В конце переулка их уже ждала роскошная карета с четверкой лошадей. У Каллиопы взмокли ладони.

– Вы готовы пуститься в путь? – Теперь Стивен казался чем-то озабоченным.

Поколебавшись, она кивнула. Он помог ей сесть в карету, и они медленно поехали к оперному театру.

– Мы идем на «Севильского цирюльника», – сказал Стивен.

– Одна из моих любимых опер!

– Выходит, вы знакомы с этой историей. Отлично.

– Да. Можно посочувствовать страданиям Бартоло. Его ревность к прекрасной Розине комична, но смотреть на это грустно.

– Я ее видел несколько лет назад в Милане в «Ла Скала». Фигаро играл знакомый нашей семьи, на его арии театр чуть не рухнул от смеха.

– Как замечательно! Жаль, что маме не удалось ее посмотреть.

Стивен похлопал ее по руке. Реакция странная, но утешительная.

– Роберт не потрудился объяснить детали вашей затеи, только сказал, какова моя роль в этом спектакле, и предупредил, что я должен оставаться джентльменом. Я с восторгом буду вас сопровождать, но мне ужасно любопытно.

Если она желает получить его помощь, она обязана честно все ему рассказать.

– Я рисую карикатуры – Роберт, наверное, вам говорил об этом. Недавно я закончила службу у одной леди, у которой была компаньонкой. Надо сказать, это ужасная работа, но она оправдала мои усилия. Новая роль даст мне возможность отточить мастерство и расширить круг знакомств.

Каллиопа ожидала негативной реакции, но ее не последовало. Вместо этого ее спутник сказал:

– Если не ошибаюсь, вы были компаньонкой леди Симпсон? Вам не позавидуешь.

Каллиопа внимательнее всмотрелась в его лицо.

– Как получилось, что мы никогда не встречались с вами в обществе, мистер Чалмерс?

– Долгое время я наезжал в Лондон от силы на несколько недель в году. Надо сказать, слишком долгое время. – Стивен отвернулся к окну и не стал развивать тему дальше. Последовало молчание; затем он снова повернулся к ней: – Роберт предупредил, что мне не следует называть вас Каллиопой, хотя это идеальное имя для женщины вашего положения и... очень необычное.

– Я думаю, Мария подойдет лучше.

– Уж слишком просто...

– Сесилия?

– Нужно что-то броское, подходящее для обольстительницы.

Каллиопа вспыхнула и пробежалась пальцами по шелку зелено-голубого платья. Вдруг у него загорелись глаза.

– Эсмеральда!

– Может, Селия? – в ужасе пробормотала Каллиопа.

– Эсмеральда – лучше всего.

– Но я совсем не Эсмеральда!

Он пожал плечами:

– Нет смысла спорить, потому что я весь вечер буду называть вас именно так.

Не находя слов, она уставилась на него:

– Вы тяжелый человек.

Чалмерс осклабился:

– Если верить моим друзьям, быть тяжелым человеком – мой модус операнди[1].

Какой раздражающий тип!

В конце концов Чалмерс пожалел ее. Он обрисовал историю своей семьи и их занятия, сказал, что представит ей своих друзей, если они встретятся. Он не имел титула, но красивый голос и властные манеры говорили о благородном происхождении. В его рассказе были пробелы, но она не задавала вопросов.

Когда он закончил, Каллиопа предположила:

– Вот что мы можем сегодня сделать...

– Женщина с планом. Я влюбился!

– Уверена, это случается с вами регулярно, мистер Чалмерс. – Ей было легко с ним, и она в душе поблагодарила его за это чувство. – Стивен подмигнул, и она продолжила: – Я думаю, после последней увертюры можно будет улизнуть, не встречаясь с людьми. Это даст мне время сориентироваться, а вам – возможность передумать насчет своего участия в проекте.

– Я не передумаю, мисс Минтон, и считаю, что план правильный. Быстро прийти и уйти – это всегда щекочет нервы и возбуждает любопытство.

– Вот именно. А мне нужно побольше времени, чтобы выбрать направление работ.

– Я еще не видел ваши карикатуры. Что вы иллюстрируете?

– Общество. – Каллиопа напряглась. Она рассчитывала, что Роберт введет его в курс дела. В конце концов, Стивен и сам принадлежит к высшему обществу – что, если он окажется несговорчивым?

– Да-да, конечно. О чем сейчас и говорить, как не о социальных вопросах: ничто другое не оправдало бы ваш проект.

Каллиопа расслабилась, решив, что он нашел себе развлечение, в то время как Чалмерс наклонился к ней со своего сиденья.

– На кого конкретно вы нацелились?

– Подождите и увидите.

По его лицу скользнуло удивление, он откинулся назад и усмехнулся:

– А вы нахальная штучка. Не хотел бы я попасться вам на карандаш.

Карета остановилась, и у Каллиопы в животе забили крыльями бабочки. Стивен перестал улыбаться, и его лицо приняло торжественное выражение.

– Готовы?

Она кивнула, и они вышли из кареты.

Перед театром кишел народ: сновали нищие, карманные воры, проститутки, прогуливались куртизанки, господа из высшего общества и средних классов. Каждая группа имела свою роль и активно претворяла ее в жизнь. Каллиопа увидела, как вор забрался в карман к человеку, который присматривался к потаскушке. Нищий клянчил подачку у неопытного молодого человека, а тот не знал, как от него отделаться, и все больше нервничал. Она подумала о своей роли, и такая же живая картина вихрем пронеслась у нее в голове.

Они пошли ко входу. Каллиопа, зная манеры дам полусвета, держалась соответственно. Натренированный щелчок веера, дерзко вспыхнувший взгляд, искусное движение руки поперек груди, покачивание бедрами. Ей доводилось видеть и легкий флирт, и откровенные зазывания. К тому времени как они подошли к двери, она уже была готова дать представление.

Стивен одобрительно улыбнулся, притянул ее к себе за талию, и они не спеша пошли через вестибюль. Он то и дело останавливался, чтобы поболтать со знакомыми. Мужчины проявляли к Каллиопе заметный интерес, одни неловко и грубо, другие смотрели испытующе, но приветливо. Она ощутила прилив сил: оказанный прием ни в какое сравнение не шел с тем, что она получала в любом бальном зале. Неловкость исчезла, и Каллиопа вздохнула свободнее.

Стивен повел ее к лестнице, и тут она перехватила взгляд белокурой красавицы, самой прелестной женщины, которую ей приходилось видеть. Каллиопа проследила за восхищенным взглядом женщины и уткнулась прямо в полуночные глаза маркиза Энджелфорда, который пристально смотрел на нее.

От неожиданности она слегка споткнулась и покраснела. Стивен, ловко поддержав, вопросительно взглянул на нее, но Каллиопа только покачала головой.

Они поднялись по лестнице, зашли в ложу, и там Каллиопа постаралась взять себя в руки. Приятное состояние эйфории рассеялось от одного только взгляда Энджелфорда. Она стряхнула с себя мрачное чувство и сосредоточилась на своей сегодняшней задаче. Ну и что, что он здесь? Не думала же она, что никогда больше с ним не встретится?

Стивен рассказывал забавные истории о некоторых постоянных зрителях, а Каллиопа мысленно отмечала их манеры и отношения между собой. Неосознанно она просматривала ложи в поисках Энджелфорда и, когда поняла, что делает, отругала себя. К ней были обращены лорнеты и лица, и это смущало.

– Забавное сборище, – как бы невзначай заметил Стивен, и она улыбнулась.

– Да, отыскивать материал для карикатур – поначалу очень забавное занятие.

– Нет, вы меня не поняли. Я разглядываю зрителей и выискиваю интересные моменты, чтобы поделиться с вами, а они в это время разглядывают меня: что за красавицу я привел? Сплетничают о нас с вами... – Он продолжал осматривать толпу и вдруг сказал как бы в сторону: – Я сохранил наш секрет, Джеймс и Стелла ничего не знают о том, в каких мы отношениях.

Каллиопа собралась спросить, кто такие Джеймс и Стелла, но тут в ложу кто-то вошел. Она оглянулась, чтобы поздороваться, и побледнела – на нее смотрели мрачные глаза Энджелфорда. В свете так много мужчин с именем Джеймс, но почему-то Стивену нужно было дружить именно с этим!

Рыжая красавица – видимо, Стелла – вошла с сияющей улыбкой.