающе смотрю на Доррит.

— Где мои вещи?

Она пожимает плечами.

— Некоторые взяла я. И Мисси. Мы поняли что, с тех пор как ты переехала в Нью-Йорк, они тебе больше не нужны.

—А что если нужны?

Она снова пожимает плечами.

Я махнула на это рукой. Еще слишком рано ссориться с Доррит, хотя учитывая ее мрачное отношение, в скором времени обязательно будет ссора, но я отложу ее на понедельник.

В то же время, мне нужно было выудить больше информации о моем отце и его предполагаемой девушке.

—Что происходит с отцом? — спрашиваю я, сидя со скрещенными ногами на кровати. Она такая одинокая и неожиданно маленькая. Я не могу поверить, что спала на ней на протяжении стольких лет.

—Он сходит с ума. Это очевидно, — говорит Доррит.

—Почему он носит джинсы? А общество " только джакеты"? Это отвратительно. Мама бы никогда не позволяла ему так одеваться.

— Венди дала их ему.

— Венди?

— Его девушка.

— Так разговоры о девушке это правда?

— Надо полагать, да.

Я вздыхаю Доррит такая напыщенная. Невозможно достучаться до нее. Я только надеюсь, что она покончила с магазинными фразами.