Несомненно, марксистское искусствоведение, даже в нынешнем зачаточном состоянии, представляет собой громадное явление в развитии мировой мысли. В Западной Европе мы не имеем в этой области ничего достаточно серьезного, и нам приходится надеяться только на наши собственные силы. Но именно зто обстоятельство вынуждает нас не ограничивать советских искусствоведов даже в тех случаях, когда искания их возбуждают сомнение. У нас часто возникает вопрос: должны ли мы поставить здесь границы в виде ортодоксального марксизма? Не всякий ведь марксист, кто называет себя марксистом. Когда этот вопрос возник недавно на одном из совещаний в ГИЗе, поднялась буря, — кто судья? Кто может решить, кого можно считать «стопроцентным» марксистом? Сейчас определить это действительно трудно. Пусть каждый работает в избранном им самим направлении, будем спорить друг с другом — и ждать решающего слова партии. Партия предоставляет нам здесь полную свободу дискуссии, пока мы еще юны, — а когда подрастем, партия скажет, кто прав и кто ошибается. Мы должны создать атмосферу, необходимую для свободного обмена мнениями. Только так мы получим материал, из которого сможет расти марксистская мысль. Пусть будет здесь немало эклектических или формалистских работ. Надо помнить, что Маркс пришел к своим научным выводам, пользуясь и сочинениями идеалистов и недиалектических материалистов, и что кристаллизации научных положений всегда предшествует накопление материала. Мы должны издавать и такие исследования, которые, по нашему мнению, ошибочны. Нельзя суживать издание в этой сфере, так как нам нужны работы, являющиеся, так сказать, полуфабрикатом. В большинстве случаев издаваемая нами искусствоведческая литература и будет кучей полуфабрикатов, материалов, из которых надо выработать окончательные положения. Хорошо, если издательство окажется в силах издавать и наиболее яркие произведения буржуазных иностранных искусствоведов, снабжая их комментариями, облегчающими нашим работникам правильное пользование ими. Для работы в этой области надо знать точно формулированные положения наших противников, а возможность читать на иностранных языках имеют сравнительно немногие. Этим, и только этим, должно объясняться наше гостеприимство по отношению к авторам, далеким от нашей точки зрения. В особенности важно издание классиков буржуазной науки. Новые же работы с явно идеалистическим уклоном издаваться не должны, — им не место среди книг, выпускаемых государственным издательством.
VIII
Наше общение с писателями не должно ограничиваться деловыми встречами по поводу издаваемых у нас рукописей.
Мы должны приблизить к себе писателей и общаться с ними не только в качестве работодателей, но также в качестве товарищей по литературной работе. Я думаю, что ЗИФ должен устроить ряд «журфиксов», в которые будут собираться писатели23 для бесед, чтения новых произведений и т. д. Было бы большим делом, если бы нашему издательству, которое является центральным для художественной литературы, удалось через посредство таких собраний приобрести известное влияние на писателей. При этом мы не корчим из себя воспитателей: мы очень многому будем учиться у них сами, — они знают страну больше нас, они особенно сильно переживают все, связанное с судьбами литературы.
Таким образом, мы считаем, что собрания эти будут служить для взаимного плодотворного воздействия литературной среды и нашего издательства. Поэтому надо немедленно приступить к организации этих встреч. Это, конечно, не так легко сделать, но надо здесь проявить большую энергию и настойчивость.
Итак, цели, которые ставит партия, являются и нашими целями. Себя мы будем рассматривать как орган партии и будем безоговорочно принимать участие в постановке и посильном разрешении всех проблем, возникающих в процессе борьбы за социализм. Мы будем стараться выполнить нашу роль участника в предварительном обсуждении вопросов, которые партия ставит перед собой. Мы будем стараться поднять в массах четкое понимание этих проблем и основных линий политики партии.
Это основная установка во всей нашей сложной и многообразной работе.
Литература и социалистическое строительство*
К вопросу об обновленной директиве о литературной политике
Что хотелось бы мне видеть включенным в новую резолюцию ЦК партии, которая обновила бы старую директиву, оказавшуюся во всем верной, но нуждающуюся в дополнении с учетом опыта протекших лет и современного положения в стране?
1. Прежде всего хотелось бы, чтобы в новой резолюции дано было четкое определение того, каким именно образом литература должна войти в общее социалистическое строительство, чтобы сделаться его живою и необходимою частью.
Я полагаю, что должны быть отмечены две главнейшие роли литературы: художественное отражение всех процессов, происходящих в стране, то есть художественно-познавательная, художественно-информационная роль, и рядом с этим, главным образом — путем диалектического проникновения в тенденции этих процессов, художественная установка должного.
Художник, на мой взгляд, может в наше время и даже обязан выполнять роль того, кто говорит, что есть в действительности, и того, кто указывает, что должно нарождаться.
2. Новая резолюция должна уверенно отметить правильность прогнозов первой резолюции относительно пролетарской литературы и положительно оценить — разумеется, без переоценки и замалчивания недочетов — то высоко удовлетворительное развитие, которое пролетарская литература получила за эти годы.
3. Должно быть ярко отмечено происходящее в стране обострение классовой борьбы.
Нет никакого сомнения, что бешено сопротивляющиеся деревенские кулаки, городские нэпманы и всякие, ничего не понимающие и ненавистнически шипящие обыватели постараются найти отражение своим идеям и настроениям в литературе и даже наверное найдут его.
Разумеется, цензура сможет вовремя пресекать появление особо махровых и, так сказать, «чистых» произведений такого характера. Но в том-то и дело, что сознательный враг будет провозить свою контрабанду под лживыми флагами, очень часто смешивая се с более или менее доброкачественным грузом и подчас сдабривая значительным литературным талантом и богатством остро наблюденных фактов. К этому надо прибавить еще и то, что, кроме врага сознательного, у нас найдутся и полусознательные и бессознательные враги, которым и самим-то в голову не придет, что их поэма, роман или повесть таят в себе тлетворные и контрреволюционные элементы.
Одной деятельностью Главлита и его органов здесь отделаться нельзя. Здесь нужна бдительная и беспощадная марксистская критика.
4. Должен быть в некоторой степени пересмотрен вопрос о «попутчиках», хотя бы потому, что вокруг него вновь поднялись споры. Социальным корнем попутничества является тот огромный общественный факт, что процесс социалистического строительства происходит в стране с преобладающим мещанским и крестьянским населением. В общем пролетариат быстро и мощно вовлекает в свою орбиту лучшие элементы не только бедняцко-середняцкого крестьянства, но и кустарей, мелких торговцев, служащих, лиц свободных профессий и т. д. Однако это процесс сложный, длительный и часто мучительный. Враг противодействует этому процессу, стремится создать полюс, противоположный пролетарскому и не менее притягательный. К тому же этот самый враг в большей или меньшей степени сидит в самом мещанине (и крестьянине-середняке) и должен быть сломлен упорной борьбой, происходящей между прочим в форме сложных психологических процессов. Попутчики в точном смысле этого слова — это люди, которые не стали еще окончательно на точку зрения коммунистическую, но которые идут к ней, часто с сомнениями, колебаниями, боями, отступлениями и падениями.
Писатель-попутчик чрезвычайно интересен нам, как живой и даровитый свидетель всех этих процессов, часто происходящих в его собственном сознании.
