– Ни малейших.

Гарт взял у Дженкинза расписку и проговорил:

– Обвинение приобщает эту расписку к делу в качестве вещественного доказательства. Вопросов к свидетелю больше нет. Ваша очередь, мистер Хард.

– Мистер Дженкинз, – сказал Хард, – вы опытный человек. Скажите, существует ли метод с помощью которого можно определить, была ли пуля выпущена именно из этого оружия?

– Протестую, ваша честь! Это вопрос касается личного мнения свидетеля, а не фактов.

– Я полагаю, что мнение свидетеля в этом вопросе достаточно весомо, так как он оружейник, – сухо произнес Хард. – Уже около двадцати лет, как выяснил обвинитель.

– Мне кажется, мы обсудили этот вопрос, адвокат, – раздраженно проговорил судья Андервуд. – Но хорошо, продолжайте. Свидетель может высказать свое мнение.

– Вы ответите на вопрос, мистер Дженкинз?

– Никогда не слышал о таком методе. Но мне кажется, что пуля, которой была убита женщина, выпущена из этого пистолета.

– Присяжных не интересует, что вам «кажется». Следовательно, определить это невозможно. Отвечайте просто – да или нет.

– Нет, – угрюмо сказал Дженкинз.

– Спасибо, мистер Дженкинз. Это все.

Хард сел. Роби Гарт стал по очереди вызывать следующих свидетелей, девушек из «Рая».

Как только Роби Гарт опросил всех свидетельниц об имени и месте жительства, тактично обходя вопрос о профессии, он попросил их ответить, слышали ли.они в тот вечер, как ссорились Мадлен и Серена.

Когда обвинитель закончил, Хард задал им три вопроса.

– Скажите, мэм, вы слышали звуки выстрела или шум драки во время того, как они ссорились?

Все единогласно ответили, что нет.

– Тогда не следует ли предположить, что Мадлен Дюбуа была жива в тот момент, когда обвиняемая ушла от нее?

Девушки, кто с готовностью, кто с неохотой подтвердили это.

Но все они очень враждебно отнеслись к третьему вопросу Спенсера Харда:

– Кто вы по профессии, мэм?

– Я протестую, ваша честь! Не понимаю, каким образом вопрос о профессии может помочь следствию.

– Я спросил с целью выяснить, насколько можно доверять этим свидетельницам, – вкрадчиво сказал Хард.

Гарт упорно продолжал протестовать, но судья Андервуд разрешил, чтобы вопрос был задан.

Ответы Хард получил самые разнообразные, и часть из них была даже забавной. Некоторые назвались актрисами, другие танцовщицами. Только две чистосердечно признались, что они проститутки.

Следующим свидетелем прокурор вызвал Фокси Паркса. Фокси предупредил Харда, что прокурор вызывает его в качестве свидетеля. Он хотел отказаться, но адвокат убедил его все-таки пойти в суд и честно рассказать, о чем его попросят.

В нем Роби Гарт получил враждебного и несговорчивого свидетеля. Пока Хард слушал его допрос, он даже не мог точно решить, хорошо это или плохо.

– ...В тот вечер, около полуночи, вы убирались в баре, верно, мистер Паркс?

– Как и каждый вечер.

– И вы слышали, как происходила ссора между Мадлен Дюбуа и обвиняемой, слышали, как обвиняемая грозилась лишить покойную жизни?

– Нет.

– Что?.. – Гарт изумленно взглянул на свидетеля. – Давайте поясним для присяжных: бар в «Рае» находится рядом с лестницей, а оттуда до комнаты, где находились женщины, рукой подать. Кроме того, там нет дверей, только занавеска из стекляруса. Верно?

– Да, в этом вы правы.

– Так, значит, вы ничего не слышали?

– Этого я не говорил. Я не слышал того, о чем вы спрашивали. Я, в отличие от некоторых, не люблю подслушивать. Я занимаюсь своими делами и стараюсь не лезть в чужие.

– Но вы слышали все то, что, как показали остальные свидетельницы, слышали они?

– Да.

– Но ничего не услышали?

– Поймите, господин юрист, – терпеливо произнес Фокси. – Я слышал много, но не слушал. Я полагал, что это не мое дело.

– Ваша честь, прошу напомнить свидетелю, что он присягал говорить только правду. Вы знаете, что такое лжесвидетельствование, мистер Паркс?

– Конечно. Я же не дурак. Это если свидетель сознательно лжет.

– И кроме того, это значит, что, если вы лжете, вас могут за это посадить в тюрьму.

– Да, это мне тоже известно, – спокойно проговорил Фокси.

– В таком случае расскажите нам все-таки, вы слышали, из-за чего происходила ссора между обвиняемой и Мадлен Дюбуа?

– Не слышал.

Роби Гарт расстроенно посмотрел на свидетеля, и Спенсер Хард ухмыльнулся, прикрыв рот ладонью.

– Браво, Фокси! – шепнула Серена Харду на ухо. – Я готова его расцеловать за это!

– Фокси просто говорит, что не слышал, – прошептал он в ответ, – и это не расходится с показаниями других свидетелей!

Гарт показал, что Хард может приступать к допросу свидетеля.

– Мистер Паркс, в настоящее время вы следите за домом Серены Фостер?

– Совершенно верно.

– Вы немного узнали ее за последнее время?

– Думаю, да. – Фокси улыбнулся, взглянув на Се-рену.

– Какое мнение у вас сложилось о ней?

– Протестую, ваша честь! – заявил Гарт. – Мнение свидетеля о характере обвиняемой не важно и даже не уместно.

Хард огляделся и весело сказал:

– Ну что же! Мистер Гарт, только что мы выслушали множество мнений ваших свидетельниц об обвиняемой и ее разговоре с Мадлен Дюбуа. Я хотел бы напомнить обвинителю, что Фокси Паркс – его свидетель. У меня есть право перекрестного допроса так же, как...

Судья постучал молотком.

– Я согласен с адвокатом, мистер Гарт, – сказал он. – Вы немного опоздали с вашими мерами предосторожности.. Продолжайте, адвокат.

– Отвечайте, мистер Паркс.

– Мисс Серена – прекрасный человек. Одна из лучших девушек, которых я встречал в жизни. И очень порядочная. Настоящая леди.

– Тогда скажите, вы верите в то, что она могла совершить убийство?

– Это мисс Серена-то? – фыркнул Фокси. – Да она и мухи не обидит.

Роби Гарт мгновенно вскочил, заявляя протест. Судья Андервуд согласился с ним. Но Хард был доволен: присяжные услышали то, что он хотел.

– Мистер Паркс, вы показали, что слышали разговор между Мадлен Дюбуа и обвиняемой, но не слушали. Очень похвально. А что-нибудь еще тем вечером вы слышали?

Фокси заколебался, потом осторожно спросил:

– Вроде чего?

– Например, выстрела?

– Нет, точно не слышал.

– Вы работали допоздна в тот день... Подождите, вы слышали, как Серена Фостер ушла?

– Слышал, как за ней захлопнулась дверь.

– Хорошо, а до какого времени вы работали в тот день?

– Я убирался еще около получаса после ее ухода. Где-то до часу ночи.

Хард кивнул. Подумав немного, он вновь обратился к свидетелю:

– Предыдущие свидетельницы сказали, что не слышали выстрела, но они ушли на второй этаж и могли просто не услышать его. Вы согласны с этим предположением?

– Да.

– Но вы, мистер Паркс, работали на первом этаже и совсем рядом с комнатой Мадлен Дюбуа. Вы тоже ничего не слышали?

– Абсолютно точно. Я, может, и старый, но не глухой.

– А теперь подумаем... а что-нибудь еще той ночью вы слышали?

Фокси огляделся, неловко заерзал на стуле и наконец проговорил:

– Да.

Хард наклонился к нему, чувствуя, что сейчас старик скажет что-то важное.

– И что же вы слышали?

– Слышал голоса. Из гостиной.

– Голоса? Сколько? – Два.

– Мужские или женские?

– И тот и другой.

– Другими словами, говорили мужчина и женщина?

– Да.

– Вы узнали хоть один из них?

– Да. Женский принадлежал мисс Мадлен.

– Но мужской был вам не знаком? – Да.

– Вы слышали, о чем они говорили?

– Нет. Как я уже сказал, я никогда...

– ...не слушаю чужие разговоры. Да, мы поняли, мистер Паркс. – Хард шагал взад-вперед, его мозг бешено работал. В зале царила мертвая тишина. Он обернулся к свидетелю: – Мистер Паркс, вы слышали голос этого мужчины раньше?

– Раз или два.

– Но вы никогда не видели этого человека? Может, вы предполагаете, кому мог принадлежать этот голос?