На пристани появилось несколько оборванцев. Они остановились у причалившей лодки и галдели, споря о том, кто из них понесет багаж дамы.

– Мне не нужен носильщик, – сказала Элисса. – Шкатулку я понесу сама.

Лодочник не обратил внимания на ее слова и окликнул какого-то длинного худого парня, который, похоже, не мылся и не причесывался с самого рождения.

– Эй, Мик, спускайся сюда! Ты возьмешь шкатулку этой леди.

– Я же сказала вам – в этом нет необходимости! – повторила Элисса.

Поздно. Лодочник поднял шкатулку и сунул ее в руки грязному, оборванному Мику, который сразу же повернулся к Элиссе спиной и начал подниматься по лестнице.

Элисса испуганно вскрикнула, потянулась к кошельку и вложила несколько монет лодочнику в руку.

– Пойдем, Уил, – торопливо проговорила она, помогая сыну выйти из лодки, У лестницы она схватила мальчугана за руку и устремилась с ним вверх, к пристани. Все это время она старалась не упускать из виду Мика. При этом Элисса бормотала слова благодарственной молитвы – слава Богу, перед отъездом она догадалась зашить деньги в подкладку плаща, поэтому большая часть ее достояния находилась при ней.

– Ты делаешь мне больно, – ныл Уил, которого она тащила за собой, как на буксире.

Когда они поднялись на пристань, Элисса вняла мольбам сына и остановилась передохнуть. Тяжело дыша, она вглядывалась в незнакомые лица людей, заполонивших причал.

Неподалеку Элисса увидела торговца фруктами, продававшего апельсины кучке обступивших его женщин. Еще несколько женщин глазели на витрину какого-то магазина. Мимо Элиссы прошло несколько хорошо одетых мужчин, которые обсуждали цены на воск для свечей. Она вышла на улицу.

Первое, что ей бросилось в глаза, – это таверна, у дверей которой толпились моряки, сотрясающие воздух ругательствами и проклятиями. Во всех направлениях катили запряженные лошадьми повозки, фургоны и кареты. Стараясь не попасть под ноги лошадям, дорогу время от времени перебегали бродячие собаки. Поднимавшийся от реки запах тины смешивался с запахами гниения, дыма и одуряющим ароматом восточных специй.

Естественно, Мика нигде не было видно.

– Не нужна ли вам помощь, мадам?

Услышав хорошо поставленный мужской голос, Элисса оглянулась. К ней обращался незнакомый кавалер, одетый в зеленый бархатный костюм, широкополую шляпу и туфли на красных каблуках. Джентльмен держался довольно странно: прятал правую руку за спиной. Поначалу Элисса не могла взять в толк, зачем он это делает, но потей заметила у него в руке большой бурдюк с вином.

Рядом с джентльменом стояли два его приятеля, одетые столь же изысканно и пышно. Все трое вежливо улыбались.

– Благодарю вас за предложение, но мы ни в чьей помощи не нуждаемся, – сказала Элисса, обнимая за плечи сына.

– Молю, не отказывайте нам, – произнес господин с бурдюком, делая шаг вперед. Его дыхание было напитано винными парами до такой степени, что она поморщилась. – Вы просто обязаны принять от нас помощь. В этом ужасном месте с такой красоткой, как вы, может произойти все, что угодно.

Друзья господина с бурдюком, как по команде, подошли к Элиссе на недопустимо близкое расстояние.

Элисса огляделась. Эти господа показались ей подозрительными, и она постаралась найти выход из создавшегося положения. Может быть, можно кого-нибудь попросить…

Напрасно. Толпа, которая стала было собираться вокруг их живописной группы, неожиданно пришла в движение и через минуту рассеялась. Казалось, всем этим людям одновременно пришла в голову мысль, что глазеть на нарядную даму и кавалеров не стоит и лучше всего заняться собственными делами.

– Еще раз выражаю вам свою благодарность, джентльмены, но мы с сыном в ваших услугах не нуждаемся, – повторила Элисса, гордо вскинув голову.

Мужчина в зеленом, как-то неприятно хохотнув, подступил к Элиссе еще ближе.

– Как же так? – ухмыляясь, осведомился он. – Нет такой дамы, которой не требовались бы время от времени услуги мужчины.

– Уйдите прочь! – воскликнул с грозным видом Уил, прилагая все силы, чтобы его тоненький голосок не дрожал от страха.

Это заявление мальчика было встречено новыми смешками и кривыми ухмылками со стороны расфранченных господ. Теперь они наступали сомкнутым кольцом, стараясь оттеснить ее с Уилом в темный переулок.

Что же делать? Элисса беспомощно озиралась, чувствуя, как ею постепенно овладевает паника. Конечно, она могла броситься вперед и, растолкав этих нахалов, вырваться на свободу. С другой стороны, у нее не было никакой уверенности, что они не бросятся за ней в погоню. Вряд ли ей удалось бы далеко уйти, имея на прицепе Уила. К тому же она не знала, куда бежать и к кому взывать о помощи.

– Позвольте мне подкрепить свои аргументы цитатой из пьесы, которую я недавно видел в театре, – сказал с хитрой улыбкой господин в зеленом бархате. – «Прекрасные цветы встречаются редко и, как все прекрасное, нуждаются в охране».

– Похоже, Сидли, ты цитируешь мою вещицу, но, как это у тебя водится, все перевираешь, – прозвучал над ухом у Элиссы глубокий и звучный мужской голос, в котором слышались саркастические нотки.

Элисса повернулась и поражение уставилась в уже знакомое лицо. Рядом с ней стоял не кто иной, как ее незнакомец в черном, которого она полчаса назад видела на Темзе в лодке. Казалось, сам Господь Бог внял мольбам Элиссы и послал этого человека ей на помощь.

Человек в черном держал в руке обнаженную шпагу, но так небрежно, что со стороны можно было подумать, будто он имеет дело с обыкновенной тростью. Его круглолицый приятель следовал за ним как приклеенный, рассыпая вокруг улыбки и кивая во все стороны. Другими словами, круглолицый вел себя так, словно находился не на улице, а в театре или на приеме в королевском дворце.

– «Прекрасные цветы подчас растут из мусора» – такова первая строка, – сказал человек в черном, обращаясь к кавалеру, которого он называл Сидли. – Кроме того, я и словом не обмолвился насчет охраны. Это слишком грубо. «Как все прекрасное, они нуждаются в ласке» – вот как это у меня звучало.

Человек в черном церемонно поклонился Элиссе, а потом отвесил поклон кавалерам, сопровождавшим Сидли.

– Добрый день, лорд Бакхерст.

Один из джентльменов в ответ на приветствие пьяно ухмыльнулся и помахал в воздухе надушенным носовым платком размером с детское одеяльце, словно отгоняя муху.

– И тебе добрый день, Джермин, – продолжал человек в черном. – Неужели леди Кастльмейн снова тебя отшила, и ты от отчаяния решил задевать незнакомых женщин на улице?

– Кого я вижу! – ухмыльнулся Джермин. – Джентльмены, к нам пожаловал господин сочинитель пьес собственной персоной…

«Господин сочинитель», он же человек в черном, не обратил ни малейшего внимания на пренебрежительную реплику Джермина. Еще раз поклонившись Элиссе, он поднес ее руку к губам, намереваясь, как видно, запечатлеть на ней поцелуй.

Элисса инстинктивно отдернула руку.

Хотя глаза человека в черном на мгновение мрачно блеснули, он – помимо этого – никак не выразил своего неудовольствия и промолчал. Элисса наконец догадалась, кто волею судьбы оказался ее спасителем, и догадка эта не очень ее обрадовала.

– Так вы сочинитель пьес? – с разочарованием в голосе произнес Уил, как бы озвучивая мысли своей матушки. – А я-то думал, вы будете с ними драться…

– Нет никакой необходимости затевать ссору на улице, – сказала Элисса, мечтая в эту минуту только об одном: побыстрее отделаться от всех этих людей, а от своего спасителя – в первую очередь.

Кавалер в черном, он же сочинитель пьес, нагнулся к Уилу:

– Жаль разочаровывать тебя, малыш, но дуэль не состоится. – Выпрямившись, он с иронией в голосе добавил:

– Эти веселые джентльмены – приятели короля, а потому к ним нужно относиться с большим почтением.

Элисса подумала, что для всех – и для нее в том числе – будет куда лучше, если упомянутые приятели короля не обнаружат в словах сочинителя обидную для них насмешку.