Весной 1659 года полковник Дойли занимался в Пойнт-Кагуэе рассмотрением дела призового судна «Анхель Габриэль» – это был «добрый корабль, который не могли продать здесь за его [реальную] стоимость». Поэтому Дойли приказал генеральному управляющему Корнелису Барроу «передать владение оным капитану Пови, командиру кеча, со всей его оснасткой, и снабдить его команду так, как и прочих из здешней флотилии».

В мае того же года голландский призовой корабль «Нью Гарден» из Флиссингена был продан французскому флибустьеру «месье Лепэну» (Жаку де Сенну) за 300 ф. ст. Француз переименовал его в «Ла Бонавентюр», а заодно купил его груз из 110 шкур и десяти баррелей камеди (древесной смолы); последнюю он тут же перепродал британским властям по 3 ф. ст. за баррель, за которую ему уплатили «бобами какао из расчета 4 ½ пенса за фунт». Лепэн отплыл из Пойнта на промысел 17 сентября 1659 года, снабженный «комиссией» Дойли («комиссией» – т. е. полномочием — называли каперское свидетельство).

Одним из самых удачливых флибустьеров Ямайки был Ричард Гай. В мае 1660 года он захватил испанское судно, перевозившее 14 775 пиастров, а месяц спустя овладел вторым призом. В начале ноября 1662 года, будучи капитаном легкого фрегата «Америка», он получил на Ямайке новое каперское свидетельство для охоты за испанскими судами.

Использование флибустьеров в качестве приватиров приносило ямайским властям не только материальные выгоды, но подчас и немалые хлопоты. Не случайно Дойли в инструкциях капитану Джону Ллойду, командиру фрегата «Дайемонд», настоятельно требовал, чтобы он во время несения патрульной службы останавливал и проверял комиссии «различных разбойников и частных боевых судов в море, которые ежедневно наносят обиды лицам и товарам союзников, и особенно нашей нации». Те, кто не имел каперских поручений от Верховного суда Адмиралтейства или от губернатора Ямайки, должны были в течение трех месяцев прибыть в Пойнт-Кагуэй и приобрести законные комиссии, «в противном случае они будут рассматриваться как пираты и разбойники… и, соответственно, получат по заслугам».

Капитан Ян Петерсен, уроженец датского города Коллинга, появился в Карибском море в конце 50-х годов XVII века. Базируясь то на Тортуге, то на Ямайке, он промышлял на небольшом 4-пушечным фрегате «Касл» («Крепость») с экипажем приблизительно из тридцати человек.

Купив в Пойнт-Кагуэе каперское свидетельство для нападений на испанские суда, Петерсен осенью 1659 года отправился к Подветренным островам, где в начале ноября захватил у острова Бонайре работорговцев с потерпевшего крушение голландского невольничьего корабля «Синт-Йохан». Этот корабль разбился на рифах Лос-Рокес 1 ноября. На его борту оставалось более восьмидесяти негров-рабов, которых голландцам из-за сильного прибоя не удалось спасти. Пересев в шлюпку, они прибыли на остров Кюрасао и рассказали о кораблекрушении местному губернатору Матиасу Беку; последний тут же снарядил два шлюпа под командованием Ганса Маркусзоона Стёйве и Яна Рикертсзоона и приказал шкиперу «Синт-Йохана» Адриану Блаэсу ван дер Бееру вернуться с ними на рифы Лос-Рокес и забрать негров и уцелевший корабельный груз.

Проведя на рифах полчаса, Адриан Блаэс и Ганс Маркусзоон Стёйве вечером 7 ноября отплыли в сторону Бонайре и, прибыв туда на следующий день после полудня, натолкнулись на фрегат Яна Петерсена. Флибустьеры догнали голландцев, заставили их спустить флаг и выслали к ним свою шлюпку. Агент Нидерландской Вест-Индской компании Ян ван Хален пересел в нее и, отвечая на вопросы корсаров, сообщил, что шлюп шел с Кюрасао на Бонайре. Тогда флибустьеры отправили на борт шлюпа группу своих людей, «чтобы искать пиастры», но, ничего не обнаружив, заставили голландцев идти следом за ними на рейд Бонайре.

Некоторые голландские моряки, находившиеся в то время на берегу и ничего не подозревавшие о происшедших событиях, закричали: «Он прибыл с вами?». Один из флибустьеров переспросил по-голландски: «Кто именно?». «Шкипер корабля, потерпевшего крушение на Лос-Рокес, – ответили с берега. – Кстати, рабы уже с вами или вы только идете их спасать?». Этот вопрос весьма обрадовал морских разбойников, почуявших запах добычи. И когда фрегат Петерсена бросил якорь на рейде, они преподнесли своему вожаку сюрприз. «Капитан, – сообщили они, – нам попался хороший приз!»

Петерсен допросил Адриана Блаэса и, узнав, что на борту «Синт-Йохана» осталось более восьмидесяти невольников, послал гонцов к острову Малый Кюрасао, где его первый помощник на захваченной у испанцев пироге выслеживал голландские торговые суда. Объединив свои силы, корсары пошли к рифам Лос-Рокес и здесь застали второй шлюп, называвшийся «Йонге Бонтеку»; на его борту находились шкипер Ян Рикертсзоон с командой и три матроса из экипажа «Синт-Йохана». Предположив, что им уже удалось спасти негров и груз с разбившегося корабля, капитан флибустьеров направил к ним перешедшего на сторону разбойников Якоба Питерсзоона, уроженца Фрисландии, и тот с отрядом моряков внезапно атаковал «Йонге Бонтеку».

Когда шлюп был взят на абордаж, корсары обнаружили, что спасено всего два африканца. Тогда они забрали у голландцев две шлюпки и необходимое снаряжение и сами занялись эвакуацией негров-рабов с места кораблекрушения. В этом им помог моряк со шлюпа Рикертсзоона, которого невольники знали в лицо и по имени. Через некоторое время флибустьеры переправили с «Синт-Йохана» на ближайший риф, а оттуда – на борт «Йонге Бонтеку» 84 невольника, 70 фунтов слоновых бивней, флаги, компасы, бухту каната, посуду и прочие трофейные вещи. Затем, прихватив с собой судно Ганса Маркусзоона Стёйве, капитан Петерсен отпустил всех пленных голландцев и 23 ноября ушел в сторону материка. Крейсируя у берегов Венесуэлы, он захватил еще один приз – испанское торговое судно – и спустя несколько недель вернулся с добычей на Ямайку.

Продав негров и призовые товары местным негоциантам, Ян Петерсен получил у губернатора Дойли новое каперское свидетельство и 10 (20) января 1660 года снова вышел в море на поиски добычи. Был ли его поход удачным – неизвестно, так как на Ямайку датчанин больше не вернулся.

Несмотря на серию громких побед в Атлантике и Карибском море, война против Испании и ее колоний не оправдала всех возлагавшихся на нее надежд и не привела к пополнению государственного бюджета. Если в 1655 году государственный долг Англии оценивался в 781 тыс. ф. ст., то к 1660 году он вырос почти до 2 млн. ф. ст.

В период так называемой Второй английской республики (1659–1660) Ричард Кромвель (сын и преемник умершего лорда-протектора) начал склоняться к мысли о необходимости прекращения войны. Но он не был уверен, что испанский король согласится оставить Ямайку в руках англичан, так как «это со временем перечеркнуло бы все права, на основе которых он владеет своими американскими колониями».

В апреле 1659 года венецианский посол во Франции Франческо Джустиниан сообщал дожу и сенату, что виделся с английским послом сэром Уильямом Локартом, который «упомянул о нежелании испанцев разрешить англичанам торговать в Мексике или предоставить там или в иных портах Испании древние привилегии и свободу жить в соответствии с их религией в собственных домах, не подвергаясь жестокостям инквизиции».

В мае того же года английское правительство предприняло новые попытки сближения с испанской короной, утверждая, что «государство никогда не помышляло о разрыве и не участвовало в нем, а всё происходило из-за каприза и узурпации власти прежним протектором [Кромвелем]». Испания, потерявшая в годы разрыва Ямайку и часть «серебряного флота», также стремилась к перемирию.

Вскоре после реставрации монархии в Англии (май 1660 года) король Карл II Стюарт направил испанскому послу предложение заключить перемирие в Европе и Америке и восстановить торговые отношения между двумя королевствами. Английский посол в Мадриде сэр Генри Беннет сделал аналогичное предложение испанскому королю. 15 июня 1660 года все английские каперские свидетельства, выданные частным лицам для действий против подданных испанской короны, были отменены соответствующей прокламацией: