Девушка засмеялась и захлопала в ладоши, готовая благосклонно принять произведение легкомысленного друга. Дик начал:
Как на острове Мауи Круглый год цветут цветы.
Там была алии нуи. Несказанной красоты.
Где-то в море-океане
Остров Англия лежит.
Там красивый англичанин
Двадцать с лишним лет прожил.
Далее в столь же шутливой манере последовало описание поворотов судьбы, благодаря которым Лилиа и Дэвид в конце концов оказались вместе. Завершилась песенка так:
Ах, прекрасная Лилиа,
Воплощение любви!
Как божественно красивы
Очи ясные твои!
Очень скоро день настанет,
Когда славный наш герой
Под кокосовою пальмой
Назовет тебя женой!
Допев песню, Дик отвесил такой глубокий поклон, что потерял равновесие и едва не ткнулся головой в песок. Лилиа захлопала в ладоши с еще большим азартом. Островитяне, не понявшие ни единого слова, хлопали так же азартно.
Девушка знала, что ей будет очень недоставать этого жизнерадостного человека. Дэвид убеждал друга остаться и своими глазами увидеть их свадьбу в лучших местных традициях. Но Дик твердо решил отплыть на «Надежде».
– Тебе давно пора отпустить капитана Раунтри на свободу, дружище, – смеясь, сказал он, – а у меня нет желания возвращаться в Лааину и подыскивать себе другое судно, просто потому, что я там уже был. На белом свете столько разных мест, столько лиц и приключений, что сотни жизней не хватит, чтобы объять все это. А у меня жизнь, увы, одна. Но не волнуйтесь, когда-нибудь я вернусь сюда и останусь с вами.
Вспомнив об Исааке Джэггаре, Лилиа нашла его взглядом, почти уверенная, что увидит неодобрение на его аскетическом лице. Однако миссионер сильно изменился за прошедшие три дня. Его узкие бледные губы слегка улыбались, и он кивал почти благодушно. Возможно, его обрадовало то, что Лилиа после туземного обряда согласилась обвенчаться по христианскому обычаю. Исаак Джэггар воспрянул духом при этом известии. Сразу после церемонии он собирался покинуть остров и отправиться дальше, чтобы выполнить свой обет.
Песни и танцы возобновились. Лилиа шепнула несколько слов на ухо Дэвиду. Тот кивнул, и они рука об руку покинули полукруг костров.
Стояло полнолуние, большой светлый диск благосклонно взирал с ясных небес на землю, еще хранившую дневное тепло. Лилиа и Дэвид брели по белому песку пляжа, пока рокот барабанов не слился с шумом прибоя.
Лилиа остановилась.
– Милый, я хочу танцевать для тебя. Вообще-то считается, что хула– мужской танец, но и женщины танцуют его наедине с любимым и только для него. Когда-нибудь этот танец станет общим, и это хорошо, потому что он прекрасен.
Девушка отступила на несколько шагов и сбросила свою капа. Дэвид, не сводя с нее взгляда, присел на песок.
Поначалу очень медленно и плавно, потом со все большим пылом Лилиа двинулась в танце. Ее тело говорило на самом древнем языке земли. Тронутый до слез, Дэвид, европеец по крови и воспитанию, понял все слова любви, которые сказала ему Лилиа одними движениями. Он думал о том, что нет ничего более сказочного, более магического, чем этот танец под полной луной, на берегу мерно дышащего океана.
Когда Лилиа замерла в грациозной позе, Дэвид протянул к ней руки, и она приблизилась так смущенно, словно то была их первая брачная ночь. Он привлек ее к себе, и они опустились на песок, посеребренный лунным светом.
