Лопака пришел в ярость, когда беглецы, до которых было уже рукой подать, вдруг стали недосягаемы. Он сделал еще несколько попыток заставить своих людей возобновить погоню, однако воины наотрез отказались спуститься в кратер.

– Вы просто жалкие младенцы, а не воины! – бесновался Лопака. – От вас нет никакого проку! Чего вы так боитесь? Какие боги, какой гнев? Нет никаких богов в этом злосчастном кратере, понятно? Это всего лишь суеверие! Да что с вами говорить!

Его богохульства окончательно перепугали воинов, и они начали отступать.

Оставшись один, Лопака постепенно обуздал свою ярость и теперь досадовал на себя за вспышку. Провожая глазами Кавику и Лилиа, он едва не поддался искушению кинуться за ними вдогонку, однако счел, что будущему королю не подобает собственноручно расправляться с теми, кто бросил ему вызов.

– Скоро мы снова встретимся, Лилиа, и тогда ты умрешь. Наслаждайся жизнью, пока можешь, потому что смерть твоя будет мучительной и позорной.

Дик Берд не только согласился отправиться на Сандвичевы острова, но и выказал большой энтузиазм, что ничуть не удивило Дэвида.

– Мой друг, как кстати твое предложение! Моя жизнь стала пресной, и порой мне кажется, будто меня покрывает плесень. Давно пора было отправиться в странствия, навстречу приключениям и опасностям! Ах, Сандвичевы острова!.. Я слишком поздно понял, как мало пробыл в этом раю!

– Может статься, что я не вернусь в Англию, – прервал его Дэвид. – Это зависит от Лилиа. Если она все еще сердится, то скорее всего откажется встретиться и говорить со мной, но я не отступлюсь.

– Хм... – Дик смерил его взглядом. – Значит, ты готов на все ради страсти?

– Да. Я слишком поздно понял, что встретил женщину своей мечты.

– Браво, мой друг, браво! Хоть на вид я и циник, однако не чужд романтизма. Однако позволь спросить, на какие средства ты собираешься осуществить свой романтический замысел? Неужто лорд Тревелайн оказался человечнее, чем я думал? Он дает тебе свое согласие... и деньги?

– И о том, и о другом лучше забыть навсегда.

– В таком случае долг дружбы обязывает меня раскрыть для тебя кошелек. Ты знаешь, что денег у меня куры не клюют, так пользуйся! Отдашь, когда сможешь.

– Сердечно благодарю за щедрость, но это излишне. После отъезда Лилиа я, как ты знаешь, искал забвения за карточным столом, а так как в любви я более чем несчастен, мне повезло превыше всяких ожиданий. К тому же мать на моей стороне. У нее есть свои деньги, и немалые, поэтому недостатка в средствах я не испытываю.

– Но я сам оплачу мою часть расходов. Нет-нет, я не позволю тебе платить за все! Ты и без того сделал мне щедрый подарок, предложив отправиться с тобой.

– Вот еще что, Дик, – прервал его Дэвид. – Я кое-что придумал. Только не возражай, дело это решенное. Тебя эта затея в восторг не приведет, поскольку ты относишься к лошадям с прохладцей.

– Лошади? При чем тут лошади? Какое отношение они имеют к плаванию на край света?

– К нашему с тобой – самое прямое. Ты знаешь, что в Англии Лилиа выучилась ездить верхом и очень привязалась к кобыле по кличке Гроза. Так вот, я собираюсь взять с собой и Грозу, и своего жеребца Грома.

– Боже милостивый! У тебя помутился рассудок, мой бедный друг!

– Все не так уж страшно, если вдуматься. Я изучил географию Мауи, там вовсе не одни джунгли, есть и места, где можно ездить верхом. А как обрадуется Лилиа, увидев Грозу! Ну же, Дик, пораскинь мозгами! Пойми, я готов на все, чтобы исправить ошибку, которую совершил по глупости. Лилиа должна понять, как я люблю ее*!

– Думаешь, она не оценит того, что ты отправился за ней на край света? Ей покажется этого мало?

Дэвид засмеялся.

– Возможно, мое появление на Мауи убедит ее. А если нет? Гроза смягчит Лилиа.

– Дорогой мой обезумевший друг, пойми, путешествие продлится много месяцев. Несчастные животные зачахнут задолго до того, как мы достигнем цели.

– Не зачахнут, если давать им вдоволь корма, воды, а иногда и разминку. Я уже имел продолжительную беседу с капитаном судна, которое должно доставить нас на Мауи. Он, конечно, не сразу согласился, но уговоры... а главное, изрядная сумма вдобавок к той, в которую нам обойдется проезд... Словом, я заручился его согласием.

– Не представляю, во что тебе обойдется эта прихоть.

– Дорого, дружище, очень дорого, но дело стоит того! Кроме проблемы с лошадьми, пришлось увязать еще и сроки. Я хочу как можно скорее добраться до Мауи, поэтому пассажирское судно отменяется, грузовое тоже, если оно попутно будет заниматься своим основным делом. Я полностью оплатил рейс, и весь корабль в моем распоряжении! Ну, разве это не славно? Сейчас капитан Раунтри приспосабливает трюм под конюшню.

– Уму непостижимо... – Дик развел руками. – Пойти на такие безумные затраты... – Он вдруг улыбнулся и пожал плечами. – А с другой стороны, почему бы и нет? Чем безумнее затея, тем больше по сердцу она прекрасной даме. Я склоняю перед тобой голову, Дэвид. Послушай, раз уж весь корабль наш, не взять ли нам с собой еще и пару девушек? Из тех, кто мечтает о заморских странах? Они скрасят нам однообразие этого путешествия.

– Нам и с лошадьми хватит хлопот, женщины – это уж слишком.

– Только не для Дика Берда! И пожалуйста, не говори, что ты решил хранить верность своей Лилиа!

– Да, решил. Во всяком случае, пока она не откажется иметь со мной дело.

– Нельзя же влюбляться до такой степени! Ну ладно, ладно! Скажи теперь, как ты намерен заполучить лошадь для Лилиа.

– Мы с тобой выкрадем ее.

– Что?! Значит, я должен стать конокрадом?

– Другого выхода нет. Управляющий поместьем – человек строгих правил и свято чтит закон. Ничто не заставит его преступить закон – ни уговоры, ни подкуп.

– То есть он отказывается продать лошадь? Но почему? Или ты просто хочешь добавить еще один романтический штрих к нашей авантюре, украв лошадь под покровом ночи?

– Нет, конечно, он не отказывается продать ее. Он только хочет сначала испросить согласия хозяйки, каковая, насколько тебе известно, в данный момент проживает на Мауи, Сандвичевы острова! Ответ если вообще придет, то только через год!

Однако Дэвид почувствовал себя именно конокрадом, пробираясь этой же ночью с Диком в конюшню Монрой-Холла. Перед самой вылазкой он решил не впутывать друга в противозаконное предприятие и сказал, что пойдет один.

– Дружище! – вскричал Дик. – Если тебя поймают с поличным и упекут в тюрьму за воровство, одному тебе придется там несладко. Срок пройдет куда скорее и веселее бок о бок с приятелем.

Тем не менее все прошло без сучка без задоринки. Грумы давным-давно ушли, ночной сторож куда-то отлучился. Гроза узнала Дэвида и позволила вывести себя из стойла, после чего оставалось только покинуть окрестности Монрой-Холла.

На другой день рано поутру друзья уже были в порту, где у причала стояло наготове нанятое Дэвидом судно с многообещающим названием «Надежда». Капитан дожидался их, команда высыпала на палубу в полном составе и выстроилась вдоль поручней.

Капитан Эзра Раунтри, высокий и худощавый человек с недовольным выражением лица, подошел к Дэвиду, когда копыта Грома зацокали по палубе.

– Теперь я вижу, что был ослом, согласившись потакать вашей прихоти, сэр. Я объяснил команде, что эти чертовы лошади будут нашим очередным грузом...

– За который уплачено вдвое больше, чем за любой другой.

– ...но что заботиться о них будут хозяева, – закончил капитан.

– Надеюсь, ваша часть соглашения выполнена – один из трюмов приспособлен под конюшню?

– Да, черт возьми! И этот чертов настил тоже готов! Не пойму, что на меня нашло, когда я согласился превратить свой корабль в конюшню!

Как только друзья привели лошадей в трюм, наполнили поилки водой и засыпали корм, капитан поднялся на мостик, и «Надежда» отошла от причала.

– Хочется верить, – заметил Дик, – что название этой лоханки оправдает себя.