– Естественно, выше. – Аль-Зумруд рассыпается смехом. – После победы стану премьер-министром, а пока – член Политического Комитета. Политком руководит всем движением по освобождению угнетенных миров.

Он рассказывает о структуре Политкома, упомянув, что во главе этого органа – сам Упырь, а его заместители – адмирал-авалонец и младший принц с Зиянды. Имен он не назвал, но я и так догадываюсь, о ком идет речь.

Посчитав момент удачным, я предлагаю поговорить о положенной мне плате. Хаджи Альфонс взрывается и начинает возмущенно вопить, совершенно забыв, что он не на митинге:

– Ты напрасно поднял эту тему, земляк! Теперь я могу вообще не заплатить тебе, потому что каждый верный сын Монтеплато обязан с радостью и честью помогать законному правительству в изгнании. Но если ты пал так низко, что не желаешь бескорыстно стать на сторону справедливого дела, то станешь служить нам из страха. Ты долгие годы жил под нашей властью, а потому боишься нас… – Он прерывает свою обличительную тираду язвительным смешком. – Все мелкие твари вроде тебя боятся нас. И ты тоже боишься, потому что помнишь, как мы расправляемся с врагами нации.

Такое действительно не забывается. Я развожу руками, стараясь правдоподобно изобразить недоумение с легкой примесью негодования.

– При чем тут страх? Совершенно ни при чем. Разве я против восстановления справедливости? Совсем даже наоборот – обеими руками за справедливость. Хотя, безусловно, мы еще вернемся к вопросу о моем гонораре.

Если он и не полностью удовлетворен таким ответом, то, по меньшей мере, не должен заподозрить меня в нелояльности.

Я делаю попытку сесть. В полувертикальном положении допиваю вино и наливаю еще. Аль-Зумруд раздраженно выговаривает:

– Опьянеешь и отключишься, а впереди серьезный разговор. И не переживай – заплатим тебе.

Снова сигнал видеофона. Жирный Педик сообщает, что винтовка «Тираннозавр-120», серийный номер WR16342VN, была переправлена авалонским повстанцам в 2207 году. Всего армия Фурушиты получила двенадцать винтовок этого типа. Девять стволов не удалось эвакуировать – вероятно, достались оккупантам.

– Другими словами, винтовка была у имперцев, и они передали оружие своему киллеру, – уточняет Хаджи Альфонс.

– Не совсем так… – Жирный Педик жеманно гримасничает. – Никто не видел, как убили снайпера и как имперские солдаты подбирали оружие.

Хитрая скотина. Но мысль дельная: вполне возможно, что люди Фурушиты перед бегством припрятали мощное оружие. Для будущих разборок.

Член Политкомитета говорит угрюмо:

– Ты проверь. Только помни: не пойман – не киллер.

– Поймаем, – заверяет будущий министр.

Между делом экс-полицмейстер энергично строит мне глазки. Заметивший его мимику Хаджи Альфонс смеется:

– Зря стараешься. Нетрудно заметить, что у Агасфера другая ориентация, ты не в его вкусе.

– Какой он противный, – нараспев произносит полицейский генерал. – Ну, мы еще поговорим.

– Все-то хотят с тобой поговорить, – ворчит будущий премьер-министр, погасив монитор. – Но сначала расскажи, где ты так изучил военную технику?

Нехотя отвечаю:

– Пришлось послужить в имперской армии. Уже после того, как вас свергли. Был пилотом малого патрульного корабля.

– И ты сможешь объяснить, почему так плохо стреляли наши экипажи?

– Ваши солдаты – деревенские придурки, записавшиеся в армию, чтобы сбежать от полевых работ на отцовской ферме.

– У нас неплохие техники…

– Командующий флотом разделяет это мнение?

Он не отвечает. Безусловно, Аль-Зумруд понимает, что я прав. Технари в этой банде – те же туповатые фермерские сынки. Кое-кто из них, возможно, освоил пульт дистанционного управления и способен вести по полю стадо из десятка сельскохозяйственных агрегатов – не более того. В общем, умеют обращаться с самыми примитивными устройствами – такую технику разрабатывают умные люди на цивилизованных планетах, заботливо создающие программы и механизмы попроще, чтобы их мог освоить самый тупой и бестолковый сельский парень.

С военной техникой обращаться сложнее. Конечно, операторы-комбайнеры смогут вывести в бой дистанционно управляемых роботов. Но руководить этими машинами в быстро меняющейся тактической обстановке – никогда. Тут нужны профессионалы, а их у мятежников немного. Иначе не вербовали бы заключенных.

А мой бывший однокурсник и будущий премьер достает из сейфа кристалл лазерной записи, упакованный в контейнер с пломбой. Подбросив цилиндрик, небрежно кидает в мою сторону. Поймав футляр на лету, спрашиваю:

– Что на нем?

– Ты просил карту ЧД-каналов.

Оперативно работают. Значит, потянуть время не удастся. Немного разочарованный этим обстоятельством, я вставляю кристалл в свой блокнот, после чего долго не могу опомниться.

Кристалл хранит карту гиперспейса, выполненную в совершенно непривычной, я бы даже сказал – нечеловеческой манере. Мне требуется некоторое время и масса интеллектуальных усилий, чтобы понять принцип и найти ЧД, расположенную возле Ульса.

Кто бы мог составить такую карту? Я видел ЧД-проекции, которыми пользуются цивилизация Айн и Малая Галактика, но у них совершенно иная система отображения. Цвай вообще не имеют выхода в ЧД. Кто же картографировал этот сектор для моих похитителей? Драй или другие? Мысль о том, что это могли быть карты Восьми Царств, я отбросил мгновенно – за тысячи лет дислокация ЧД-воронок изменилась бы принципиально.

Или все-таки постарались орионцы? Ракурс съемки совершенно дикий, но это ничего не значит. Космографы могли специально послать экспедицию в отдаленный сектор, чтобы запутать следы… Мало мне было прежних забот, так еще ломай голову над новой загадкой…

– Доволен? – спрашивает Аль-Зумруд.

– Мне надо разобраться, – чистосердечно признаюсь я. – Такую карту вижу впервые.

– Разбирайся скорее, – требует он. – И вот еще… Когда мы учились в универе, ты говорил, что можно проложить ЧД-канал в любую точку.

– Неужели? Тогда мы многого не понимали… Он перебивает, не дослушав:

– И еще ты говорил, что можно создать автономный космос, где время будет течь быстрее или медленнее. Как это называлось – положить время на бок?

– Отклонить от вертикали.

– Вот именно. Ты должен уложить время в горизонтальное положение!

– Это не просто, – вяло возражаю я и зеваю несколько раз подряд. – Даже я не всемогущ.

– Прекрати, – фыркает Аль-Зумруд. – Будешь кокетничать, когда останешься наедине с Чезаре… Человек, подчинивший себе Магический Кристалл и выпросивший власть над гиперспейсом, сможет сделать абсолютно все.

Очень хочется признаться, что ни черта мне тот кристалл не подарил, причем по вполне прозаической причине: кристалл был самым обыкновенным камнем, не содержавшим даже намека на магию или зачатки разума. Однако не стоит им знать об этом – пусть верят, что я обладаю чародейской властью.

Новый звонок. У стены, где несколько раз появлялась тупая морда Жирного Педика, теперь возникает голограмма офицера в черном мундире. Такую униформу носит охрана замка. Офицер мычит, словно не решается сказать что-то важное. Наконец рожает:

– Сэр, только что найден труп генерала Кассандро.

Столько впечатлений в один день – многовато для главаря мятежников. Аль-Зумруд орет и беснуется, грозит всех расстрелять и лично пытать раскаленной железякой. Потом все-таки разрешает рассказать подробности.

Мне тоже интересно узнать, что Жирного Педика застрелили в упор из лучевого оружия. Труп обнаружили в запертом изнутри кабинете. Так вот и живем: в начале нашего разговора он был еще жив, надеялся совратить меня и докладывал Хаджи Альфонсу о ходе следствия, а теперь получил фотонов и никого больше не сможет ни в газовую камеру отправить, ни бросить живым в крематорий.