– Есть один способ... – начал Калеб и надолго умолк. Лилиа и Дэвид не сводили с него глаз в безмолвном ожидании.

– Отсюда через перевал ведет тропа. Прокаженному, ослабевшему от болезни, ее не преодолеть, но случалось, что по этой тропе уходили люди здоровые, похоронив своих близких. Правда, я не знаю, что с ними сталось.

– Я слышала, что тропу охраняют, потому и не подумала о ней.

– Я уже помогал беглецам пару раз, отвлекая дозорных. Если выбрать ночь потемнее, вы проскользнете мимо них. К тому же последний побег случился довольно давно, и бдительность дозорных наверняка притупилась.

– Только бы перебраться через хребет, – мечтательно произнес Дэвид, – а там уже все пойдет как по маслу. Я приказал Раунтри, капитану «Надежды», ждать меня у обжитого побережья Молокаи по крайней мере месяц. Он клятвенно обещал, что не двинется с места, и я ему верю. У нас уже был небольшой инцидент, так что...

Лилиа погрузилась в размышления. Она всей душой желала поверить в возможность бегства из этого преддверия ада.

– Но ведь мне не удастся скрыть, что я побывала на Калаупапа, а как только это станет известно, от меня все отвернутся.

– Станет известно? Откуда? Об этом знает, по моим сведениям, только шесть человек, не считая шхуна. Не в интересах Лопаки и его приспешников открывать свое участие в этом деле, а что до нас с Диком и твоей матери, мы все, разумеется, будем молчать. – Дэвид вскочил и возбужденно заходил взад-вперед. – К чему ждать? Пусть это случится сегодня!

– Сегодня? – испугалась Лилиа.

– Почему бы и нет? Калеб, что скажете?

– Действительно, почему бы и нет? Тяжело принять решение, осуществить его куда проще. Ночь сегодня безлунная. – Калеб вдруг вскочил и хлопнул себя по бедру. – За дело, друзья!

Отчасти Калеб был прав, радуясь отсутствию луны, так как это позволяло беглецам оставаться незамеченными. Однако узкая, извилистая тропинка, бог знает когда выбитая в скалах, почти терялась во мраке.

Как только решение бежать было единогласно принято, Калеб предупредил жену, и все трое покинули его дом. Американец, знакомый с извивами тропы, вызвался быть проводником. Опасаясь потерять его в темноте, Лилиа держалась ближе к нему, а Дэвид следовал за ней.

Дозор был выставлен на самом гребне хребта, где тропа сильно сужалась. Трудный подъем длился так долго, что девушка боялась оказаться наверху уже с рассветом. Тогда задуманный план рухнул бы. Калеб, видимо, боялся того же, поэтому ни разу за всю дорогу не остановился передохнуть. Устав, Лилиа начала спотыкаться и однажды чуть было не упала. К счастью, Дэвид ее вовремя поддержал. Когда она совсем уже потеряла надежду, Калеб вдруг остановился.

– Мы пришли, – прошептал он. – В нескольких ярдах отсюда находится пост. Как только увижу охрану, я пойду прямо на них, словно не замечая. Это отвлечет внимание дозорных, и вы успеете проскользнуть. Но будьте осторожны, попытка всего одна. Если ничего не получится, придется на время забыть о бегстве.

– Вам грозит опасность? – встревожилась Лилиа.

– Едва ли. Дозорные не приближаются к прокаженным, разве что те уж очень упорствуют, а мне это ни к чему.

– Увидимся ли мы еще, Калеб? Я хочу сказать, когда...

– Когда Мэри умрет? Нет, дорогая моя Лилиа. Я останусь здесь до конца жизни, потому что привык быть нужным и без меня многим придется хуже. Вспомните, ведь я хотел стать врачом и здесь нашел себя.

– Благодарю вас, Калеб, за все, что вы для меня сделали: за кров, пищу, а главное, за дружбу.

Девушка поцеловала его.

– Тогда уж и вам спасибо, – усмехнулся Калеб. – Вы ведь тоже многое для меня сделали одним своим появлением. Ну а теперь мне пора. Как только поднимется шум, действуйте.

Он сделал пару шагов, и кромешный мрак поглотил его. Лилиа схватила Дэвида за руку, и оба замерли в напряженном ожидании. Прошло, казалось, долгое время, но вдруг чуть выше раздался окрик.

– Пора, Лилиа!

Дэвид потянул девушку за собой. Поблизости слышались шум, крики, топот ног. Калеб, видимо, с ходу проскочил узкое место и теперь уводил сторожей за собой. Беглецы быстро миновали ловушку между двумя скалами, где располагался пост, и бросились вперед почти наугад. К счастью, здесь тропинка была более проходимой. Они остановились передохнуть только тогда, когда уже ничего не слышали позади.

– Надеюсь, все в порядке, мы ускользнули, – тяжело дыша, сказал Дэвид. – Теперь можно двигаться медленнее, чтобы сэкономить силы. Нам ведь предстоит пересечь весь остров, чтобы добраться до места стоянки «Надежды».

Путь и впрямь оказался неблизким. Почти двое суток беглецы добирались до обжитой части острова, и все это время Дэвид втайне тревожился, что не найдет «Надежду» в условленном месте. Однако когда перед их глазами открылся большой судоходный залив, они увидели на якоре парусник.

– Нас все-таки дождались! – Дэвид вздохнул с облегчением. – А вот и наш Дики Берд!

И в самом деле, под раскидистой пальмой на берегу за пиршественным столом возлежал Дик в позе римского патриция. Томно обмахиваясь широким листом, он время от времени отхлебывал из бутылки.

Обрадованный Дэвид схватил Лилиа за руку и повлек за собой. Подойдя ближе, они увидели, что с другой стороны к пальме привалился сморщенный туземец, в котором девушка тотчас узнала своего родственника Пеку из Лааины.

Услышав шаги, Дик огляделся. Когда глаза его остановились на Дэвиде и Лилиа, лицо его выразило радость и облегчение.

– Дружище, вот и ты! – Он не спеша поднялся и со вкусом потянулся. – Судя по тому, что вы оба здесь, все в порядке. Что ж, очень рад. – Дик отвесил девушке низкий поклон, шутливый, но искренний. – Дорогая Лилиа, счастлив снова видеть вас.

Она не сводила взгляда с Пеки, чья физиономия сияла от радости.

– Говори сразу, Пека, все ли в порядке с Хана, держится ли еще Кавика?

– Новости не самые лучшие, – ответил туземец, мрачнея. – Подробностей не знаю, но похоже, Лопака наседает изо всех сил, хотя воины Хана пока держатся.

– Надо поскорее передать на Мауи, что алии нуи уже в пути. Пусть знают, что я скоро буду в Хана. Мне вообще не следовало покидать деревню!

Так как разговор шел на местном наречии, Дэвид не выдержал:

– Скажите же наконец и мне, о чем речь!

– Лилиа из деревни Хана хочет вернуться домой, чтобы повести своих воинов к победе, – с гордостью ответил Пека.

Услышав рокот барабанов, извещающий о скором возвращении Лилиа на Мауи, Лопака пришел в неистовство. Немного опомнившись, он послал за Исааком Джэггаром и Эйзой Раддом.

Ярость его прорвалась в ту минуту, когда белые переступили порог. Не сказав ни слова, Лопака ударил миссионера кулаком в челюсть, и тот отлетел к стене. Струйка крови потекла по его подбородку на воротничок.

– За что, Лопака? – спросил Джэггар, поднимаясь и трогая разбитую нижнюю губу.

– Лилиа! – Лопака выплюнул это имя как проклятие. – Не ты ли уверял, что позаботился о ней как следует и она больше не побеспокоит меня? А ты поддакивал, Эйза Радд!

– Так оно и есть, клянусь Господом нашим! – воскликнул Джэггар.

– А я тут вообще ни при чем, – трусливо заговорил Радд, панически боявшийся Лопаки. – Это все придумал он, а что мне оставалось делать? Я с самого начала говорил, что ее надо просто прикончить!

– Лилиа обречена... – начал было миссионер, но Лопака перебил его:

– Тогда почему же она как ни в чем не бывало возвращается на Мауи? Вы что, не знаете? А впрочем, конечно, белые слишком тупы, чтобы понимать язык барабанов!

– Она обречена, – упрямо повторил Джэггар. – Лилиа не может вернуться, Лопака. Она сейчас на Калаупапа, среди прокаженных. Оттуда нет возврата.

– Барабаны говорят о ее возвращении, а уж они-то не лгут, не то что рты белых людей! Я велел вам убить Лилиа, так почему же вы не сделали этого?

– Я говорил ему, говорил! – возбужденно бормотал Радд, раскачиваясь на пятках.