Обрез – очень эффективное оружие. Особенно в сочетании с разрывными патронами. Враги падали один за другим, стеная и захлебываясь кровью. «Так, так вам, гады!» – приговаривал Матвей, давя на клавиши и ерзая «мышью» по коврику. Но вот, когда вражеский отряд поредел уже наполовину, Матвей заметил, что его показатель здоровья начал стремительно убывать! Экран окрасился в красный цвет, словно глаза героя залила собственная кровь. Матвей обернулся. Оказывается, один из лесных братьев, подкравшись сзади, методично лупил его мечом по голове! Матвей выстрелил – и «брат» отлетел на насколько метров. Но тут на героя накинули сеть. Экран погас.

– Че-ерт! – сказал Матвей вслух. – Че-ерт!

Началась «показушка». Раненого героя лесные братья несут в свою пещеру. Его ставят перед выбором: стать одним из разбойников или умереть. Матвей выбрал жизнь. И тут же увидел надпись: «Ваш новый статус: лесной брат».

Пальмы… Очень много пальм, а также бассейнов, пляжей, солнца, кабинок для переодевания… Сфинксы, пирамиды, дворцы, мечети, магазины, магазинчики и просто лавки. Открытки, сувениры, набережные… И пальмы. Никогда в жизни Маша Копейко не видела такого количества пальм. И не проводила столько времени вдали от дома.

– Папа, если б ты знал, как меня задолбала вся эта экзотика! – Эти слова Маша в сердцах произнесла на исходе второго месяца совместного с отцом отдыха.

Машин отец, крупный предприниматель в области строительства Дмитрий Петрович Копейко, ответил с улыбкой:

– Дочка, ну что за дела? В первый раз за столько лет мне удалось вырваться в отпуск! Я думал, ты будешь довольна!

– Я очень довольна, папа! – быстро ответила Маша. – Просто, знаешь… Мы, по-моему, уже переотдыхал и!

– Ну-ну, потерпи, всего-то неделя осталась! – Дмитрий Петрович ободряюще потрепал дочь по загорелому до черноты плечу. – Уж домучайся как-нибудь!

– Ты так говоришь, потому что все уже оплачено и тебе жалко терять деньги? – поинтересовалась Маша.

– Ну при чем тут деньги! – Отец прошелся туда-сюда по ковру, которым был застелен пол шикарного гостиничного номера. – Хотя денег, конечно, жалко. Но все равно деньги не главное!

– А что же главное? – поинтересовалась Маша.

– Главное, что мы можем побыть наконец вместе! Понимаешь, лягушонок? Когда еще выдастся такая возможность?

Маша вздохнула. Она прекрасно понимала, что отец прав: стоит им вернуться в родной город, и папа снова с головой уйдет в работу.

…Маша сама сделала выбор два года назад. После развода родителей она пожила какое-то время с мамой, а после переехала к отцу. Конечно, было бы гораздо лучше, если бы родители продолжали жить вместе. Но жизнь есть жизнь, в ней всякое бывает. Прошлого уже не вернуть, и Маша старалась как можно меньше размышлять по этому поводу. Ну в самом деле, чего себя понапрасну расстраивать?

Нет, с мамой девочке вовсе не было плохо. И, если бы не Вовик, новоявленный мамин жених, Маша, возможно, так и не решилась бы перебраться к отцу, хоть она по нему и скучала. Но появление в жизни мамы Вовика, с его сальной нахальной рожей, с его дурацкими усами и идиотскими шуточками, решило все. Маша поинтересовалась как-то у отца во время очередного телефонного разговора:

– Пап, кстати, ты жениться еще не собрался?

– Да нет вроде! – ответил отец. – А чего это ты об этом спрашиваешь?

Маша тогда отцу не ответила, а просто положила трубку, собрала вещи, поймала такси и приехала к папе. Тем самым поставив родителей перед фактом. Ей было в то время четырнадцать лет. И с тех пор они жили с отцом, что называется, душа в душу.

– Ладно, пап, все нормально! – произнесла Маша. И добавила: – Я схожу в бассейне поплаваю, хорошо?

Отец пожал плечами:

– Конечно, доченька, о чем разговор! А я, пожалуй, подремлю часок…

Немного поплавав и поплескавшись в теплой и неправдоподобно голубой воде бассейна, Маша растянулась в шезлонге, водрузив на нос темные очки. Под гомон разноязычной толпы отдыхающих она задремала и услышала вдруг мужской голос, спросивший по-русски:

– Из-звините, девушка, у вас тут можно п-п-присесть?

Маша открыла глаза. Рядом с ней стоял с бокалом в руке упитанный парень в оранжевых плавках. Он явно собирался устроиться в соседнем шезлонге.

– Садитесь… – равнодушно ответила Маша.

Она уже привыкла к тому, что некоторые из соотечественников время от времени пытались затеять с ней легкий курортный флирт. Ее это скорее забавляло, чем раздражало. Если же очередной кавалер переходил в своих ухаживаниях границы приличия, Маша просто сообщала, что отдыхает здесь не одна, а со своим любовником, известным столичным мафиози. После чего ей оставалось только появиться на людях под ручку со своим отцом, солидный вид которого не оставлял сомнений в правдивости этой байки. И назойливого ухажера после этого как ветром сдувало.

Незнакомец плюхнулся в шезлонг, сказав:

– Уфф, ну и жара! – после чего доверительно сообщил, чуть заикаясь: – Я жутко обгорел, просто к-к-кошмар к-к-какой-то!

– А вы давно здесь, на Средиземном море? – из вежливости поинтересовалась Маша.

– Третий день! – объявил парень. – Меня зовут С-с-тас! – ни к селу ни к городу добавил он.

Маша промолчала. Собеседник не вызвал в ней симпатии. Своей внешностью он напомнил ей откормленного поросеночка – такой же округлый и розовый.

– А вы, наверное, д-дочка Д-дмитрия Петровича? – вдруг спросил парень.

– Откуда… откуда вы меня знаете? – Девушка была ошарашена.

– Ну, в-в-вашего папу я д-давно знаю! – улыбнулся Стас. – По работе встречался. Он говорил как-то про вас. А вчера я увидел вас с ним в баре. Ну и п-п-прикинул – вряд ли у Дмитрия Петровича такая молодая любовница. Не в его это стиле. А значит, в-в-вы кто? Та самая дочка, л-л-логично? Кстати, вас, кажется, Дарьей зовут?

– Меня зовут Мария! – поправила собеседника Маша.

– Ох, извините! – Стас хлопнул себя ладонью по лбу. – Точно, Мария! К-к-как же я забыл!

Маша пожала плечами. Ее огорчило, что с этим парнем ей не удастся проделать проверенный трюк: убедить его, что отдыхает здесь в компании крестного отца «русской мафии». Но с другой стороны, Стас показался ей вполне безобидным увальнем, от которого вряд ли стоит ожидать назойливых ухаживаний. Он явно не был тем, кого принято называть «мачо» – роковым красавцем, похитителем женских сердец. Скорее Стас походил на великовозрастного «ботана». «Наверное, какой-нибудь мелкий служащий! Или бухгалтер!» – подумала про него Маша.

– Пап, ты знаешь такого – Стаса? – Этот вопрос Маша задала отцу во время их ужина в гостиничном номере. – Ну, пухленький такой, белобрысый? Он сказал, что вы по работе связаны как-то!

– Белобрысый? – переспросил рассеянно Дмитрий Петрович. – Нет, что-то не припомню такого…

– Ну как же! – удивилась Маша. – А он тебя знает прекрасно! Он даже знает, что у тебя есть дочь!

– Погоди-ка… – задумался отец. – Уж не Станислав ли это Эдуардович? Постой… А где ты его встретила?

– Он ко мне сегодня возле бассейна подошел! – объяснила Маша, – Кстати, просил тебе привет передать! Я еще подумала, что ты вряд ли его помнишь. Он мне показался таким… невыразительным, что ли… А… он еще заикается немного! – вспомнила она.

– Ну тогда это точно Станислав Эдуардович! – произнес отец. Он задумался, сделал хороший глоток пива (Дмитрий Петрович предпочитал пиво всем остальным алкогольным напиткам) и сказал: – Знаешь, дочка, ты поосторожней с ним. Он только с виду такой тюфяк. А вообще он в определенных кругах фигура очень известная.

– В каких еще «кругах»? – не поняла Маша.

– Я же сказал: в «определенных»! – Отцу явно не хотелось развивать эту тему. Он предложил вдруг: – Я тут подумал… А хочешь, мы прямо завтра домой рванем? Чего через силу отдыхать-то? Это уже не отдых получается, а ерунда!

– Я согласна, конечно! – горячо произнесла Маша.