А теперь вокруг снова сомкнулись черные стены.

– Можно вас на минутку?

Надин Бойнтон повернулась и удивленно посмотрела на смуглое, энергичное лицо совершенно незнакомой молодой женщины.

– Да, конечно.

Произнося эти слова, она нервно оглянулась – это движение было почти бессознательным.

– Меня зовут Сара Кинг, – представилась женщина.

– Да?

– Миссис Бойнтон, я собираюсь вам сказать нечто не совсем обычное. Вчера вечером я довольно долго беседовала с вашей золовкой.

На безмятежное лицо Надин Бойнтон словно набежала слабая тень.

– Вы говорили с Джиневрой?

– Нет, не с Джиневрой – с Кэрол.

Тень исчезла.

– Ах, да, понятно – с Кэрол. – Надин Бойнтон выглядела довольной, но очень удивленной. – Как вам это удалось?

– Она пришла ко мне в номер, поздно ночью, – объяснила Сара.

Подведенные брови на белоснежном лбу слегка приподнялись.

– Наверно, это должно показаться вам очень странным, – несколько смущенно прибавила Сара.

– Нет, – возразила Надин Бойнтон. – Я очень рада. На самом деле, очень рада. Просто чудесно, что у Кэрол есть друг, с которым можно поговорить.

– Мы… очень хорошо поладили, – Сара старалась как можно тщательнее подбирать слова. – И договорились… снова встретиться следующей ночью.

– И?

– Но Кэрол не пришла.

– Неужели?

Голос Надин звучал бесстрастно и немного задумчиво. На ее безмятежном, добром лице Сара ничего не могла прочесть.

– Не пришла. Вчера я встретила ее в коридоре и заговорила, но она не ответила. Только посмотрела на меня и поспешила прочь.

– Понятно.

Повисла пауза. Сара никак не решалась продолжить разговор.

– Мне… очень жаль, – наконец произнесла Надин. – Кэрол довольно нервная девушка.

Снова пауза. Собравшись с духом, Сара сказала:

– Понимаете, миссис Бойнтон, вообще-то я врач. И думаю… думаю, что вашей золовке было бы полезно не… не слишком отгораживаться от людей.

Надин задумчиво посмотрела на Сару.

– Понятно. Вы врач. Это меняет дело.

– Вы понимаете, что я имею в виду? – настаивала Сара.

Надин слегка склонила голову набок. Лицо у нее сохраняло задумчивое выражение.

– Конечно, вы совершенно правы, – произнесла она минуту или две спустя. – Но тут есть определенные трудности. Моя свекровь нездорова и отличается тем, что я бы назвала болезненным нежеланием допускать посторонних в семейный круг.

– Но Кэрол взрослая женщина, – возразила Сара.

Надин Бойнтон покачала головой:

– О, нет. Телом, но не психологически. Разговаривая с ней, вы должны были это заметить. В чрезвычайной ситуации она ведет себя, как испуганный ребенок.

– Думаете, именно это и произошло? Думаете, она… испугалась?

– Я бы предположила, мисс Кинг, что моя свекровь настояла на том, чтобы Кэрол больше с вами не общалась.

– И Кэрол подчинилась?

– Вы можете представить что-то иное? – тихо ответила Надин Бойнтон.

Взгляды двух женщин встретились. И Сара почувствовала, что они понимают друг друга – несмотря на завесу из ничего не значащих слов. Надин, поняла она, ясно представляла положение дел. Но не собиралась его обсуждать.

Сара была обескуражена. Вчера вечером ей казалась, что победа уже близка. С помощью тайных встреч она вдохнет в Кэрол бунтарский дух – да и в Реймонда тоже. (Если быть честной, разве не о Реймонде она думала все это время?) А теперь, на самом первом этапе битвы, она потерпела позорное поражение от этой бесформенной груды плоти с злыми, источающими яд глазами… Кэрол сдалась без борьбы.

– Это же неправильно! – воскликнула Сара.

Надин не ответила. Ее молчание было подобно холодной руке, сжавшей сердце Сары. «Эта женщина знает о безнадежности гораздо больше, чем я. Она живет с этим», – подумала Сара.

Двери лифта открылись, и появилась старая миссис Бойнтон. Она опиралась на палку, а с другой стороны ее поддерживал Реймонд.

Сара вздрогнула от неожиданности. Она увидела, что взгляд старухи скользнул от нее к Надин, а затем обратно. Она приготовилась увидеть в этих глазах неприязнь – даже ненависть. Но совсем не ожидала, что они будут светиться злорадством, какой-то злобной радостью. Надин шагнула вперед и присоединилась к семье.

– Вот ты где, Надин, – сказала миссис Бойнтон. – Я посижу и отдохну немного, прежде чем выходить.

Старуху устроили в кресле с высокой спинкой. Надин села рядом.

– С кем это ты разговаривала, Надин?

– С мисс Кинг.

– Ах, да. Девушка, которая заговорила с Реймондом вчера вечером… Послушай, Рей, почему бы тебе не пойти и не побеседовать с ней? Она вон там, за письменным столом.

Старуха посмотрела на Реймонда, и ее губы растянулись в злобной улыбке. Молодой человек покраснел, потом отвернулся и что-то пробормотал.

– Что ты сказал, сын?

– Я не хочу с ней разговаривать.

– Я так и думала. Ты не будешь с ней говорить. Не сможешь, как бы тебе этого ни хотелось.

Внезапно она закашлялась и захрипела.

– Я наслаждаюсь нашим путешествием, Надин, – сказала она. – Не променяла бы его ни на что.

– Правда? – Голос Надин оставался бесстрастным.

– Рей.

– Да, мама?

– Принеси мне лист почтовой бумаги – с того стола, в углу.

Реймонд послушно направился к столу. Надин подняла голову. Она наблюдала, но не за молодым человеком, а за старухой. Миссис Бойнтон наклонилась вперед, и ноздри ее раздувались, словно от удовольствия. Рей прошел мимо Сары. Она посмотрела на него, и ее лицо внезапно осветилось надеждой, которая тут же умерла – Рей прошел мимо, взял почтовую бумагу из ящика и поспешил назад, в другой конец комнаты.

Когда он вернулся, лицо его было мертвенно-бледным, лоб покрылся бисеринками пота.

– Та-ак, – еле слышно произнесла миссис Бойнтон, вглядываясь в его лицо.

Потом она заметила пристальный взгляд Надин, и ее глаза вдруг вспыхнули злобой.

– А где сегодня утром мистер Коуп? – спросила старуха.

Надин снова опустила глаза и ответила мягким, лишенным эмоций голосом:

– Не знаю. Я его не видела.

– Он мне нравится, – заявила миссис Бойнтон. – Очень нравится. Мы должны чаще с ним видеться. Ты со мной согласна, не правда ли?

– Да, – ответила Надин. – Мне он тоже очень нравится.

– Что случилось с Ленноксом? В последнее время он какой-то скучный и тихий. Вы не поссорились?

– Нет. С какой стати?

– Мало ли. В браке случаются размолвки. Может, вам было бы лучше жить в собственном доме?

Надин не ответила.

– Ну, как тебе эта идея? Выглядит заманчиво?

Молодая женщина покачала головой и с улыбкой ответила:

– Не думаю, что она привлекает вас, мама.

Веки миссис Бойнтон затрепетали.

– Ты всегда была против меня, Надин. – Голос старухи сочился ядом.

– Мне жаль, что вы так думаете.

Ладонь миссис Бойнтон легла на набалдашник трости. Лицо побагровело еще сильнее.

– Я забыла капли, – сказала она уже другим тоном. – Принеси их мне, Надин.

– Сейчас.

Молодая женщина встала и пошла через весь салон к лифту. Миссис Бойнтон смотрела ей вслед. Реймонд обмяк в кресле; во взгляде его читались тоска и страдание.

Надин поднялась наверх, миновала коридор и вошла в гостиную их апартаментов. Леннокс сидел у окна с книгой руке, но не читал. Увидев Надин, он встал.

– Привет, Надин.

– Я за каплями для мамы. Она их забыла.

Надин прошла в спальню миссис Бойнтон. Из пузырька на умывальнике она аккуратно отмерила дозу лекарства в маленький стаканчик и разбавила водой. На обратном пути остановилась.

– Леннокс…

Тот отозвался только через секунду или две, как будто оклик жены не сразу дошел до него.

– Прошу прощения, – наконец произнес он. – Ты что-то хотела?

Надин Бойнтон осторожно поставила стакан на стол. Затем подошла к мужу и остановилась рядом.

– Леннокс, посмотри, как ярко светит солнце – там, за окном. Посмотри на жизнь. Она прекрасна. И мы могли бы наслаждаться ею – вместо того, чтобы смотреть на нее из окна.